– Извините, я заснул и упал головой на руль. Я вас испугал?

Ирина, не отвечая, постаралась поскорее закрыть калитку на щеколду со стороны двора.

– Ничего. В обморок не упаду.

Мужчина вышел из машины и кричал ей вслед.

– Я не смог устроиться в гостиницу. Не сдадите комнату на ночь, а?

Ирина замедлила ход. Она понимала, что сейчас вернётся из клуба и Макар. И придёт выяснять отношения. А тут – нате вам – мужчина у неё в доме. Что может быть лучше, чем обидеть в ответ на обиду. Она ведь заметила, как он стеснялся «жены» перед девками из клуба. Посчитал, что она уже его, ан нет – всегда есть запасной вариант.

– Конечно, сдам. Но только на эту ночь, – голос её источал мёд. Ирина развернулась и, подойдя, открыла защёлку калитки. – Велком!

Мужчина не ожидал такого поворота событий. И обрадованно в калитку вошёл.

– А чаю дадите?

– Может, мятного отвара выпьем, чтобы сон не перебить?

– Еще лучше, – вели они диалог по дороге к дому. Ирина нагнулась над грядкой у окна и сорвала пучок мяты.

– Чтоб я так жил! – воскликнул с долей зависти мужчина.

– А кто вам мешает? – сказала Ирина, открыв дверь и зажигая свет в прихожей. Фраза прозвучала двусмысленно.

Мужчина раскатисто захохотал.

– Я уже договорился с гостиницей, что завтра меня в полдень поселят, пока мест нет.

Мужчина, увидев, что хозяйка сняла в прихожей офигительные туфли, неловко стянул ботинки. И прошёл за ней на кухню.

Ирина взяла красивый чайник с полки, расположенной над нарисованным ею на стене розовым кустом, и всыпала туда мяту. Чайник, на кнопку которого она нажала первым делом, уже начал закипать.

– Присаживайтесь к столу, – сказала Ира гостю, не оборачиваясь к нему, а заваривая чай на рабочей поверхности у стены.

– Ой, да у вас тут заколдованный сад! – восхитился мужчина искренне.

– Люблю цветы круглогодично.

– Тогда вам не у этого моря жить нужно, а где-нибудь на Карибах.

– Там другой недостаток – не все говорят по-русски.

Ирина, наконец, залила мяту кипятком и повернулась к гостю лицом.

Тот, ожидавший увидеть интеллигентную выдержанную леди, был явно ошарашен алыми губами и яркими глазами Ирины. Она иронично улыбнулась его реакции.

– Что, жизнь полна сюрпризов? – сказала она весело, обнаружив ямочку на щеке.

Было видно, что седовласый великан просто «поплыл». Он пару секунд не мог ничего сказать в ответ.

– Вы, наверное, актриса и пришли со спектакля? – наконец сообразил он.

– Ну, актрисой я стала только на сегодняшний вечер. А так я журналистка, здесь пишу книжку по психологии.

– Вот как, – почему-то обрадовался красавец. – Не поверите, но перед тем как заснуть, я собирался разыскать психотерапевта или психолога. У меня было такое ощущение, что я не знаю близких людей. И себя тоже. Вы не могли бы оказать мне скорую помощь – за вознаграждение, конечно.

– Могу всех успокоить – не только вы, но и никто вообще не знает других людей и себя. Я, например, решила написать книгу «Персональный миф», чтобы попытаться узнать себя в поступках прошлого и настоящего, чтобы спрогнозировать будущее.

– И получилось?

– Получилось отчасти. Говорят, что чужая душа потёмки. А своя – это выгодным для образа самой себя выставленный свет, будто для рекламных съёмок. Вы видите то, что хотите, а не всё. Боюсь, я всё же опустила в тексте многие свои неблаговидные поступки. Или хотя бы не называла самые мерзкие из мотивов. И теперь наняла начинающего писателя, чтобы он, читая вслух, вставлял пропущенные детали – боюсь, у самой рука не поднимется.

Морщины на этом рекламно-совершенном лице прорисовались глубже. И мужчина сказал то, чего она никак не ожидала от такого явно небедного и не обделённого вниманием женщин брутального красавца:

– Дело в том, что я сегодня утром застал мою жену в постели с другим. Был в командировке, вернулся раньше – всё как в анекдоте. А они спят в обнимку. Она и двадцатитрёхлетний друг сына. А я-то всегда чувствовал себя виноватым, когда вдали от дома снимал проститутку. Отношений никогда не заводил. А она…

– А она?

– Не знаю. Не стал их будить и расспрашивать. Просто поднял чемодан и уехал в Сочи – подумать о жизни. И решить, что мне делать и как.

Ирина разлила настой мяты по чашкам и опустилась на стул.

– Вы не хотите делить имущество или сделать менее привычным образ жизни или вы не планировали поменять сорокалетнюю жену на двух двадцатилетних? – Ирина откровенно насмехалась над мужчиной.

– Я не смогу жить даже с одной двадцатилетней. Мне заранее скучно, – искренне пригорюнился он. – Они все красивые и пустые, как надувные куклы. Их можно хотеть, как пончик, но не любить.

– Ну, не все молодые примитивны. Так не бывает. Вы же не искали.

– Зато сынишка в дом переводил много разных краль. Ни в поведении, ни в фигуре ничего естественного. Биороботы.

– А кто ваша жена по профессии? Или дома сидит?

– Она – хирург. Очень грамотная, совсем не женственная, без надутых губ. У неё нет красной помады, – ответно съязвил седовласый.

– Тогда почему этот парень… Из-за денег?

– Нет, его родители довольно богатые, сам он только начал работать дантистом после института.

– А сын ваш общий – его вы оповестили о сцене, которую застали?

– Нет. Может, я вернусь и сделаю вид, что ничего не видел, а?

Ирина отхлебнула чай и увидела на чашке красный след. Она взяла салфетку и стерла губную помаду. Но, видно, остался фрагмент в уголке губ. Потому что мужчина неожиданно потянулся и стёр пальцем помаду с губы. И оба они замерли от этого, потому что их начала бить, всё усиливаясь, мелкая дрожь. Он не убирал руку от губ, она тяжело задышала и оба словно магнитом друг к другу прилепились. На пол полетели чашки, когда, схватив женщину под мышки, мужчина одним движением перетянул её через угол стола к себе. Пришлось встать, чтобы поцеловать обмякшее во время глубокого поцелуя тело. В горле у Ирины сильно защекотало, глаза закрывались, она только и успела, что ахнуть, когда с неё упало расстёгнутое платье.

Из-за забора в окно подъехавший на такси Макар видел, как мужчина притянул к себе Ирину, как они поцеловались и как упало платье.

Он передумал заходить в дом и поплёлся с горечью в душе в новый дом.

Придётся побеспокоить молодожёнов (как он уже мысленно их называл про себя).

«Наверное, пока мы были в клубе, за нею бывший муж приехал, решил восстановить отношения», – утешил себя Макар, пока шёл по горбатой улице. Она вся благоухала в темноте чудесным, густым ароматом роз. Дождь и град растревожили их сердцевины. И, облетая, розы усыпали окрестности. И Макар подумал, что для него теперь этот аромат будет навсегда связан с чувством разочарования. С какой стати он так оскорблён увиденным? Ведь он же притворялся её мужем, а не был им. Почему человек может кем-то восхищаться только на некотором расстоянии. А близость разрушает часть очарования. Детали, вблизи укрупняясь, мешают воспринимать картину целиком?