Кот издал звук, совершенно не свойственный его основе – зарычал. Лиса почему-то не услышала.

– Ты. Не. Толстая, – эти три слова Базилио сказал в три приёма, сопровождая каждое слово сдавленным рыком. – Ты не можешь быть толстой. Во-первых, ты лиса. Толстых лис не бывает в принципе.

– Я больная лиса, – напомнила Алиса. – У меня всё что угодно может быть.

– С твоими-то энергопотерями? – прищурился кот. – У тебя же кости растут! Ты знаешь, сколько это калорий?

– Да знаю, – лиса вздохнула. – Я всё время ужасно голодная. Но голод – это одно, а жир – это другое. В ситуации постоянного физиологического стресса организм мобилизует жировое депо…

– Свиную отбивную будешь? – не выдержал Базилио. – Тут напротив магазинчик есть. Я заходил, нюхал. Мясо свежее. И если они ещё не закрылись, то мы можем отлично посидеть. С вином.

– Ну… я даже не знаю, – ответила лиса.

Эту фразу Баз уже научился понимать правильно. Поэтому он молча протянул руку, помогая Алисе выбраться из воды.

Та вышла, легко встряхнулась – обдав кота облаком крохотных капелек – и летящей походкой, на подушечках пальцев ног, побежала в сушилку. Коту почему-то вспомнилось, что хомосапые самочки, чтобы добиться такого положения стопы, носят специальную обувь с высокими каблуками. В очередной раз пообещал себе купить лисе нормальную обувку. И пошёл к шкафчикам, в одном из которых он хранил деньги на текущие расходы.

Со спортклубом им, можно сказать, повезло. Двадцать первое ноября они убили на то, чтобы найти себе хоть какое-то пристанище: гостиницу, отель, меблированные комнаты, что угодно, лишь бы не требовали документов и не докладывались в органы правопорядка. Но здесь всё оказалось зарегулировано. Самое же скверное – везде требовалась бумага из полиции, куда коту путь был заказан. Впрочем, кое-где хозяева намекали, что за дополнительную мзду могут посмотреть на отсутствие документов сквозь пальцы. Но рожи у них были ну до того протокольные, что Баз даже и разбираться не стал – бандиты это, полицейские агенты или те и другие в одном флаконе. Что касается частного чёрного рынка, то на него, судя по всему, можно было выйти только через знакомых, которых у кота не было – исключая разве что крольчиху Зойку. Обращаться к которой было, гм, несвоевременно.

Лиса честно пыталась помочь. Она даже вспомнила какую-то маленькую гостиницу, в которой она сама останавливалась пару раз, будучи в городе по делам. По её словам, там с неё никаких документов не требовали. Но, во-первых, это было три года назад, а во-вторых, она так и не смогла объяснить коту, где же эта волшебная гостиница находится. Самым внятным ориентиром, который она смогла вспомнить, было – «ну там, рядом, где это самое, ну как его… большое такое». Отчаявшийся кот даже попытался вывести на навигатор все большие строения и тут же убедился, что в Директории их чуть меньше чем дохуя.

Однако именно Алиса сделала принципиальный шаг к решению проблемы. А именно – затащила База в помещение, которое ей показалось похожим на «то, которое там». Это оказалась не гостиница, а маленькая сауна. Менеджер, старый и сонный муравьед, уставился на них с удивлением – видимо, знал, что у лисьих и кошачьих потовые железы есть только на подушечках ног. Кот объяснил, что их интересует не сама баня, а холл – поспать. Менеджер ответил, что не хочет проблем с полицией нравов. Кот объяснил, что в данном случае «поспать» означает именно поспать. Тот покрутил в сомнении хоботком и запросил десятку. Кот обрадовался, порядка ради сбил цену до восьми золотых и совсем было собрался вселяться. К сожалению, именно в этот момент объявилась разудалая конская компания. Которые и сняли баню на целые сутки, заказав ведро водки и травки позабористее – что-нибудь вроде цикория с чабрецом. Коту с лисой пришлось ретироваться. Однако сама идея – пристроиться в каком-то нетривиальном месте – показалась Базу перспективной.

В конце концов он всё-таки отыскал вариант: закрывшийся спорткомплекс. Хозяева куда-то отъехали, оставив на объекте пару выдр-охранниц. Выдры деньги любили и против левых приработков ничего не имели. Отсутствие документов у База и Алисы их не смутило. Кот договорился на шесть соверенов за восемь часов и получил в распоряжение раздевалки для хомосапых и копытных, санузел для хоморазмерных с унитазом и биде, а также подсобку с электроплиткой. Ещё один соверен открыл ему дверь в бассейн, ещё за два выдры его почистили и наполнили водой.

Впрочем, бассейном удалось воспользоваться только на третий день пребывания. Буквально через час после вселения Алисе стало плохо. Она лежала на полу, закусив зубами полотенце, и тихо стонала. Базилио вспомнил про обезболивающие и пошёл искать аптеку. Ему повезло – она нашлась. Правда, большая часть сильнодействующих препаратов была только по рецептам. В результате Базилио принёс лисе эталгиновые пастилки и какой-то панацин провит. Лиса сказала, что панацин – это средство от тяжёлых месячных, но одну таблетку приняла. Потом съела пастилки и отправилась в аптеку сама – точнее, с котом под ручку. Там она представилась фельдшером из Центра, поговорила с провизором на профессиональном языке, после чего сама выписала себе все рецепты, смело оставляя на бланках отпечаток ауры и закорючку вместо подписи. Базилио это напрягло. Но, прикинув риски, он решил, что они всё-таки меньше, чем если, скажем, попытаться аптеку ограбить – или пытаться добыть рецепты каким-нибудь незаконным способом. О чём он уже, честно говоря, подумывал.

Следующие два дня лиса проспала, просыпаясь только затем, чтобы сделать себе уколы и выпить таблетки. Кот тем временем отдыхал, обследовал окрестности, обшивался (в частности, нашёл лавочку, где ему перешили блейзер по фигуре), а также общался с выдрами и играл с ними в подкидного дурака. На второй день девушки предложили ему сыграть на желания. Баз отказался, и тогда они уже открытым текстом объяснили, что если у него возникнет идея разнообразить личную жизнь, то обе готовы к услугам. Базилио выдр оценил, они были очень секси, – но почему-то решил не форсировать эту тему.

На следующее утро лисе стало лучше. Она даже поела пельменей – кот нашёл место, где продавались самолепные, с вкусным фаршем. И рассказала о себе всё. Ну почти.

Базилио воспринял новые сведения, можно сказать, стоически. Информация о лисьей болезни и её причинах, мягко говоря, не порадовала. Эпизод с Нефритовым Сокровищем вызвал у кота смешанные чувства, в которых Базилио не стал разбираться. Рассказ о пленении и всём последующем, наоборот, взывал к сочувствию, всё последующее – то же самое плюс возмущение.

Единственное, о чём лиса предпочла умолчать – это об эпизоде с бамбуком. Точнее – о его постыдной сути и совсем уж позорных деталях. Так что она отговорилась тем, что жук потребовал от неё чего-то гадкого, чего она не смогла сделать. В каком смысле «не смогла», лиса уточнять не стала, а у кота хватило такта не расспрашивать.

Дальше всё было плохо. Пленитель Алисы, таинственный жук-злодей, узнав, что его приказ не выполнен, пришёл в ярость. И решил лису примерно наказать. Тем более, сделать это было не сложно: он просто распорядился приковать её за руку к стене и лишил обезболивающих. Крысу он, правда, куда-то отослал, препоручив присмотр над пленницей домовятам. Каждый из них был слабее Алисы, но их было много. Они выводили её только к автоклавам – следить за режимом. Кормили они её раз в день и половину корма съедали сами.