Вот только корыстная мишура, да ещё помаранная самолюбием и тягой в сторону власти и славы, способна понатворить многое. Потом, когда зло уже составило след, многое может прийти, там, среди прочего, может сверкнуть вспышкой даже раскаяние. Да только, если от твоих дел погибло, и погибло немало, много ли в том рассеянии радости? Особенно для тех, чьи родственники своей жизнью и прокатились? И простят ли они тем, кого посчитают виновником гибели, то, что, как результат, и случилось? А потому, не лучше ли ещё до того, как такое начнётся, постараться и заботиться тем, чтобы склонных к безответственным распрям никогда не оказывались у властных вершин? (А войну, между прочим, мы уже заимели. И самое жуткое, что эта война планомерно переросла в третью мировую войну, только вот такого, малого, карманного для всех участвующих масштаба. И воевать никто не хочет по большому счёту, у всех другие интересы, но люди соревнуются в том, кто кого в большем количестве убьёт. А потому у воинственного результата только одна радость — никому желания нет выводить военное столкновение за рамки ныне существующего именно карманного режима.)

Как поступить, если ощущаешь себя обязанным сделать нечто, видишь что-то такое, что другим недоступно, и вместе с тем чётко и ясно понимаешь, что неприятие сказанного тобой будет более чем решительным и самое меньшее, что грозит, так это то, что просто сумасшедшим назовут? Люди если и склонны меняться, так только если к таким переменам зовут примеры других. Примеры, которым впору завидовать, и которыми впору восхититься. Инертность большинства чудовищно велика. Людей в большинстве своем тянет к определенности и спокойствию. Жажда перемен удел немногих. Но и таких в сторону совершенно неожиданных действий прежде должно потянуть. Что-то должно стать неким увлекающим началом. А вот что? Тут варианты возможны самые разные. Христос своим примером породил надежду как-то по-особенному обмануть смерть. Он свернул ярко, увлек многих. Была ли их вера действительно искренней?

Если хочется плакать — плачь, если хочется веселиться — пой! Будь по воле Божьей самим собой. Не замыкайся в круг ограничений, лети коли крылья даны, будь Светом для других, коль внутри горит Свет! Ты, по воле Господа, сам творец того, что в результате назовешь словом жизнь. Может, тебе дано и немного, но только от тебя зависит, насколько и то немного в результате проявится. Только ты и больше никто способен справиться со всеми возможными ограничениями и препонами и дать самому себе воссиять звездой общей радости. Только то, как ты жил, прочертит линию памяти о тебе. И уж не обессудь, но только к самому себе можно предъявлять претензии, негодуя, если кажется, что что-то не удалось. Человеку, по воле Господа, всегда даруется выбор, а вот что сделать, куда пойти, тут уже живущего право решать. Тут уж если занесло не туда и натворил несусветных дел, имей смелость в том сознаться-покаяться хоть самому себе, Создателя научись в том покаяния не забывать, научись видеть не просто некое зло, постоянно донимающее то тут, то там, а наказание за грехи. Вот так, глядишь, и откроются твои глаза, обретя возможность по-иному смотреть на иное. А уж коли начнется твориться такое чудо Господне, тут уже и необходимости подгонять самого себя больше не будет. Сам побежишь тем путем, на который тебе Господь Бог указал. Сам начнешь изо всех сил насколько сможешь стараться. Что в результате у тебя выйдет? Заранее предсказывать не берусь. Жизнь в своих хитросплетениях сложна. И всё же, как показывает нам прежде всего опыт чужой, именно так и только так можно, как результат, достигнуть лучшего из того, что тебе отпущено. Старайся. Прежде всего прилагай усилия и совершенствуя себя. Только так достигается результат. И уж точно, получившееся всегда лучше всего лишь задуманного, содеянное всегда лучше просто пустых мечтаний. Живи, радуй своей жизнью других, не марай себя грехом и твори, коли даровано, вот и Господь возрадуется жизни такой. А от радости Господа и другим живущим станет лишь хорошо. От того и жизнь вокруг потечет куда больше радуя, чем печаля.

Ожидать от Высших сил зла неразумно. Ты прежде всего творение Господа, созданное им, чтобы радовать Всевышнего. А потому прежде всего научись во всем, пусть даже оно и выглядит крайне мало приятно, видеть нечто, тебя исключительно улучшающее, способное, пусть не в этот раз, но рано ли, поздно, исключительно и во многом помочь. Помни, чем и как оно поможет тебе, по началу, может, и не рассмотреть, для того время придет, и духом ты окрепнешь, и смотреть на всё станешь слегка по-иному. Увидишь в том, что на момент, когда вершащееся вызывало только печаль, и заботу о тебе, и некую особую пользу. Правда, помни, для таких перемен впору всё-таки хоть немного, но поумнеть, и научиться смотреть на происходящее куда глубже видящим взглядом. Старайся, преодолевай препятствия, и да откроется тебе то, что скрыто! Воссияй взглядом своим, и да предстанут перед тобой истины, ранее ускользавшие, неприметные. Преобразись, и разумом, и духовно, и уж поверь, коли случится с тобой такое, никогда, и ни за какие блага не захочешь вернуться назад, к прежнему убогому неразумию своему.

Критиковать все горазды, а вот как до дела доходит, увы.

Как люди всё- таки любят подталкивать других людей к целенаправленному двуличию и лукавства. Казалось бы, заранее ясно, требуешь ты такого, что исполнять точно не станут. То есть заранее предполагается, что те, к кому и направлено, казалось бы, вполне правое по сути своей понужденье, обязательно найдут способ все стороной обойти, пусть ложью-обманом, но избавят себя от малоприятных забот. А как результат только грязь на душе, так как обмана не марающего душу попросту не бывает. Вот и вопрос сразу возникает, а достойно ли сие старание достичь лучшего, если результат столь неприемлем?

Любопытная особенность, если сразу не записать, потом эти мысли, очень может статься, и вовсе в голову не придут. На фоне того, что записанные рассуждения словно кто-то постоянно, толи подсказывает, толи корректирует, возникает вполне естественный вопрос — а откуда тогда всё это берется? И кто помощник и направляющий в подобном постоянном написании слов, повествующих о том или ином?

Любопытно, но чтобы претерпевать некие, далеко не всегда объяснимые изменения, которым свойственно проявляться по мере качественного духовного самосовершенствования, человеку прежде всего необходимо именно верить. Перемены прежде всего именно странны, может быть даже в чем-то, со всей определенностью можно сказать, неожиданны. К таким новшествам, зачастую, надо ещё