Изумленные и даже гневные возгласы вокруг ничуть не смутили Бенджамина. Подняв в предостерегающем жесте ухоженную руку с наманикюренными ногтями, он продолжил:

– Да, знаю, предложение, безусловно, радикальное. Но посудите сами – одним росчерком пера мы могли бы решить сразу две задачи: увеличить армию за счет чернокожих солдат и мгновенно пресечь все те морализаторские претензии, которые используют в борьбе против нас черные республиканцы.

– Ниггеры никогда не станут сражаться за людей, которые их поработили, – фыркнул кто-то.

Бенджамин грустно улыбнулся и кивнул:

– Разумеется, это большой изъян в предложенном плане. Но как бы то ни было, президент просил меня не высказывать свое мнение на широкой публике. Ослушаться его я не могу. Так что прошу вас считать этот разговор частной беседой близких друзей. Я всегда стараюсь верой и правдой служить нашему правительству.

Он взял с серебряной чаши устрицу и с удовольствием проглотил ее. «А еще ты изо всех сил стараешься выжить, как говорят», – сказала себе миссис Халлоран, проходя дальше.

В дальнем конце зала она заметила высокого сухопарого офицера, довольно привлекательного для своего типажа. Он притягивал взгляд благодаря пустому левому рукаву, подколотому у плеча.

Миссис Халлоран осторожно подошла ближе. Он говорил об обстановке на фронте в окружении трех человек, среди которых была красивая женщина, похожая на креолку или испанку. Женщина держалась за здоровую руку офицера. Жена?

Офицер заинтересовал Бердетту. Она снова отошла в сторону, навела кое-какие справки и уже вскоре получила ответ:

– Полковник Мэйн, один из помощников мистера Седдона. Чем занимается? Разными вещами. Всего не знаю, но одно из его дел – придерживать пыл этой скотины Уиндера.

Бердетта Халлоран просияла:

– Большое вам спасибо. Ничего, если я пойду поменять эту пустую чашку на бокал белого вина?

Поиски закончились. Она нашла нужного ей человека.

На следующее утро в половине двенадцатого ее проводили к столу Орри в министерстве. Вежливый и на удивление изящный, несмотря на свое увечье, он поставил для посетительницы стул:

– Будьте любезны, садитесь, миссис… Халлоран, я не ошибаюсь?

– Да, полковник. А мы могли бы поговорить более уединенно? У меня очень серьезное дело и очень доверительное.

В темных глазах Орри мелькнуло недоверие. Несмотря на прекрасные манеры, он был напряжен, и уже давно – все последние две недели. Каждое утро он просыпался с надеждой, что именно сегодня он поднимет глаза от своего рабочего стола и увидит, как к нему быстро приближается кузен Чарльз. Как только Орри получил письмо от Джорджа и побывал в Либби, чтобы самому увидеть младшего Хазарда, он сразу написал Чарльзу, прося о срочной встрече.

Конечно, когда янки нанесли удар, Чарльз был, мягко говоря, слишком занят. Но теперь все закончилось. И он хотя бы мог прислать коротенькое письмо. Курьеры между Ричмондом и полевыми штабами носились взад-вперед постоянно. Почему же Чарльз молчит? Неужели он ранен? Если так, то Орри придется все решать самому.

С некоторым усилием он заставил себя сосредоточиться на вопросе миссис Халлоран.

– Подождите, я выясню, свободна ли малая совещательная комната.

Комната была свободна. Орри привел туда женщину и закрыл дверь. Она достала из ридикюля сложенную бумагу, которая оказалась примитивной картой реки Джеймс за чертой города. Миссис Халлоран показала на несколько отметок на карте и на четыре маленьких пририсованных квадратика на берегу реки в районе Уилтонс-Блафф.

– Это строения одной заброшенной фермы, полковник, – сказала она, ткнув пальцем в квадратики. – Но несмотря на то, что она действительно заброшена, по ночам в ней кто-то бывает. Если вы проведете расследование, вы обнаружите, что эта ферма – штаб-квартира группы заговорщиков, во главе которых стоит некий Ламар Хью Август Пауэлл из Джорджии.

Орри постукивал длинными пальцами по блестящему столу. Чего добивается эта привлекательная женщина? Он сразу заметил в ней стальную и в то же время отчаянную решимость. Это было видно по ее позе, глазам, по ее сдержанному тону.

– Пауэлл, – повторил он. – Уверен, я где-то слышал эту фамилию. Спекулянт, не так ли?

– Это лишь прикрытие. Его основное занятие – предательство и государственная измена.

Она быстро рассказала Орри все, что знала. Заговорщики Пауэлла накапливали оружие и хранили его на ферме рядом с Уилтонс-Блафф. Бердетта ногтем очертила на карте треугольник рядом с линией, обозначающей утес:

– Здесь большой сарай, когда-то в нем хранили разные инструменты. С этой стороны – крутой обрыв, длинный, до самой реки. Но к сараю можно легко подобраться через вот это поле на севере. Или, возможно…

– Погодите, прошу вас… Простите, что перебиваю, но прежде, чем мы продолжим, вы должны объяснить мне смысл этого заговора, цель этих людей. Нет ничего незаконного в том, чтобы покупать и хранить оружие, тем более для защиты своей собственности.

– Цель проста, – мрачно сообщила миссис Халлоран, – убийство президента и нескольких важных членов правительства.

Несколько мгновений Орри не произносил ни слова, собираясь с мыслями в своей обычной манере. Когда изумление прошло, он не засмеялся. Да ему и не хотелось.

– Миссис Халлоран, я очень уважаю патриотический порыв, заставивший вас прийти сюда, но можете ли вы представить, сколько подобных сообщений об опасности, грозящей мистеру Дэвису, мы получаем здесь каждую неделю? Одно-два как минимум. А за много недель?..

– Тут я ничего не могу поделать. Но мои сведения точны. Если вы обыщете это здание, то обнаружите винтовки, револьверы, бомбы замедленного действия…

– Бомбы? – насторожился Орри; обычно в подобных сообщениях бомбы не упоминались. – Какого рода? Как их можно использовать?

– На эти вопросы я ответить не могу – просто не знаю. Но уверяю вас, на ферме точно есть какие-то взрывные устройства. Организуйте налет, и вы их найдете. Самих заговорщиков тоже сможете найти. Они встречаются там часто.

– И как скоро они намерены предпринять попытку?

– Этого мне узнать не удалось.

– Хорошо, тогда как вы вообще сумели все это разузнать?

Еще до того, как она заговорила, Орри понял, что ответа он не получит.

– Этого я не могу вам сообщить. Вопрос доверия, видите ли. Я дала слово…

– Но ваше расследование, безусловно, заняло немало времени…

– Несколько месяцев.

– И потребовало решимости.

– Я патриотка, полковник Мэйн.

Почему-то это заявление Орри не убедило. Но он снова промолчал. Чем дольше он слушал эту красивую женщину, тем больше понимал, что она принадлежит к той породе людей, которые тщательно скрывают свои истинные мысли и намерения, ни при каких обстоятельствах не показывая их. Этим она напомнила ему Эштон.