лагерю, отвечая на дружелюбные приветствия и не обращая внимания на злобные взгляды. Подойдя к Дому музыки, она увидела Диги.

– Эйла! Как удачно, что мы встретились, а то я собиралась искать тебя. Ты идешь куда-то по делу?

– Да нет, я просто решила прогуляться.

– Отлично! Я собиралась навестить Треси и взглянуть на ее малыша. Я уже несколько раз заходила к ней, но мне никак не удавалось застать ее дома. А сейчас Кули сказала мне, что видела, как Треси направилась к своей стоянке. Ты не хочешь составить мне компанию?

– С удовольствием.

Подруги направились к жилищу Марли, вождя Волчьей стоянки, где жила ее дочь Треси.

– Мы пришли к тебе с ответным визитом, Треси, – объяснила Диги, входя в дом, – и нам не терпится взглянуть на твоего малыша.

– Проходите, – сказала Треси. – Я только что уложила его.

Диги взяла ребенка на руки и с улыбкой разглядывала его, приговаривая какие-то ласковые и нежные слова. Наконец Треси почти с вызовом обратилась к стоящей чуть в стороне Эйле:

– А ты не хочешь посмотреть на него?

– Конечно хочу.

Она взяла младенца из рук Диги и внимательно посмотрела на него. Кожа его была очень светлой, почти просвечивающей, глаза тоже были совсем светлыми, едва тронутыми синевой. Ярко-рыжие волосы были закручены в такие же тугие спирали, как у Ранека, но главное сходство было в чертах лица, именно поэтому младенец казался точной копией Ранека. Эйла сразу поняла, что Ралев – сын Ранека. Ранек способствовал его зачатию точно так же, как Бруд способствовал появлению на свет Дарка. Эйла невольно подумала, будут ли ее дети похожи на Ралева, если она забеременеет от Ранека?

Эйла покачала младенца, тихонько разговаривая с ним. Он с интересом смотрел на нее как зачарованный, а потом вдруг улыбнулся и рассмеялся каким-то мягким восхищенным смехом. Прижав младенца к себе, Эйла коснулась щекой его личика, ощутив шелковистую мягкость кожи, и ее сердце растаяло от нежности.

– Разве он не прекрасен, Эйла? – сказала Диги.

– Да, разве он не прекрасен? – повторила Треси более резким тоном.

Эйла взглянула на молодую мать:

– Нет, он не прекрасен. – (Диги удивленно ахнула.) – Никто никогда не назовет его красивым, но он самый… очаровательный ребенок из тех, что мне приходилось видеть. Ни одна женщина в мире не устоит перед ним. А ему и не обязательно быть красивым, Треси. В нем есть нечто особенное. Наверное, ты очень счастлива, ведь у тебя родился такой славный малыш.

Натянутая улыбка матери смягчилась.

– Конечно счастлива, Эйла. И я согласна с тобой, он не красавец, но очень славный и милый малыш.

Вдруг до них донеслись громкие взволнованные крики – в лагере явно случилось что-то страшное. Все три женщины поспешили к выходу.

– О Великая Мать! Моя дочь! Помогите! Помогите! – рыдая, кричала женщина.

– Что случилось? Где она? – спросила Диги.

– Там лев! Лев поймал ее! Внизу, на лугу. О, пожалуйста, спасите ее!

Несколько мужчин с копьями уже бежали в сторону реки.

– Лев! Нет, не может быть! – воскликнула Эйла, устремляясь вслед за ними.

– Эйла! Куда ты?! Вернись! – кричала Диги, пытаясь остановить ее.

– Надо спасти девочку, – не останавливаясь, ответила ей Эйла.

Она мчалась к реке, к выходу из долины, где уже собралась толпа людей. Они в ужасе смотрели то на вооруженных копьями мужчин, мчавшихся вниз по склону, то на большого пещерного льва с лохматой рыжеватой гривой, бегавшего на зеленом заречном лугу вокруг высокой худенькой девочки, которая, казалось, оцепенела от страха. Эйла пригляделась к этому большому хищнику и, когда ее догадки подтвердились, стремглав бросилась назад. Волчонок следовал за ней по пятам.

– Ридаг! – крикнула Эйла. – Скорее иди сюда и забери Волка! Я должна спасти девочку.

Когда Ридаг вышел из палатки, она повелительным голосом приказала волчонку оставаться с ним и затем велела мальчику ни на шаг не отпускать волчонка от себя. Только после этого Эйла свистнула Уинни.

Легко вскочив на спину лошади, она поскакала вниз к реке. Мужчины с копьями уже прыгали по камням переправы. Уинни прошла рядом с ними; оказавшись на твердой земле, Эйла пустила ее в галоп и поскакала прямо ко льву и девочке. Люди, следившие за ней, были совершенно потрясены.

– И зачем только она поскакала туда? Все равно ничем не поможет! – сказал кто-то раздраженным голосом. – У нее даже копья нет. Пока лев, похоже, не тронул девочку, но Эйла со своей лошадью может рассердить его. Если ребенок погибнет, то это будет ее вина.

Джондалар слышал эти замечания, так же как и еще несколько человек Львиной стоянки, которые вопросительно посмотрели на него. Но он просто наблюдал за Эйлой, не спеша высказать свои догадки. У него пока не было уверенности, но Эйла, должно быть, узнала своего питомца, иначе бы она не стала подвергать опасности Уинни.

Когда Эйла и Уинни появились на лугу, огромный пещерный лев остановился и, склонив голову набок, посмотрел на женщину. Она заметила шрам на его носу, хорошо знакомый ей шрам. Эйла помнила, когда он получил эту рану.

– Уинни, посмотри, ведь это Вэбхья! Это действительно наш Вэбхья! – воскликнула она, останавливая лошадь и соскакивая на землю.

Она подбежала ко льву, даже не подумав о том, помнит ли он ее. Это был ее Вэбхья. А она была его матерью. Она нашла его, когда он был еще детенышем, и залечила его раны. Он рос и учился охотиться вместе с ней и Уинни.

И это было то самое бесстрашие, которое он помнил. Девочка в ужасе наблюдала, как лев направился к Эйле. Но Эйла знала, что сейчас произойдет: подбежав к ней, лев повалит ее на землю, и она запустит свои руки в его лохматую гриву и обнимет его, а он обхватит ее передними лапами и сожмет в своих львиных объятиях.

– О Вэбхья, ты вернулся. Как же ты нашел меня? – плача от радости, говорила Эйла, вытирая слезы его жесткой гривой. Наконец ей удалось приподняться и сесть, а он начал слизывать соленые слезы с ее щек своим шершавым языком. – Перестань! – смеясь, сказала она. – Ты сдерешь с меня кожу.

Она почесывала его любимые места, а он, улегшись с ней рядом, тихо урчал от удовольствия. Затем он перевернулся на спину, чтобы она погладила его живот. Эйла заметила, что высокая белокурая девочка все еще неподвижно стоит рядом, потрясенно наблюдая за ними округлившимися от удивления глазами.

– Он искал меня, – сказала ей Эйла. – Думаю, он просто ошибся, приняв тебя за меня. Ты уже можешь уходить, только иди спокойно, не