24 марта 1918 г. на заседании отдела по борьбе с преступлениями по должности был заслушан отчет Дзержинского по делу об убийстве самокатчика. Дзержинский предложил возбудить дело против штаба Красной гвардии. Было принято следующее решение: всех грузин, замешанных в деле и в торговле спиртом, отправить этапным порядком на родину и возбудить дело против штаба Красной гвардии. Расследовать дело Войцеховского, у которого был найдена записка о получении бутылки вина; кокаиниста Н. Алексеева направить в больницу для нервнобольных, аптекаря Гайгапа, продававшего кокаин, выселить из Москвы, передав аптеку городу; В.П. Родионова, который 20 марта приходил требовать деньги у владельца чайной, держать под арестом; А.А. Бахареву — лицу без определенных занятий, посредничавшей при продаже оружия, отправить на родину под надзор милиции; торговца, арестованного в связи с убийством самокатчика Марычева, обязать подпиской о немедленном выезде его из Москвы в Иваново-Вознесенск; Чавчанидзе отправить на родину; дело Леонтьева передать в Спекулятивный отдел[1877].

В этот же день Дзержинский отдал распоряжение следователю ВЧК о выяснении причин и обстоятельств ареста в связи с убийством самокатчика Нахманова В., Яцынского А., Егина Е., Томкадзе Ш., Хачикуридзе А. и Сладкова Н., потому что «никаких документов, ни протоколов относительно их нет…»; а также, «где и при каких обстоятельствах арестованы Акимов С..Лобанов Н..Ахвледиани Е. и Анисьянц У., относительно которых есть некоторые документы, но нет протоколов ареста[1878].

26 марта 1918 г. под председательством Дзержинского состоялось заседание ВЧК. Был обсужден отчет отдела по борьбе с преступлениями по должности. Председатель ВЧК отметил, что отдел не требовал обсуждений от организации, а прямо приступил к работе, арестовав много лиц разного типа, вел первое дело о вымогательстве, а затем об убийстве самокатчика и торговле спиртом. Всего отделом было произведено 47 арестов, Дзержинский отметил, что встречается много дел спекулятивного характера и предложил, чтобы все дела о спекуляции немедленно передавались в соответствующий отдел[1879]. Затем был заслушан отчет Дзержинского о деле Денисова, который участвовал в ликвидации дел Русско-Французского банка. Используя свое положение, он шантажировал клиентов, вымогал у них деньги. Путем шантажа он получил незаконно от бывшего директора банка Персица 150 тыс. рублей. На следствии, которое вел Дзержинский, Денисов сознался в совершенном преступлении и возвратил 130 тыс. рублей. Но в связи с рассматриваемы делом поступили еще жалобы, поэтому Дзержинский предложил Персица задержать. Было решено: принять предложение Дзержинского, поручив это Деляфару и Беленькому[1880].

В конце 1921 г. в ВЧК стало известно, что в автобазе СНК орудовали спекулянты, которые занимались систематической кражей автомобильного имущества и топлива. Следствие выяснило, что стоявший во главе гаража Ушаков — бывший дворянин и бывший заведующий царским гаражом, вел разгульный образ жизни и тратил тысячи рублей на «мелкие» расходы, несмотря на получаемое жалованье в 3 тыс. рублей. Эти «мелкие» расходы он покрывал продажей топлива из гаража. Не отставали от своего начальника и подчиненные ему шоферы. При обысках и арестах был обнаружен украденный бензин у шоферов Демидова, Жукова, Соломовича и др.

Ушаков не только не следил за сохранностью автомобильного имущества и топлива, а, наоборот, не обращая внимания служащих, также расхищавших имущество. Ушаков использовал автомобили для своих надобностей: поездки в театр, на прогулки и т. д.

Характерно, что, воруя советское имущество и накапливая большие суммы денег, преступники устраивали балы и вечера.

29 декабря 1919 г. Дзержинский подписал приказ, которым довел до сведения заведующих гаражами, всех шоферов, мотоциклистов как гражданских, так и военных учреждений, о следующем: «Рассмотрев это дело, ВЧК постановила, хотя и все виновные вполне заслужили это, не применять к ним высшей меры наказания (расстрела), ограничившись заключением в тюрьму на 5 лет с применением принудительных работ, приняв во внимание общее явление, царящее в гаражах, но вместе с тем обратиться с настоящим предупреждением ко всем начальникам гаражей, шоферам, мотоциклистам, заведующим кладовыми автомобильного имущества и горючей смеси о том, что если в дальнейшем не прекратятся хищения народного добра, если борющаяся наша Красная Армия благодаря хищничеству, мародерству господ Ушаковых, Жуковых, Демидовых и др. терпит недостаток в автомобилях, мотоциклах, смеси, бензине и пр., то твердая рука честных пролетариев в лице ЧК не пощадит их в дальнейшем за малейшее желание поживиться достоянием всего народа. Предупреждаем, что за всякую кражу бензина, смеси, автомобильного имущества виновные будут наказаны по законам революционного военного времени с применением к ним высшей меры наказания»[1881].

Особое внимание было обращено на недопущение вредительства и различных злоупотреблений в сфере хозяйственных отношений. Примеров этого было больше, чем достаточно. Например, на предприятиях «Югостали» подручные старого правления свертывали работу, подделывали отчетность. Начальник сталелитейного цеха скрыл 0,5 млн. пудов зеркального чугуна. Саботировалось выполнение заказа НКПС на 216 тыс. железнодорожных подкладок якобы из-за отсутствия стали, тогда, как на складах ее было более тысячи пудов[1882].

В Главрезине орудовала группа преступников, проводивших в жизнь план прежних своих хозяев. Десятки тысяч пудов сырья и миллионы готовых изделий лежали на складах мертвым грузом, не доходя до потребителя. Агенты подпольного правления угрожали расправой всем тем, кто работал добросовестно. В 1921 г. были выведены из строя заводы «Богатырь», «Проводник», «Каучук» и готовился к сдаче в концессию завод «Треугольник»[1883].

1 декабря 1921 г. на заседании Политбюро ЦК РКП(б) было рассмотрено дело Нефедова и Кетница из треста «Главрезина». С сообщениями кроме Дзержинского выступили Богданов, Грожан и Уншлихт. Было решено: «Сдать вопрос в комиссию в составе тт. Дзержинского (с правом замены т. Уншлихтом) и Богданова с заданием в 3-дневный срок: 1) выяснить новые данные, относящиеся к делу Главрезины, 2) дать свое заключение о нем во всем объеме и 3) рассмотреть вопрос, не является ли надобность в общем постановлении о направлении и ходе дел, подобных делу о Главрезине (экономический саботаж и т. п.) вообще. Созыв за т. Богдановым, доклад в краткой письменной форме»[1884].