армия с 1939 по 1941 год прошла всю Европу, разгромила армии многих государств и имела богатейший опыт боевых действий, который был совершенно несопоставим с опытом наших войск с Японией и с Финляндией. Вся армия Германии была в движении. Одно управление этой миллионной вооруженной массой много значило для повышения опыта генералитета вермахта.

В-четвертых, Гитлер, захватив всю Европу, перевел экономику европейских стран на военный режим работы. Фактически заводы этих стран работали на обеспечение военной машины гитлеровской Германии. То есть экономика всей Европы против экономики СССР.

В-пятых, Сталин знал, что заключенный Советским Союзом с Германией пакт о ненападении для Гитлера ничего не значит и фюрер отлично понимает, что с каждым годом СССР наращивает мощь, поэтому оттягивать войну нельзя. В то же время Сталин, ставя себя в положение немецкого руководства, ясно представлял, что это авантюризм. СССР не Европа, а его Красная армия будет биться за интересы своего народа не на жизнь, а на смерть.

В-шестых, несмотря на полное представление сложившейся ситуации, Сталин по многим политическим и военным соображениям не мог провести ряд мероприятий (объявление всеобщей мобилизации, приведение пограничных военных округов в полную боевую готовность за неделю до начала военных действий и т. д.).

Наконец, в-седьмых, сосредоточение немецких войск в огромных масштабах на Востоке в стратегическом плане подтверждало намерение Германии о нападении на Советский Союз, что отвечало интересам еще не до конца разгромленного Гитлером Запада.

Все это Сталин прекрасно понимал, а потому и представлял, что начальный период войны для Советского Союза может сложиться крайне трагически, но при всех условиях страну надо было спасти. Поэтому и все его помыслы были посвящены картине предстоящих событий, которую он (я уверен) многократно проворачивал в уме, стараясь не упустить ни одной детали. Он готовил страну, себя и свое окружение к решающей схватке.

Нелишне вспомнить, какие конкретно военные цели в связи с реально существующей военной угрозой Советскому Союзу ставились руководством страны в предвоенных пятилетних планах (разумеется, кроме других экономических, общехозяйственных, социальных, в сфере науки, культуры, искусства и т. д.). Об этом подробно пишет Л.А. Исаков:

«…В задачу первой пятилетки (1928–1932) ставилось создание вооруженных сил, обеспечивающих превосходство над самой крупной военной державой капиталистического мира (в тот момент Францией).

В задачу второй пятилетки (1933–1937) ставилось создание военного потенциала, обеспечивающего превосходство над коалицией двух-трех крупнейших в военном отношении капиталистических государств при условии, что столкновение ограничится одним военным театром, европейским или азиатским.

В задачу третьей пятилетки (1938–1942) ставилось создание военного потенциала, обеспечивавшего превосходство над любой возможной комбинацией крупнейших в военном отношении государств капиталистического мира при любых вероятных вариантах борьбы на всех театрах военных действий.

…Оборонной задаче было подчинено все строительство. Новые предприятия закладывались как производство двойного назначения – мирного и военного… Все 10 000 предприятий, построенных за 2,5 предвоенной пятилетки, были нацелены на военное производство».

Надо отдать должное: первые две пятилетки полностью достигли своей цели. Наши Вооруженные Силы и оборона страны в целом вышли на высокий уровень: армия и флот были на то время хоть и незначительно, но оснащены уже новейшим оружием и отлично подготовлены, о чем свидетельствуют хотя бы маневры Киевского военного округа, проводимые в 1935 году. Это была демонстрация высшего класса современной военной науки и практики: широкое применение бронетанковых и воздушно-десантных войск. Сталин воспользовался мировым экономическим кризисом 19291932 годов и вырвал у временно обалдевшей буржуазии Запада новые технологии, бросив на это все запасы золота, драгоценности, пшеницу и многое другое. Продовольствие шло на экспорт порой даже в ущерб своему народу, но другого выхода не было, если говорить о спасении страны.

К этому времени у нас были те приобретения, опираясь на которые (и особенно на плановость экономики социалистической системы, способной мобилизовать весь экономический потенциал и энтузиазм народа) мы смогли обеспечить резкое форсирование темпов индустриализации страны. А вместе с этим разрешить успешно многие оборонные вопросы в течение двух пятилеток. Продукция нашей промышленности с 1934 года демонстрировалась на международных выставках и занимала высокие призовые места в мире.

Но в результате мер Сталина хлынувшие к нам в страну технологии, современное оборудование и прочее требовало немедленной реализации. Получить отдачу через два-три года от всего этого можно было только в уже развитой части страны, где имеется инфраструктура, инженерно-технический состав и опытный рабочий класс. Делая же ставку на Урал и Сибирь, мы могли бы получить ожидаемое через 5–7 лет, а это уже поздно, если вопрос рассматривать с позиции цели второй пятилетки. В западных, то есть европейских, районах нашей страны к тому времени уже «…привязывались впервые развертываемые алюминиевые комбинаты Волхова и Днепропетровска, авиамоторные, танковые и авиационные производства Харькова, военная химия, специальная металлургия, тяжелое машиностроение Запорожья, Мариуполя, Таганрога, точная механика Ленинграда… Это не было делом свободного выбора, это были необходимость и неизбежность, диктуемые всем комплексом проблем сверхиндустриализации в предельно краткий (9—10 лет) срок», – пишет Л.А. Исаков.

И это все глубоко понимал Сталин, претворяя сказочное в реалии. Разве это не чудо – за 10 лет провести индустриализацию такой страны, как Советский Союз, который унаследовал от дореволюционной России только соху (по выражению У. Черчилля)?

Сложнее дело обстояло с достижением цели третьей пятилетки, то есть периода 1937–1942 годов, и в первую очередь потому, что Гитлер не дал нам выполнить намеченные планы, вероломно напав на Советский Союз уже в начале лета 1941 года. Кроме того, никто (я думаю, и Сталин) не мог себе представить, что мощные по тому времени государства, такие как Франция, падут в считаные дни. Советское руководство, несомненно, надеялось, что Франция продержится хотя бы год, а не сорок дней. За этот год оснащение войск новейшей боевой техникой и переучивание личного состава могло быть проведено по намеченному плану. А 1941 год – это начало поставок новой техники в войска и обучения войск, как эту технику применять в бою. То есть это период снижения уровня боевой готовности и боевой способности воинских частей.

Второе принципиальное положение, которое выдвинуто Л.А. Исаковым и с которым я согласен, – это сосредоточение Сталиным основных усилий в момент нападения Гитлера на Советский Союз не на спасении первого стратегического эшелона Красной армии, а на спасении и эвакуации оборонной промышленности и других военных объектов (типа военных училищ) из европейской части СССР на Урал и в Сибирь.

Можно даже сказать, жертвуя первым стратегическим эшелоном Красной армии, Сталин решил судьбоносную задачу для страны – сохранил военно-экономический потенциал, который смог затем обеспечить всем необходимым главные силы Красной армии и тем самым