Для товарища Каца, я купил американский «Packard» 1915 года, а для себя выбрал попроще чё — «Ford Model-T» радикально чёрного цвета. Почти «свежий», 1918 года — видно, народной власти от интервентов достался.

При средней цене легковой машины приблизительно в 10 тысяч рублей — эти я купил за сумму в десять раз меньшую, причём за все три. Плюс, ещё столько же пришлось отдать «на лапу» посреднику.

Кроме этого, я приобрёл «по случаю» и по тому же «адресу», ещё множество «ништяков»: пять пишущих машинок — по цене от 5 до 35 рублей за штуку, три тысячи бочек цемента по рублю за штуку, парочку почти новых металлорежущих станков, инструменты, стальной прокат, мануфактуру, химикаты…

Что ни говори, поездка была удачной!

Конечно, всё приобретённое не на мой счёт было «записано» (включая автомобили), а как и прочее — на Ульяновский Совет. Ну а тот, по уже накатанной схеме предоставит своё имущество в аренду кооперативу «Красная жара» и его артелям.

* * *

Конечно, между делом, вдоволь пообщался по делам и так — «за жисть», с нашими ребятами-«альпинистами» в Нижнем — с Ефимом Анисимовым, Кондратом Конофальским и Лизой Молчановой…

— А где Василий? — спрашиваю у последней, оставшись наедине.

— Знамо дело в своей лаборатории, где ему ещё быть?

— Так поздно?

— Вася у нас трудоголик, — отвечает очаровательной улыбкой.

Хотя и боролся с собой изо всех сил, но не удержался от вопроса:

— К «телу» допущен?

Та берёт меня за руку и тащит в спальню.

— К этому «телу», — жарко шепчет мне на ухо, — будет допущен только султан… Единственный!

Однако, тут чёрт принёс Васю-трудоголика, который буквально повис у меня на шее:

— Я теперь не просто стеклодув, Серафим. Я — ЛАБОРАНТ!!!

Василий Пупкин сильно изменился внешне… Он, уже не напоминал мне мультяшного гномика Васю — спасающего старенького серенького волка, от молодого и злого — серенького же козла. Теперь, скорее он был похож на… Как его…? Одного из двух хоббитов из «Властелина колец» в конце выполнения миссии.

Или нет?

Не могу понять кого, но кого-то он мне определённо напоминает…

Крепко жму руку и похлопываю по плечу:

— Поздравляю. Василий!

Ещё радует:

— Серафим! Кажется, у меня стало получаться со стержневой лампой!

Бальзам мне на душу:

— Я не сомневался в тебе, друг!

За ужином и последующим чаепитием, с горящими глазами он изрисовал схемами, да формулами все салфетки и перешёл было на почти новую скатерть. Еле-еле его остановил:

— Василий! Один чёрт я ничего не понимаю в твоих «буквах», ты мне лучше чуть позже — в готовом изделии продемонстрируешь… Хорошо?

— Хорошо!

Затем, с самым что ни на есть серьёзным видом:

— И ещё я тебя умоляю, Вася: держи язык за зубами! Ибо, среди вашей учёной братии — как нигде больше в человеческом обществе, действует закон «человек человеку — волк».

Ему видать, приходилось с таким явлением сталкиваться, поэтому печально кивая:

— Да, конечно — я это сам хорошо знаю…

— И, ещё это… Как бы тебе сказать так, чтоб ты… Не обидишься?

— На тебя, Серафим? НИКОГДА!!!

Смотря в глаза:

— Доставшуюся тебе от антинародного режима фамилию — обязательно надо сменить.

Вася действительно — не обиделся ничуть:

— Сам про это думал, но не могу выбрать.

— Позволь…?

Кого же, он всё же мне напоминает? Взяв его голову за подбородок, осторожно поворачиваю из стороны в сторону…

УПС!!!

«Чёрт побери, как похож! Может, это его дедушка?».

Затем, решительно подсказываю:

— Надо придумать такую новую фамилию, чтоб она хоть немного напоминала старую… Вот например — «Путин»: как тебе нравится такая?

— «Василий Васильевич Путин»… — протянул тот, как будто пробуя на вкус, — ну, а что? По-моему звучит.

— Вася… Когда-нибудь, эта фамилия не «прозвучит» — ПРОГРЕМИТ(!!!), на весь мир!

* * *

Кузя-Домовёнок по моим «чертежам» изготовил-таки, «запилил» к концу октября деревянный танк для Саньки да Ваньки.

Конечно за километр видно, что это сбитый из досок и потом покрашенный в защитное макет на шасси «мотыги»…

Зато всё серьёзно, всё как полагается и всё ультрасовременно: наклонная лобовая броня, фальшборты прикрывающие ходовую часть, вращающаяся башня с длинноствольной пушкой и спаренным с ней пулемётом, штыревая антенна, поручни для десанта, люки для экипажа, смотровые щели…

И конечно — пресловутая командирская башенка, как без неё!

Пулемёт был настоящим, хотя и недействующим — тот самый французский «Шоша». Наоборот, макет пушки из старой водопроводной трубы — мог «действовать», имитируя выстрел небольшим зарядом дымного охотничьего пороха.

Конечно, одного «танка» на такую толпу явно маловато: ведь кроме Саньки да Ваньки — имеются в наличии их две «футбольные» команды!

Чуть более полутора десятков ребятишек от 12 до 15 лет, желающих непременно стать красными командирами и, ради этого изучившие назубок уставы, прошедшие суровую муштру, понявшие азы тактики и стратегии по настольно игре «Мировая революция» и, досконально изучившие всё доступное в Ульяновске оружие и всю имеющуюся технику… Я уже не говорю про идеологическую накачку Братом-Кондратом — который по моей наводке, на этой «мелюзге» оттачивал ораторское искусство и дар убеждения.

ЭТО ФАНАТИКИ!!!

Причём, очень хорошо мотивированные фанатики. И их надо чем-то срочно занять…

Приказал по очереди «повоевать» в этом «танке» и затем рассказать свои ощущения.

— Достоинства танка общеизвестны. Однако, как нас учит марксистко-гегелевская диалектика — не бывает достоинств без недостатков. Какой главный недостаток вы заметили у танка, товарищи?

Общее мнение было таково:

— Из него ни черта не видно.

Рисунок 104. Танкисты Гейца Гудериана тоже учились блицкригу на деревянных танках!

— Танк — это слепошарый ящик! Как на нём воевать?

— Когда танк едет — видны только земля и небо.

Ребятишки у меня, ну чистое золото!

— Правильно: танк — слепой! А если бы этот «танк» был настоящим — экипаж в нём был бы ещё и «глухой»: из-за рёва мотора, лязга гусениц и толстой брони!

Я подошёл к башне, взялся за пушечный ствол и подёргал его:

— Видите? Когда я стою вплотную — он не может меня застрелить — пули уйдут выше головы. Кроме неустранимого порока любой бронетехники — «слепо-глухоты» экипажа, существует ещё и проблема так называемой «мёртвой зоны» — не простреливаемой из его бортового оружия.

Снял кожаную куртку и