Николаю I трудно было соединить умозрительное славянолюбие, с тем конкретным и последовательным шаг за шагом отстаиванием русских интересов и интересов православия, которым была подчинена вся его политика. И именно этой политикой, а не только суровым отношением его к политическому и общественному легкомыслию обусловлена нелюбовь к императору «просвещенного» общества.

«Странная моя судьба… – словно бы отвечая будущим историкам, писал Николай I, – мне говорят, что я – один из самых могущественных государей в мире, и надо бы сказать, что все, то есть все, что позволительно, должно бы быть для меня возможным, что я, стало быть, мог бы по усмотрению быть там, где хочется и делать то, что мне хочется. На деле, однако, именно для меня справедливо обратное. А если меня спросят о причине этой аномалии, есть только один ответ: долг! Да, это не пустое слово для того, кто с юности приучен понимать его так, как я. Это слово имеет священный смысл, перед которым отступает всякое личное побуждение, все должно умолкнуть перед этим одним чувством и уступать ему, пока не исчезнешь в могиле. Таков мой лозунг»…

И тут, наверное, и скрыт источник той неприязни, с которой встречались все начинания Николая I в так называемом передовом русском обществе.

Правление Николая I было попыткой вывести Россию на светлый путь ее исторической самореализации. И поэтому против императора Николая I восстали все темные силы.

Зарубежные венценосные враги Николая I готовы были пожертвовать принципами монархии только ради того, чтобы не дать русскому императору совершить то, что он собирался сделать. Объединилась против Николая I и вся та аристократия, которая ради своих интересов готова была пожертвовать интересами государства.

Наиболее ярко проявилось это в ходе Крымской войны.

Тогда против Николая I выступили не только Франция и Англия, не только Турция и Австрия, но и наиболее продвинутые, как говорят сейчас, русские дворяне-крепостники, и объединены они были в этом противостоянии аж с самими… Марксом и Энгельсом.

И произошло это потому, что деятельность императора, поставившего своим принципом следование долгу, пока не исчезнешь в могиле, невыносима была для них, ибо в корне противоречила их интересам.

Крымскую войну 1853–1854 годов, кажется, с самых первых ее дней, когда еще только начинались боевые действия, уже объявили поражением России, произошедшим вследствие гнилости и бессилия николаевского режима.

Формулировка эта практически без редактуры вошла в учебники нашей истории и мало у кого вызывает сомнения, хотя реальным фактам она, мягко говоря, не вполне соответствует…

Напомним, что осенью 1853 года в Молдавию и Валахию – «в залог доколе Турция не удовлетворит справедливым требованиям России» и не прекратит преследование своих подданных, исповедующих православие, – были введены русские войска.

Турция объявила тогда войну России.

Война эта началась первым в истории сражением военных пароходов. 5 ноября 1853 года турецкий пароходофрегат был захвачен русским «Владимиром», а 18 ноября эскадра вице-адмирала П.С. Нахимова уничтожила на Синопском рейде турецкий флот. В Синопском сражении у нас участвовало 6 кораблей и 2 фрегата. Турки (Осман-паша) имели 7 сильных фрегатов и 2 корвета, поддержанные четырьмя береговыми батареями.

Все турецкие суда были уничтожены, Осман-паша взят в плен, а береговые батареи срыты.

25 декабря 1853 года турецкая армия потерпела поражение и в Закавказье.

Казалось, начинается очередная победоносная для России кампания, но после Синопского торжества и побед в Закавказье натянутые отношения с Францией и Англией окончательно испортились.

Эти страны не желали допустить разгрома турок, и 23 декабря соединенный англо-французский флот вошел в Черное море. 15 февраля 1854 года последовал резкий английский ультиматум, после чего дипломатические сношения были прерваны.

Тут можно говорить и о просчетах во внешней политике России, однако коалицию враждебных нашей стране государств создали не только дипломатические ошибки ведомства Нессельроде, но прежде всего последовательное отстаивание Российской империей национальных интересов, вошедших сейчас в резкое противоречие с интересами Англии и Франции.

Россия попыталась наконец-то распахнуть себе выход в Средиземное море, и этого и не желали допустить наши западные противники. И трудно представить себе дипломатические ходы, которые могли бы помешать тому, что произошло.

28 февраля Англия и Франция заключили военный союз с Турцией.

Положение России усугублялось политикой Австрии и Пруссии, которые хотя и не вступили в войну, но вели себя угрожающе. Российские войска вынуждены были покинуть дунайские княжества и везде, за исключением Закавказья, перейти к обороне.

11 апреля состоялся Высочайший манифест о войне с Англией и Францией, но тем не менее, если не считать бомбардировки Одессы англо-французской эскадрой и неудачной попытки высадить десант, непосредственные боевые действия начались только во второй половине августа 1854 года.

Небольшой отряд морской команды и казаков под командой контр-адмирала Завойко (фрегат «Диана» и две шхуны с 60 орудиями) отразил тогда в Петропавловске-на-Камчатке нападение англо-французской эскадры (6 кораблей и фрегатов с 250 орудиями).

Высаженный союзниками десант у Петропавловска был разбит нашими матросами и линейцами. Счет потерь был невелик. 45 русских и 88 французов и англичан пало в том бою, но контр-адмирал Завойко, удерживая стратегическую инициативу, провел свою флотилию в Николаевск-на-Амуре и в заливе Кастри нанес поражение британской эскадре. Адмирал Принс, командовавший британской эскадрой, застрелился.

«Всех вод Тихого океана недостаточно, чтобы смыть позор британского флага!» – с горечью восклицает историк английского флота.

Одновременно англо-французская эскадра появилась под Кронштадтом, а на Белом море два английских пароходо-фрегата 6 июля произвели бомбардировку Соловецкого монастыря и 8 июля высадили на Соловецких островах десант, который был отбит монахами и солдатами.

Почти одновременно с этой более психологической, нежели боевой операцией начались уже серьезные боевые действия в Крыму.

6 сентября союзные войска высадили в Евпатории 60-тысячную сухопутную группировку, которую поддерживал мощный флот.

8 сентября, на Рождество Богородицы, англо-французский десант (55 тысяч) под командованием маршала А.Ж. Сент-Арно нанес поражение русской армии князя А.С. Меншикова (34 тысячи) на реке Альма в Крыму. Русские потери 5000 человек, потери союзников – 4300. Главное же – союзной армии был открыт путь на Севастополь. По количеству паровых кораблей англичане и французы значительно превосходили русский, преимущественно парусный флот, и 11 сентября, чтобы преградить путь противнику на Севастопольском рейде, были затоплены корабли «Три святителя», «Уриил», «Варна», «Силистрия», «Селафаил», «Сизополь», «Флора».