А был, был еще и третий пункт, который изволил огласить государь. Видя несогласие министров, он не оставил это весьма нужное для страны дело в их руках.

– Так как все господа министры против устройства железной дороги, – объявил император, – мы учреждаем для этого важного предприятия особый комитет, назначая председателем его Наследника Престола, Цесаревича Александра Николаевича. При комитете образуется особая строительная комиссия.

29 января 1842 года состоялось первое заседание комитета.

В состав его были включены графы К.Ф. Толь, Е.Ф. Канкрин, А.Х. Бенкендорф, Орлов, Левашев, П.Д. Киселев, П.А. Клейнмихель, Л. Перовский; генералы Дестрем, К. Чевкин, герцог Лейхтенбергский и граф Бобринский. На заседании комитета образовали Строительную комиссию Санкт-Петербургско-Московской железной дороги. В ее состав вошли граф Бенкендорф, граф Клейнмихель, герцог Лейхтенбергский, генерал-лейтенант Дестрем, генерал-майор Чевкин, полковники Крафт и Мельников.

Вот так четко, разумно и вместе с тем не оскорбительно ни для кого все руководство гигантским проектом передается в руки лиц, для которых этот проект – главное дело жизни.

Такому у царя-«деспота» тоже бы не мешало поучиться…

А вот еще один урок русского императора…

Кто не слышал известного анекдота, как Николай I «проектировал» железную дорогу из Петербурга в Москву? В свое время учителям истории даже рекомендовали рассказывать этот анекдот при проведении уроков.

Анекдот же такой…

Слушая соображения ученых мужей об изыскательских работах, Николай I этой непонятной ученостью утомился и решил дело по-солдатски просто. Положил на карту линейку и провел прямую линию от Москвы до Петербурга. Вот вам, господа ученые, и изыскания все…

Соль же анекдота состояла в том, что ноготь указательного пальца императора выступил за линейку и в этом месте, посреди Новгородской губернии, очертился знаменитый Веребьенский обход. Анекдот мне – школьнику – очень понравился, и, вернувшись домой, я первым делом вытащил карту и приложил к ней линейку.

Увы…

Не получалось…

Дорога была почти прямой, но все же рыскала по сторонам и «спрямлялась» только на таком малом масштабе, где ноготь должен был бы занять не Веребьенский обход, а добрую половину Новгородской области.

Разумеется, я не знал тогда, что и вобравший в себя всю соль анекдота обход появился не на проекте трассы, а гораздо позднее, когда железная дорога была уже построена и когда выяснилось, что экономнее и безопаснее пускать в том месте поезда в обход…

Но это что касается анекдота…

Что же касается истории, то споры велись нешуточные. И касались они направления дороги. Многие склонялись к мысли, что дорога должна пройти через Новгород…

Николай I, утомившись от бесконечных споров, вызвал к себе полковника-профессора Павла Петровича Мельникова и попросил его высказаться по этому поводу.

– Ваше Величество! – ответил Мельников. – Дорога должна соединять две весьма населенные столицы, все движение, как грузовое, так и пассажирское, будет сквозное. В непродолжительном времени должны примкнуть к Москве другие дороги со всех концов России; таким образом, сквозное движение между Петербургом и Москвою разовьется в несколько десятков раз против настоящего. Было бы большою ошибкою и неисчислимою потерею в общей государственной экономии, если обречь дальнейшие поколения на уплату восьмидесяти с лишком верст, в продолжение целого века или больше, пока прямой расчет не вынудил бы строить другую, кратчайшую дорогу от Петербурга до Москвы.

– Молодец! – сказал государь. – Я рад, что ты одного со мною мнения. Веди дорогу прямо!

На докладе государь положил такую резолюцию:

«Дорогу устроить по прямому направлению, ибо не нахожу ни одной уважительной причины вести ее на Новгород, который не лишится всех выгод, которыми ныне пользуется».

Вот, кажется, и все, что касается этой истории.

Но все же смотришь на прочерченную словно по линейке благодаря мудрости Николая I и таланту Павла Петровича Мельникова железную дорогу, останавливаешься на возникшем уже после ее строительства Веребьенском обходе и снова думаешь, что действительно по линейке и прочерчена она.

Только держала эту линейку в руках сама История государства Российского, сама его Судьба, разместившая на одной линии с древними русскими городами Москвою и Тверью и новую его столицу – Санкт-Петербург…

А Веребьенский обход, что ж… Государь – не просто верховный правитель, а еще и Помазанник Божий, и когда он сохраняет верность этому высокому предназначению, мистической глубиною наполняются его деяния.

Когда по линейке Истории Российской прочерчивается дорога, то и ноготь ложится именно там, где ему и положено быть…

Знаменитую поэму Н. Некрасова «Железная дорога» предваряет, как известно, разговор умного Вани, одетого в кучерский армячок, с «папашей» в пальто на генеральской красной подкладке.

– Папаша! – спрашивает Ваня. – Кто строил эту дорогу?

– Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душенька!

В прижизненных изданиях поэм эпиграф был другим. Папаша отвечал, что дорогу построили «инженеры»…

Считается, что исправление Николай Алексаеевич Некрасов сделал по настоянию цензуры, поскольку сам он от своей сестры, которая была замужем за инженером-железнодорожником, конечно же, знал, кого считал герой его поэмы подлинным строителем дороги, но это объяснение не совсем верное…

И инженеры строили дорогу, и граф Петр Андреевич Клейнмихель…

11 апреля 1842 года скончался герой войны 1812 года, яростный противник железнодорожного строительства граф К.Ф. Толь… Главноуправляющим путями сообщений назначили графа П.А. Клейнмихеля.

До этого П.А. Клейнмихель заведовал строительной частью в ведомстве графа А.А. Аракчеева и был фигурой воистину запоминающейся.

В его послужном списке: управление военными поселенцами и организация составления тридцатитомного «Исторического описания одежды и вооружений Российских войск с древних времен»; устройство телеграфного сообщения между Санкт-Петербургом и Варшавою и восстановление сгоревшего в 1837 году Зимнего дворца; постройка зданий Чесменской богадельни и строительство Благовещенского (потом он был переименован в Николаевский, затем – в Лейтенанта Шмидта) моста через Большую Неву…

Но, разумеется, главным делом его стало строительство железной дороги! Как пишет его биограф В.И. Панаев, Петр Андреевич «вступил в управление ведомством путей сообщения с сильным против него (ведомства. – Н.К.) предубеждением и по своему горячему характеру тотчас же начал громить направо и налево».

Но, добавляет Панаев, «в самом непродолжительном времени полюбил ведомство путей сообщений, значительно распространил сферу его деятельности… Его называли “писарем”, но он был враг бюрократического порядка».