человека, чтобы затем кое что подправив в нём, получить «человека совершенного». Так алхимики искали философский камень, способный превращать неблагородный камень в золото. Ницше ошибочно посчитал двигателем человека «волю к власти». Как мы теперь понимаем, это разрушительный комплекс, вектор которого противоположен созидательной устремлённости в Высоту. Ницше различал слишком «человеческого обывателя» (–1, 1) и господина, отбросившего рабскую мораль, обладающего сильно развитым чувством собственного достоинства, решительностью, сверхчеловеческой волей. Но у этой «белокурой бестии» скорее ур. (–4 ÷ –6), чем ур. (4 ÷ 6).

Маркс был брюнетом, и он ставил на «совокупность общественных отношений», которая якобы полностью определяет человека. Конечно, никто не сомневается, что человек живёт в обществе, но принимать этот факт за единственную истину человеческого существования научно необоснованно. Человек ему мерещился как некое стадное существо, призванное совершить революцию. После чего столь милые его сердцу пролетарии, став совсем уж передовыми, исполняли свою «ведущую роль строителя коммунизма», а затем наступал и сам коммунизм. Но не наступил, а вместо него получились такая гадость и предательство, для описания которых не хватает выражений.

Будучи не в силах научно обосновать бытие человека идеей и реальностью высшего, большего, чем он сам, псевдонаучный метод нового времени пришёл к тому, чтобы определить человека идеей и реальностью малого и низкого. Человек был назначен мерой всех вещей. Но какой человек? Из уровневой модели следует, что у большинства тех, кто включён в понятие человек, низкий уровень. Взаимодействие с ними неспособно возвысить человека, наоборот, оно неизбежно снижает уровень тех, кто включён в «общественные отношения» с ними. В этом проявляется ещё не понятая системная сложность «общественных отношений». Сами по себе общественные отношения не в состоянии превратить идиота в гражданина, а тупицу в гения. Они не могут сообщить отдельно взятой личности смысл и полноту существования. Это возможно только изнутри, как природная данность, дополненная и доведённая до возможного предела индивидуальными усилиями деятеля. Зато «общественные отношения» могут весьма способствовать деградации деятельности. Этот процесс во всём его великолепии мы наблюдали в России в 1990‑х годах.

Со второй половины ХIХ века самоцелью творчески-расхристанных натур всё в большей степени становится радикализация самовыражения и самоутверждения, культ новизны, служащий оправданием пустого оригинальничания, всё в большей степени творчество утрачивает созидательность, расшатываются каноны, традиции, правила хорошего тона и высокого стиля. Декаданс, как разрушительный компонент Серебренного века в России, скорее лишал почвы и расслаблял, чем организовывал и поднимал, а бесноватые «-исты» типа Бурлюка, Маяковского откровенно дестабилизировали общество. По замечанию Ортега-и-Гассета, агрессивность для извращённых натур стала «фактором эстетического удовольствия». Таким образом в процессе «прогресса» агрессивность проникает и в искусство, бывшее совсем недавно обителью гармонии и красоты. Безобразное находит в их душах более острый отклик, нежели эстетика прекрасного. Для значительной части околохудожественной интеллигенции понятия «культура» и «халтура» стали синонимами. Маятник истории, неумолимо теряющий высоту, переводит западный мир в область разрушения, далее следует смена христианских идей на Сатанизм.

Сегодня кризис мышления человека очевиднее, чем когда-либо. Память и быстродействие компьютеров увеличивается многократно каждые десять лет, человек же не меняется, и со всё большей очевидностью понимает, что его способность проникать в тайны Вселенной не распространяется на него самого. Алкоголизм, наркомания, распущенность, агрессивность, лень, потребительское отношение к жизни, жадность, тупость, примитивные потребности, узость кругозора и т. д., и т. п. А где же родители, воспитание, школа, вообще культура, которая, если верить культурологам, передаёт опыт внегенетическим путём? Или эта «культура» не тот опыт передаёт, или дело совсем в другом, а мы никак не можем понять, в чём?

Критичной для существования человека является его способность управления собой на основании надёжных знаний. Почему человек, строящий буквально из ничего автомобили, самолёты, роботы, неспособен синтезировать понимание самого себя? Почему, создавая такое количество хитроумных вещей и производя столько товаров, он не способен произвести самую нужную ему вещь — счастье? Почему наука оказалась бессильной в понимании человека? Религия поняла душевную природу человека лучше, и указала ему правильный путь самоограничения и устремлённости в Высоту. Почему, зная об этом, пусть не окончательном решении проблемы, но первом шаге в правильном направлении, господа мыслители стали сочинять социально-экономические утопические теории. Стоит лишь поменять базис, тогда поменяются разные надстройки и наступит что то вроде счастья, например, коммунизм. Но люди лгали, воровали, убивали при всех базисах. Как мы знаем теперь, не все люди, а какая то их часть. Но и этой части хватило, чтобы принести столько бед человечеству.

Так, может быть, всё дело в этой части? И в остальной части, которая позволяет этой так обращаться с собой? Потому что она ещё не осознала главную угрозу себе, не поняла, каким образом можно и нужно противостоять разрушителям? А может быть устройство человека таково, что он в принципе не в состоянии противостоять разрушителям? Как гласит пословица: «Против лома нет приёма».

Человек — незавершённое существо, процесс его эволюции продолжается, и человек на данной достаточно высокой стадии развития приобрёл возможность сознательно вмешиваться в него, но при этом не понимая, что ему надо, и какими средствами этого можно достичь. Отрицательным фактором в этой ситуации является то, что человек, будучи весьма сложным, но по своей природе медленно изменяющимся во времени объектом, живёт в стремительно усложняющейся его же трудами среде, и неизбежно должен оказаться (или уже оказался) в той ситуации, когда его возможностей не достаёт для эффективного управления собой.

Что человеку хорошо удаётся, так это сочинение утопий. Вслед за коммунизмом в безответственных головах возникла идея сферы разума или ноосферы. В соответствии с ней развитие, руководимое разумом, проникнет во все области нашей жизни. И тогда сама собой образуется сфера разума. Первый из авторов, Т. де Шарден был по профессии теологом, а в душе эволюционистом, и поэтому считал, что человек в силу своего совершенства обречён на дальнейшее развитие, в результате чего разум отдельных людей объединится и перейдёт в новое качество, образовав ноосферу, иначе говоря, превратившись тем самым в единое мыслящее существо, равное Богу [36]. Появление человеческого сознания Т. де Шарден считал очередной ступенью эволюционной лестницы. Затем человеческие существа должны объединиться, образуя единый коллективный организм. Последний настолько опередит в своём развитии нынешнее человечество, насколько люди опережают в развитии животных. Этот организм — ноосфера — даже способен покидать родную планету и, сливаясь с другими ноосферами, подниматься в своём развитии ещё выше. Такой вот полёт мысли.

Интересно то, что вопреки христианской теологии Тейяр считал, что не Бог создал человека, а человек в результате эволюции поднимется к Богу. Логическим продолжением этого взгляда является уровневая