Как-то резко он прекращает эту неожиданную ласку, убирает от меня руки с таким мученическим выражением на лице, словно у кота из-под носа убрали миску со сливками.

Денис одёргивает на мне рубашку и достаёт у меня из-под мышки градусник. Накрывает одеялом и смотрит, сколько набежало.

– Бл… Чёрт, – произносит он и поднимает на меня встревоженный взгляд.

– Что? Тридцать семь температура? – улыбаюсь я, делая вид, что только что не позволяла мужчине лапать себя.

– Тридцать восемь и пять, – говорит Денис мрачно. И добавляет уверенно: – Но ничего, сейчас приедет доктор и поможет тебе.

Пожимаю плечами.

Тридцать восемь и пять – не новость для меня. Причём температура хоть и высокая, но я нормально её переношу. А вот тридцать девять и пять меня реально подкашивает.

Денис резко встаёт с моей кровати, и я невольно отмечаю, насколько грациозно и плавно двигается его большое тело.

А ещё вижу, что у него стояк.

Ого.

Данте сервирует для меня завтрак в постель. Ставит на тумбочку самую большую разделочную доску, какую нашёл у меня.

Улыбнувшись, кивает на еду.

– Тебе нужно поесть, Ангел.

– Спасибо… за заботу… – произношу хрипло и немного прокашливаюсь, морщусь от боли в горле.

– Ты молчи, ничего не говори, – произносит он строго.

Сам берёт в руки полную тарелку, вилку и накалывает на неё первый кусочек.

На тарелке хрустящие тосты (явно из ресторана, так как тостера у меня нет), какой-то нереально красивый, пышный омлет с подрумяненной корочкой, жаренный тонкими полосками бекон.

Смотрю на доску. На ней тарелка с сырниками и сырным сладким соусом. Чашка травяного чая.

Перевожу взгляд на Дениса и спрашиваю, не веря в происходящее:

– Ты реально сам собираешься меня кормить?

– Да. Открывай рот, малышка, – произносит он очень мягко.

Хмыкаю и тянусь руками к вилке и тарелке.

– Мне не пять лет, я сама могу… – начинаю я.

Но мужчина не позволяет мне даже прикоснуться к посуде, смотрит сурово и повторяет:

– Ангел, открывай свой очаровательный ротик, иначе я прибегну к другим способам, чтобы накормить тебя. Могу поцеловать твою грудь, например…

Звучит довольно угрожающе, а ещё я краснею.

Послушно открываю рот.

Омлет потрясающе вкусный. Жаль, что не могу в полной мере насладиться им из-за простуды. Прожевав, озвучиваю свои мысли, на что Денис лишь довольно улыбаясь, произносит:

– Ничего, малышка, у нас всё ещё впереди.

От его слов я едва не давлюсь, но справляюсь с вкусным беконом и решаю пока не возражать ему. Пусть думает, что ему что-то светит. На самом деле, у нас нет ничего общего. Абсолютно. Мы ведь как из двух разных вселенных.

Я поглощаю завтрак, и с каждым новым кусочком мне кажется, что это я сама себя пытаюсь убедить.

Мне в какой-то степени нравится этот странный, противоречивый мужчина. Он как сложная головоломка, которую хочется разгадать, но одновременно, лучше даже не начинать, иначе завязнешь навечно.

И если говорить честно, ещё никто и никогда не заботился обо мне так трепетно, как сейчас делает Денис. Только мама. Но те времена прошли и я уже взрослая девочка, забочусь сама о себе.

К своему удивлению я съедаю абсолютно всё.

Денис гладит меня по руке, и я смотрю на него своими грустными глазами. Да, мне отчего-то грустно.

– Денис, – хриплю я и спрашиваю, о чём не должна спрашивать: – Кто ты?

Он склоняет набок голову, собирает посуду, поднимается с моей кровати.

Молчит.

Внезапно, поднявшись с моей постели, он забирает и всё своё тепло.

Мне вдруг становится зябко и пусто.

Покачав головой, я провожаю его фигуру внимательным взглядом и глубоко вздыхаю.

– Не хочешь – не говори, – произношу немного обиженно.

Денис ставит посуду в раковину и возвращается. Снова садится подле меня. Снова его тепло дарит мне покой и надёжность. Он говорит:

– Обязательно всё-всё расскажу тебе, Ангел. Но не сегодня. Подожди, ладно?

Мои пальцы впиваются в одеяло.

А хочу ли я знать, кто он? Зачем мне это? Если я узнаю о его жизни, то он станет мне ближе.

– Ладно, – произносят мои губы.

Денис плотнее укрывает меня одеялом, целует в лоб и вдруг, звонит его телефон.

– Это доктор, – говорит он мне и принимает вызов.

ДАНТЕ

Теперь, когда я так близко к ней, моё воображение сносит мне весь контроль.

Я едва сдерживаю себя и свои грёбаные инстинкты, чтобы не наброситься на неё и не поглотить целиком. Всю, без остатка.

Что же ты со мной творишь, маленький Ангел?

Но я не смог лишить себя удовольствия прикоснуться к ней, когда лезу за градусником. Всего лишь небольшое прикосновение…

Бля…

Это роковая ошибка.

Кожа у неё, словно молоко с мёдом – нежная, горячая, гладкая. А грудь – упругая, полная, идеальная.

Я сглатываю.

Дикое, необузданное желание шарахает резко и больно. Сбивает с толку, и на миг я утрачиваю связь с этим миром. Прикосновение к Ангелине уже дарит мне невероятное наслаждение.

В штанах становится тесно – у меня каменный стояк.

Как бы ни кончить только от того, что я накрыл руками её груди.

Её кожа, её грудь, её запах, вся она туманит мой мозг.

Я в буквальном смысле сам от себя охреневаю, что веду себя как полный кретин.

Я чувствую, как бешено бьётся у неё пульс, она смотрит на меня удивлённо, но одновременно вижу в её глазах огонь страсти.

Да, я хочу Ангелину с самого первого взгляда. А сейчас хочу её ещё больше.

Хочу раздеть её, провести руками по всему её телу, осыпать каждый миллиметр её кожи поцелуями.

Как наяву вижу, как её тело трепещет в моих руках, когда ласкаю её.

Внутренняя дрожь сводит мои мышцы. Член дёргается, яйца сжимаются. Я едва не рычу.

Хочу взять в плен её губы – исследовать языком её сладкий рот. Хочу нежно вкусить и ласкать горошины её сосков.

Представляю, как коснулся бы сейчас пальцами её сладкой дырочки. Как она издала бы протяжный стон.

От возбуждения у меня перехватывает дыхание, и я еле дышу. Внутри меня всё сотрясается от возбуждения и страсти.