– А зачем вам? – пожал плечами Торнтон. – Она попала в беду?

– Когда вы с ней виделись в последний раз?

– Вы не ответили на мой вопрос, – заметил здоровяк.

– Ну а вы не ответили на наш, – с улыбкой парировал Мейер. – Итак, в каких вы были с ней отношениях и когда вы с ней виделись в последний раз?

– Мы познакомились с ней в июле, а в последний раз виделись в августе, – снизошел до ответа Майкл. – У нас случился короткий бурный роман, после чего мы расстались.

– А где вы с ней познакомились?

– В одном кабаке. Называется «Салун».

– Это где такой? – поинтересовался Клинг.

– Да тут рукой подать, за углом, – мотнул головой Торнтон. – Там рядом еще кино есть. Раньше было нормальным, а теперь одну порнуху крутят. «Салун» не совсем простой бар. В нем можно и бутерброды заказать, и суп. На самом деле, неплохой кабак. Там полно народу, особенно по выходным.

– И кто там собирается? Холостые?

– В основном, да, – кивнул Майкл. – Иногда заглядывают голубые – чисто для букета. Но это не гей-бар, не думайте.

– Говорите, вы познакомились с Сэди в июле? – уточнил Берт.

– Ага, в самом начале июля. Я собирался поехать на океан покупаться, но баба, у которой коттедж, уже успела пригласить человек десять, так что я застрял в городе. Вам доводилось застревать в городе на выходные в июле?

– Бывало иногда, – сухо ответил Мейер.

– И как вы с ней познакомились? – спросил Клинг.

– Она заметила кольцо у меня на пальце и стала его нахваливать. Отличный повод для знакомства – ведь так получилось, что кольцо было моим. – Торнтон помолчал. – Я в том смысле, что сам придумал дизайн, сам сделал… Прямо здесь в мастерской при магазине.

– Когда вы с ней познакомились, она была одна? – поинтересовался Клинг.

– Одна и при том одинока, – произнес Торнтон с улыбкой видавшего виды мужчины.

Он явно рассчитывал, что Клинг и Мейер ответят ему такими же улыбками, ведь они были поли-цейскими, всякого насмотрелись за годы службы и имели богатый жизненный опыт. Они, как и Торнтон, должны были прекрасно понимать, что собой представляют одинокие женщины в барах, где собираются холостяки.

– А вы в курсе, что она была замужем? – спросил Клинг, желая осадить здоровяка.

– Нет. Так у нее есть муж?

– Да, – отозвался Мейер.

Детективы пока еще не сообщили Торнтону, что женщины, о которой идет речь, вне зависимости от того, как ее на самом деле звали, уже нет в живых. Они приберегли эту новость напоследок, словно десерт.

– И что было дальше? – спросил Клинг.

– Обалдеть, – покачал головой Торнтон. Судя по его виду, он совершенно искренне изумился. – Я и не знал, что у нее есть муж. Знал бы – ничего бы не было.

– Вы о чем? – полюбопытствовал Мейер.

– Я купил нам выпить, а потом повел к себе домой. Я тогда жил в той же квартире, что и сейчас, на Саус-Линднер, но только один. Мы потрахались, а потом я посадил ее в такси и отправил восвояси.

– Когда вы с ней встретились в следующий раз? – спросил Мейер.

– На следующий день, – с готовностью ответил Торнтон. – Это было какое-то помешательство. Она позвонила мне утром, сказала, что едет в центр. Я в тот момент еще валялся в кровати. Ну и говорю: «Дуй ко мне, заинька». Она тут же приехала. Хотите верьте, хотите – нет. – Торнтон снова улыбнулся Клингу и Мейеру все той же улыбкой видавшего виды мужчины: мол, ребята, давайте, добро пожаловать в мой эксклюзивный клуб для мужчин, знающих буквально все о женщинах, которые звонят с утра и говорят, что едут в центр. И вновь Мейер с Клингом почему-то проигнорировали его улыбку.

Вместо того чтобы скалиться, Клинг спросил:

– Вы с ней еще виделись после этого?

– Ага, – кивнул Майкл, – два-три раза в неделю.

– И куда ходили?

– Никуда. Мы проводили время у меня дома, на Саус-Линднер.

– И что, никуда оттуда не отлучались?

– Никогда, – покачал головой Торнтон. – Она мне звонила, говорила, что едет, и спрашивала, готов ли я ее принять. Елки-палки! Ее? Всегда готов!

– Почему вы с ней порвали?

– Уехал на какое-то время из города. А после того как вернулся, она мне больше не звонила.

– А почему вы сами с ней не связались?

– Так я же не знал как, – развел руки Майкл.

– Хотите сказать, что она не оставила вам своего телефона? – нахмурился Клинг.

– Не-а. И в телефонном справочнике его не было. Ни в одном. Я пять разных справочников про-смотрел.

– Кстати, раз у нас зашла речь о телефонах, что вы скажете на это? – Клинг открыл записную книжку Сары Флетчер на разделе «Для заметок» и протянул ее Торнтону.

Майкл глянул на нее и недоуменно поднял взгляд на детектива:

– Ну и чего здесь такого? Она записала мой телефон и адрес в первый же вечер нашего знакомства.

– То есть вы своими глазами видели, как она это делает?

– Ну да, – кивнул Майкл.

– А когда она написала здесь букву «С»?

– Какую еще букву?

– Да вот, в скобочках. Под вашим телефонным номером, – пояснил Берт.

Торнтон внимательно посмотрел в раскрытую записную книжку.

– Откуда я знаю? – нахмурившись, ответил он.

– Вы же сказали, что сами видели, как она это записывает, – напомнил Мейер.

– Я видел, как она пишет, а что именно – я не смотрел. Да поймите вы, мы оба лежали в постели, дело было после второго раза. И тут она спрашивает, какой у меня адрес, как ей со мной связаться… Ну я и сказал. Она при мне что-то записала в записной книжке. А что именно – я не видел. Ясно?

– Можете предположить, что означает буква «С» под вашим именем и адресом?

– Это может означать, что ей со мной было супер, – осклабился Торнтон.

– Вы можете предположить, для чего ей это понадобилось записывать? – осведомился Мейер.

– Слушайте, да ладно, я же шучу. – Улыбка Майкла сделалась еще шире. – Нам было круто вместе. Думаете, с чего она снова и снова приезжала ко мне?

– Откуда нам знать, – пожал плечами Мейер, – ведь в конечном итоге она решила с вами расстаться, так?

– Ну да, – фыркнул Торнтон, – я же пропал – уехал из города.

– И надолго?

– На четыре дня. Поехал в Аризону забрать партию индейских серебряных безделушек. В основном мы продаем то, что изготавливаем сами – вместе с Полом, ну и в довесок сбываем всякое дерьмо.

– Ну кто бы мог подумать. Вы отсутствовали всего четыре дня, и этого хватило, чтобы дама к вам охладела, – удивился Клинг.