– Чрезвычайно интересно. – Дама выхватила рисунок из рук у Беллы. – Да, это совершенно точно ты. Интересно почему? – Теперь она пристально смотрела на Роуз и хмурилась, переводя взгляд с ее лица на рисунок и обратно, будто что-то ее сильно обеспокоило.

– Не знаю!

– Это все Госсамер, не иначе, – предположила Белла, и Роуз попыталась дать ей понять, что надо молчать. Нельзя же говорить о нем даже с этой милой старушкой.

Но милая старушка вдруг выпрямилась, будто аршин проглотила, и уставилась на Беллу:

– Госсамер! Этот негодяй! Откуда вы о нем знаете? – Затем она еще пристальнее вгляделась в лицо Роуз и нахмурилась. – Так ты та самая девочка? Ученица Фаунтина? Ты спасла юную принцессу?

Роуз только кивнула, а Белла самодовольно ухмыльнулась:

– Да, это она, а я ей помогала.

– Значит, Алоизиус Фаунтин в Венеции?

– Вы знаете моего отца? – спросила Белла таким тоном, будто не могла решить, хорошо это или плохо.

– Дочь Фаунтина и ученица Фаунтина… – Старая дама неодобрительно оглядела их. – Очень глупенькие маленькие девочки. О чем вы только думали – бродили по этому городу совершенно одни, без охраны?!

– Я не маленькая девочка, – обиженно пробормотала Белла, но Роуз слишком хорошо понимала, что старая леди права, и не стала возражать.

– Мы только немножко прогулялись, – слабо сказала она в свою защиту.

– Не надо здесь ходить, – отрезала леди. – Передвигайтесь только на гондоле и с охраной. Очевидно, вас уже кто-то ищет, и маленькая мисс Фаунтин, вероятно, права – Госсамер следит за вами. Этот мерзавец… Я подозревала… В городе словно стало темнее в последние недели, и холоднее, но я надеялась, что мне показалось… – Она снова пронзила их взглядом. – Кто-нибудь знает, что вы здесь?

– Мы были во дворце…

– Значит, вся Венеция. Какой же Алоизиус бестолковый!..

– Вы тоже волшебница, мэм? – учтиво спросила Роуз.

Старая леди внимательно посмотрела на нее и кивнула.

– Именно так. Полагаю, тебе редко доводилось видеть женщин-волшебниц. Меня зовут мисс Хэпзиба Фелл.

Билл и Фредди ждали их у входа в посольство, когда гондола мисс Фелл с эффектным разворотом подплыла к дверям. Мальчики подбежали к гондоле – оба были в ярости.

– Где вы были? – рявкнул Фредди.

– Мы весь дом обыскали! – закричал Билл Роуз. – Вот уж не думал, что ты настолько глупая, что пойдешь в город без нас!

Мисс Фелл усмехнулась:

– Вижу, охрана у вас все-таки есть. Передайте хозяину, что я скоро нанесу ему визит, мои дорогие.

Мальчики помогли Роуз и Белле выйти из гондолы, мисс Фелл что-то сказала гондольеру, судя по всему, на беглом венецианском, и помахала им зонтиком, отплывая.

– Это еще что? – спросил Билл Изабеллу, подозрительно глядя на бумагу в ее руках.

Она неохотно показала ему рисунок:

– За нами гнались какие-то мальчишки, они это обронили.

Билл красочно выругался, и Белла посмотрела на него с восхищением.

– Не вздумай это повторять! – пригрозил он ей. – Кто-то уже на тебя охотится, Роуз. Быстро же они.

– Для чего ты им понадобилась? – пробормотал Фредди, забирая рисунок и хмуро глядя на настоящую Роуз.

Белла вдруг выхватила листок у Фредди.

– Смотри, Роуз! Я до сих пор не замечала, но ты только взгляни! – Она ткнула пальцем в бумагу.

– Это Роуз. – Фредди возвел глаза к небесам. – Мы это уже поняли, Белла, соображай быстрее!

– Да посмотри на бумагу, дурень! – Белла покрутила плотной кремовой бумагой, и ребята поняли, о чем она говорила. Среди бумажных прожилок что-то серебристо мерцало. – Видите? Госсамер! Его знак!

Она была права. Лист бумаги был усыпан крошечными серебряными снежинками.

Фредди снова отнял у Беллы рисунок и встревоженно вгляделся в него.

– Уже? Как быстро.

– Не забывайте, они знали, что мы приедем, – напомнила им Роуз, пока они поднимались по ступенькам к двери посольства. – Хозяин говорил, что они его увидели. И что они все еще злятся из-за того, что случилось во дворце.

– Но почему они охотятся за тобой, а не за всеми нами? – спросил Фредди, кажется, даже с нотками обиды.

– Это ведь она его одолела, так? Он хочет отомстить. – Билл подтолкнул к Роуз стул, когда они на цыпочках вошли в одну из отделанных позолотой гостиных. – Давай сядь, пока с ног не свалилась. Что с вами случилось?

Роуз устало опустилась на стул и позволила Белле рассказать о мальчишках в масках, пока сама она сидела и дрожала.

– Не нравится мне здесь. – Билл вышагивал по комнате, время от времени пиная ножки столов. – Слишком мокрое и скользкое тут все. Я вчера потерялся, пока искал нужник, – там внизу настоящий кроличий садок, мерзкие сырые подвалы и повсюду маленькие дверцы. И клянусь, половина ведет прямо в воду! Как будто через дом тайком текут реки. Весь город кишит гадкими мрачными тайнами.

– Прячется под маской, – хихикнула Роуз, а затем подняла глаза на Билла, который навис над ней. – Только не бей меня!

– Тогда хватит смеяться! – гневно ответил Билл. – Не время тут закатывать истерику.

Про себя Роуз подумала, что ей могли бы позволить легкий истерический припадок после того, как за ней гналась банда хулиганов в масках, но Билл угрожающе присматривался к вазе с цветами на ближайшем столике, и она знала, что он выльет воду ей на голову, если она будет спорить.

– Ничего я не закатываю. Неужели вы не понимаете? Маска того мальчишки была частью его лица. Должно быть, это из-за того ритуала. Если б мы только знали, что именно они делают. Как они приклеивают маски к лицам? Это гадко. – Роуз встревоженно оглядела всех. – Нельзя позволить Госсамеру прийти на этот ритуал. Если он приклеится к волшебной маске, его уже никто не сможет остановить.

Мистер Фаунтин был в ярости, когда Белла и Фредди втащили Роуз по лестнице в его комнату, но злился он не на них.

– Ложь, сплошная ложь! – кипятился он. – Все эти сладкие речи – все, что сказал дож. Он притворился, что никогда и не слышал о Госсамере. Это он-то! Да он привязан к магии города, вплетен в нее. Я чувствую, что он в сердце всего здешнего волшебства, как будто его кровь течет в каналах всего города. Я просто отказываюсь верить, что он не узнал о присутствии Госсамера, как только тот сюда прибыл. Или по крайней мере как только начал нанимать банды мелких венецианских разбойников!

– Что вы будете делать? – спросила Роуз. Ее все еще немножко пошатывало.