Кто это сделал? Этот вопрос, впоследствии, встал перед администрацией, когда они обнаружили изменения программного кода в Системе. И нововведенный, никем неодобренный и несогласованный смайлик, обозначающий «Дивизия Эдельвейс справляет естественную нужду».

Какой нормальный человек, скажете Вы, сможет в таких условиях успешно бороться с врагом? Никакой! За исключением отдельных групп партизан и диверсантов. От них в лесу спасалось все живое. По этой причине на игровой локации «глобальная карта» многочисленные хищники, типа «добрый медведь», «злой волк» и т. д., не только не поубивали друг друга, но научились мирно сосуществовать, предусмотрительно заблаговременно обходя вонючек стороной.

Ведь даже новобранцу известно, что медведь больше всего боится вони. Ему даже огонь от брошенного Молотова коктейля нипочем! Но вот вонючая отравляющая граната, выпускающая зеленый дым, заставляет косолапого блевать. А вонь от грязных, немытых людей, волею судеб по прихоти администрации игры, бродивших годами по полям и лесам, была страшнее «зеленой гранаты».

Это все присказка, чтобы Вы понимали, в немецких частях служили исключительно интеллигентные персонажи, любящие чистоту и порядок, до педантичности соблюдающие распорядок употребления пищи.

И как сказал один герой из книги Николая Носова: «Режим питания нарушать нельзя!», ну и по аналогии, всего остального — тоже. Куда-то же это все должно деваться?

У нашей рассматриваемой дивизии с распорядком и гигиеной было все хорошо. Поэтому аромат они источали крайне приятный в виде одеколона «Черный Берлин»., тем самым приманивая различного рода лесных жителей испанских лесов к себе и к своей полевой кухне.

Ничего сверх удивительного в рамках игрового мира не произошло. От того, что на запах к ним вышел «свирепый медведь» с сотоварищами «яростными иберийскими волками». Банда диких плотоядных, эффектно пошла «свиньей» с медведем на острие пяточка прямо на ошарашенных немцев, отрезав последних от колонны с автомашинами.

Люди повыскакивали с насиженных мест за облюбованными кустами и стали в панике метаться, перезаряжая оружие, что у них находилось под рукой. И как назло, самое мощное осталось складированным в кузове грузовиков. Опытный командир подразделения, оправившись в сторонке от нахлынувшего мимолетного страха, попыхал сигаретой, то есть всеми имеющимися под рукой средствами быстро поднял свой боевой дух. Затем, оценив возникшую угрозу, стал умело командовать людьми.

— Ви ротооткрыватели! Какъёго сатана, ви весь одновременно обосрамшись виместе с меня? Бистро сгруппенфюррер вокругь мну! Читоби ни один глюпий медвед не смог к мине подкрадаться! Эй, Шнапс, Джед, Рубцофф, Шустеркомпф, чито там ви мешковаете? Бистро ходить сюда, ви есть больваны стоять на линия пиф-паф! Майне-швайне, мну не может из-за вас стрельять по испаньская льесная собака!

— Помогите! Меня волк кусает! — закричал истерично Рубцофф, картинно подпрыгивая, держа обе руки на филейной части. Он совсем недавно сменил фракцию с РККА на Вермахт и еще не научился витиевато изъясняться по-немецки, особенно в экстремальной ситуации, как сейчас.

— Рубцофф, ти куда побьежал, дурачка кусьёк? Назад! Цурюк! Завернись барань в овечьей шапьке, к крафтваген не порваться!

— У меня там огнемет остался. Ай! Ой. Помогите же!

— Рубцофф, ложьись, мы открывать фаер! Вот бьестолочь! Накидайте Молоточковы напитьки вперед нами, ето есть немного остановить вольфов.

— Камарады! Поглядите, что там этот волчара делает с Рубцоффом! Зачем это он лег на него и как-то странно ритмично дергается? Ведь пакостный вульфик совсем не то делает, что подобает делать с обедом?

— Так он забавляется с ним, как с волчицей! Аха-ха-ха!

Солдаты позабыв, что их окружает смертельная опасность стали ржать над бедным изнасилованным зверем товарищем, который жалобно стонал, взывал о помощи, но так и не смог подняться после брошенной туда гранаты, устроившей локальный пожар.

Испанский топтыгин, в отличие от своры иберийцев, не стал ждать, пока пламя утихнет. Выбрав для себя самую жирную и вкусную цель — командира отряда и, не обращая на других внимание, ринулся к нему через брешь в строю, где должен был находиться и закрывать ее собственной тушкой несчастный Рубцофф.

Он ловко взмахивал своей длинной когтистой лапой, нанося значительный ущерб здоровью офицера. Со стороны это выглядело, как будто бы бурый здоровается, дружески похлопывая группу людей и как бы произнося: «Превед медвед».

— Стрельяйте по косомордьёму! Ой! Пока я от него пуду много убегать.

При этих словах командир отряда втопил из строя на пятой передаче и начал нарезать круги по поляне. Звери кинулись за ним, каждый раз догоняя и откусывая себе от добычи по лакомому кусочку. Волки, правда, периодически отвлекались от погони, когда прогорал огонь перед людьми, снова пытаясь разорвать строй неподвижных Игроков, но новые порции разливающегося из разбитых бутылок жидкого пламени, опять возвращали их охотничью тактику к соревнованиям с медведем за гандикапом.

— Шутце Шустеркомпф! Бьегом за мну! Пудешь льечить менья на ходу!

— Герр офицер! Но у меня немного осталось шприцев-дротиков, толку будет совсем чуть.

— Твое собачий дьело выполньять приказ, сольдат! Шнеля арбатен!

Санитар нехотя побежал следом. Догнав петлявшего, как зайца, представителя среднего звена командного состава Вермахта на расстояние выстрела из медицинского дротикомета, он влепил ему заряд пониже спины.

— Ой, коновал хренов! — перешел на чисто русский язык в попу раненый. — Ты куда стреляешь! У меня там живого места не осталось. И почему я не ощущаю на себе улучшения здоровья?

— Так я Вам укол для свертываемости крови поставил, чтобы меньше кровью истекали.

— Ты мне лучше поставь на повышение жизненной энергии, ветеринар-недоучка!

— У меня последний остался, для себя берег, на тот случай если вдруг враги окружат. Ну, если Вы настаиваете. Получите!

Дротик стрелой устремился к цели, но на пути его встал, откуда не возьмись, полудохлый волк, взвизгнув с непривычки (не каждый раз людишки жизнь восстанавливают занесенным в Красную книгу зверушкам) от воткнувшегося в задницу незнакомого метательного предмета. Он осклабился, расправил спину, высоко задрал голову и хвост. Затем, насладившись ощущением здорового тела, развернулся и отправился по своему благодарить благодетеля, на ходу зло лязгая зубами.

Огорченный Шустеркомпф достал свое последнее, но не менее смертоносное в ближнем бою оружие, хирургический скальпель, сделав им несколько неуловимых движений, купировал нахрен подоспевшему только что излеченному волчаре уши и хвост.

В ответ серый привычно ампутировал интерну руку со скальпелем и вцепился в горло. Большая кровавая лужа, согласно Системному гемплею, залила то место, где упал растерзанный им санитар.

Остальные солдаты стреляли по безумной кавалькаде, как в белый свет. Пущенные ими мелкокалиберные снаряды доставались, кому придется. То волк схватит пулю, предназначавшуюся медведю, то сам бегущий впереди офицер, неожиданно свернет и тоже схлопочет очередь из ПП.