Поболтавшись на гражданке, Максим пошел служить в полицию, в уголовный розыск. Добросовестно тянул лямку опера, сначала «на земле», а потом и в «убойном» отделе УУР УВД области. Вроде бы все складывалось неплохо… И новые коллеги Максима уважали, и карьерный рост был заметен, и звание майора полиции он получил в положенный срок… Однако росло внутреннее недовольство. Как сотрудник правоохранительной системы, человек, имеющий доступ к секретной и совершенно секретной информации, он прекрасно видел избирательность закона, пристрастность суда, равнодушие надзорных органов… И никак не мог заставить себя с этим смириться, воспринимать как должное. Правда, открытое неповиновение Системе позволил себе лишь однажды – когда узнал, что его однокашник и сослуживец Артем Рождественский оказался в СИЗО по надуманному обвинению. Тогда Максим многое сделал для того, чтобы вытащить Артема из тюрьмы и сбить со следа погоню. Кстати, одним из наиболее активных ее участников был нынешний генерал-майор, а тогда еще полковник, Талаев.

Но даже после этого случая Максим продолжал служить с максимальной добросовестностью. И вот тут упала та последняя капля, что переполнила чашу терпения…

В Красногорске, среди бела дня, в центре города и при большом скоплении народа была убита женщина. Казалось бы, ну, что тут такого? В наше время депутаты Госдумы по московским улицам с автоматами бегают – и никого это не шокирует. Однако Красногорск – не Москва. Да и убитая женщина была федеральным судьей областного суда. И убили ее за слишком суровый – по мнению родственников осужденного – приговор. Ну, и последний фактор, сделавший эту каплю свинцово-тяжелой: убитая была хорошо знакома Максиму. Тетя Зина, мать товарища детских игр, ныне осевшего в столице и неплохо «стоящего» в бизнесе.

Максим выложился в этом деле полностью, сделал все, чтобы оно не осталось нераскрытым. Но задержать удалось только исполнителя – организатор ушел. Причем ушел не без участия российских спецслужб. Закон, которому должен был служить Оболенский, в очередной раз проявил свою избирательность.

А тут еще старый друг, теперешний «владелец заводов, газет, пароходов» Витя Малышев. Пристал как банный лист к заднице: «Найди мне киллера! Хочу за маму отомстить! Найди! Ты же можешь!»

Конечно, кое-что Максим знал и даже мог рекомендовать кое-кого. Кстати, Оболенскому бы никогда и в голову не пришло, что этим он вступает в какие-то противоречия с законом. Месть – дело такое… Святое. Любому бойцу спецназа – каковым Оболенский и оставался в душе – понятное.

Так что мог он найти кандидата в киллеры. Не убыло бы. И ночами бы спал спокойно. Однако прекрасно понимал – любой приехавший из России стрелок там, в Средней Азии, был изначально обречен на неудачу. Восток – вообще дело тонкое, как говаривал небезызвестный товарищ Сухов. А если кандидат на отстрел в своей стране – влиятельное лицо?.. Если он в состоянии содержать многочисленную и преданную охрану?.. Если охотнику придется действовать в автономном режиме, без какой-либо поддержки, в окружении людей, которые изначально настроены к тебе недоброжелательно?..

Хотя… Одиночка – не смог бы. А вот небольшая разведывательно-диверсионная группа с такой задачей справится. Имели место прецеденты… И уж об этом Максим знал не понаслышке.

Короче говоря, майор Оболенский окончательно плюнул на все условности, подал рапорт об увольнении из органов и занялся формированием команды. Разумеется, первым, к кому он обратился с предложением войти в нее, стал старый сослуживец – Артем Рождественский.

Вместе они побывали во всех передрягах, что ждали их в Таджикистане, Афганистане, а затем и в Москве с Краснодаром. Потом – разъехались. Артем так и остался человеком вне закона, а Максиму была предложена должность референта в межведомственном комитете по разведке при Совете безопасности России. Структура совершенно новая, секретная, с весьма широким и расплывчатым кругом стоящих перед ней задач. Развела судьба старых друзей…

– Вы обещали мне всемерную помощь и поддержку, – напирал Виктор Ильич Соловьев на своего собеседника.

Разговор происходил в одном из кабинетов администрации президента России и был как бы продолжением того, другого, который состоялся намного раньше.

– Неужели этот… – Чиновник, с ликом мудрым и усталым, поводил пальцами возле собственного уха, вроде как муху ловил, но подобрать нужного слова так и не смог. – Неужели он настолько нужен?

– Да, нужен! – коротко и четко ответил Соловьев.

– Так обещайте ему все, что угодно, – усмехнулся чиновник. – Хоть звезду с неба. В конце концов, вас никто не будет заставлять исполнять эти обещания…

– Да как вы можете?! – Лицо Виктора Ильича залила краска. – Да я в жизни своего слова не нарушил!.. Да вы!..

– Все, все, все! – высокопоставленный чиновник не позволил сказать собеседнику тех слов, после которых «конструктивный диалог» стал бы просто невозможен. – Я все понял! Только один?..

– Да!

Чиновник на мгновение изобразил задумчивость – пожевал губами, возвел глаза к потолку, – после чего сказал:

– Ну, я думаю, что в данном случае ничего страшного не произойдет. Этот, в Грозном, и так уже получил намного больше, чем мог мечтать. Пусть заткнется. Пора и ему знать, кто в доме хозяин.

– Так я могу рассчитывать? – спросил Виктор Ильич.

– Да, – барственно ответил чиновник.

Приятно, знаете ли, чувствовать себя вершителем людских и мировых судеб… Этаким небожителем…

– Гарантии? – Настырный старикан никак не желал оценить по достоинству доброго к себе отношения – не спешил благодарить и уходить, продолжал отнимать время у большого человека.

– Мое слово, – усмехнулся чиновник. Он решил быть снисходительным к старости. – Поверьте, Виктор Ильич, оно тоже очень дорого стоит…

– Тогда позвольте откланяться, – Соловьев встал с места, кивнул и направился к двери. На столе, перед чиновником, осталась справка, подготовленная им специально к этому визиту.

Лиза зашла в свое кафе. Да. Приятно вот так вот сказать: «свое». Почувствовать себя хозяйкой, приобрести какую-то определенность в жизни. Вроде бы все есть. Дом, семья – любимый муж и не менее, а, скорее, более любимый сын. Деньги на нескольких банковских счетах, какой-никакой, а бизнес, что уже само по себе внушает уважение к хозяевам в новой России.

Но покоя нет. И не будет, пока Артем стоит вне закона. Пока он уходит от преследования, а вместе с ним – и она. Вот и сейчас опять возникла необходимость все бросать и бежать, подаваться куда-то в новое, необжитое и незнакомое место. Ну, да ладно.

– Вах, какая женщина! – громко заявил один из посетителей при виде хозяйки заведения.

Лиза бросила в ту сторону короткий взгляд. Усмехнулась.