К половине седьмого Мерседес полностью взяла дом в свои руки. Повар, экономка, горничная и пара лакеев-камердинеров, готовых делать любую работу, подготовились к вечеру с отменной сноровкой и теперь выстроились у подножия лестницы. Заботы отвлекли ее от мыслей о Гриире. Однако в театр она собиралась не без внутренней дрожи. Будет ли Гриир ждать ее внизу? Если уехал, отец свернет ей шею. Случись такое, она бы расстроилась, но не удивилась. Сегодня она рассталась с Грииром на плохой ноте. Может быть, следовало дать ему возможность объясниться. Но разозлиться проще. Безопаснее. Она начала этот разговор с намерением двигаться вперед, воспользовавшись тем мостиком, который возник между ними в Бекхэмптоне. Но при первом намеке на проблему отступила. Не просто отступила, воздвигла между ними крепостную стену. Ничего удивительного, если Гриир уехал. Любой другой мужчина поступил бы так. Мужчинам не нравятся женщины, создающие сложности. Правда, бросив на себя в зеркало последний взгляд, Мерседес могла поспорить, что Гриир не такой, как другие. Она надела летнее платье из кисеи жемчужно-серого цвета и украшения с жемчугом, волосы убрала наверх в простой пучок. Весь ее облик производил впечатление элегантности и высокого стиля. Сегодня она осмелится выглядеть лучше всех других дам. Если Гриир ждет внизу, он сможет гордиться тем, что ведет ее под руку. Мерседес глубоко вдохнула, чтобы приободриться. Ждать больше нельзя. Когда она подошла к лестнице, ее вдох замер в груди. Он пришел! Облегчение разлилось по всему ее телу, смешавшись с восторгом. Гриир предстал во всем великолепии армейской формы и выглядел даже лучше, чем в день их знакомства в Брайтоне. Поставив ногу на нижнюю ступеньку, он небрежно облокотился на балюстраду, подперев голову рукой, и смотрел на нее снизу вверх, окинув взглядом. Его глаза вспыхнули от удовольствия.

– Прошу извинить меня за опоздание. – Извинение звучало как обязательная светская любезность. На самом деле она вышла вовремя, опоздав разве что на один шаг. До того, как поднимется занавес, оставалось еще полчаса.

Гриир взял у нее из рук короткую накидку в тон платью и подошел сзади, чтобы накинуть ей на плечи.

– Красота всегда достойна ожидания. – Его руки скользнули по ее плечам, голос звучал тихо. – Простите меня за давешнее.

– Я боялась, вы уйдете. – Она втянула легкий за пах цитруса и сандала, исходивший от него, чувствуя тепло его рук, задержавшихся у нее на плечах.

– Не тревожьтесь, Мерседес. Я ни за что не уйду, пока не получу то, за чем пришел.

– Вы говорите обо мне.

– Да, о вас. – Гриир предложил ей свою руку. – Идем? Ваш отец ждет на улице. Он нанял для вас легкую коляску.

– Гриир?

– Да?

Мерседес лукаво улыбнулась:

– Пуговицы очень хороши.

Поездка пошла без происшествий, если не считать того, что всю дорогу Мерседес не покидало ощущение, что у нее внутри поселилась стайка бабочек. Гриир остался ради нее. Она без конца твердила про себя эти слова. Это не означало, что все проблемы вдруг магическим образом разрешились, но придавало особое восхитительное волнение. Окружившая их толпа и гомон сотен голосов только обострили ощущение. Спускаясь из коляски, Мерседес положила руку в ладонь Гриира, он пожал ее. Их глаза встретились, ей показалось, он знает, о чем она думает, и, может быть, чувствует то же, что и она. Отец позаботился, чтобы у них были лучшие места в ложе его «нового приятеля» сэра Ричарда Саттона рядом с его женой Оливией и их дочерью Элизой. Их представили друг другу. Сэр Ричард и ее отец вели себя как старые друзья, хотя познакомились всего несколько часов назад. Зрители расселись, свет стал гаснуть, Гриир пробрался на место рядом с ней. От нее не ускользнуло то, что впервые со дня их знакомства отец представил его как лорда капитана Бэррингтона. На сэра Ричарда это произвело впечатление. Гриир же, если и обратил на это внимание, не подал виду. Спектакль представлял собой постановку пьесы Шекспира «Как вам это понравится» в достаточно хорошем исполнении. В антракте подавали шампанское, и их ложу заполнили знакомые Саттонов. Выяснилось, что сэр Ричард, будучи прославленным конструктором яхт, имел связи с королевской фамилией и тем избранным обществом, которое ее окружало. Как следствие, был весьма известен в кругу титулованных семейств, заехавших в Бат по дороге в Лондон. Мерседес улыбнулась сама себе. Очевидно, ее отцу удалось втереться в доверие к этому человеку. Однако ей искренне понравилась Элиза, а леди Саттон могла прекрасно послужить достижению целей. К тому моменту, когда Локхарты и Саттоны расстались, Мерседес получила приглашение присоединиться к ним завтра, чтобы вместе посетить зал для питья минеральной воды в водолечебнице. А через день они должны были получить от нее приглашение на карты и чай. Только они этого еще не знали. План «Б» продвигался успешно.

Следующий день задал тон последующим. Мерседес спала допоздна, тщательно одевалась и отправлялась с Грииром на прогулку до водолечебницы, во время которой встречалась со своими вновь обретенными знакомыми Элизой Саттон и ее матерью, а также леди Фэарчайлд, миссис Огилви, леди Дэшер, известной в кругу друзей как Дэш, нервной рыжеволосой миссис Труз и ее подругой леди Ивлин. Посплетничав с ними в водолечебнице, где Мерседес изо всех сил прислушивалась к тому, что и о ком говорят, она приступала к своим послеполуденным занятиям. В основном она сама организовывала и предлагала их. Мерседес договорилась с миссис Труз об «историческом туре» к римским развалинам, убедила леди Ивлин, которая любила рисовать на пленэре, отправиться на «артистический пикник» для дам. Эта инициатива имела такой успех, что дамы решили устраивать пикник еженедельно, когда позволит погода. Каждую неделю в элегантной гостиной таунхауса устраивались карточные партии, где Мерседес выступала в роли хозяйки. Затем наступало время вечерних развлечений, балов в залах собраний, театральных спектаклей и частных приемов. Гриир повсюду сопровождал ее, пока его высокая фигура не исчезала вместе с ее отцом в одном из элегантных бильярдных клубов для джентльменов. Гриир успел показать себя прекрасным партнером для танцев, и излюбленным временем дня для Мерседес стали, безусловно, те минуты, которые она проводила в его танцевальных объятиях. Как танцор Гриир завоевал популярность среди всех дам, поскольку всегда уделял внимание тем, кто оставался без партнера подпирать стену. К Мерседес неоднократно подкрадывались молоденькие девицы из Бата, чтобы деликатно выведать, каковы ее отношения с капитаном. На что она неизменно отвечала: «Он друг моего отца».

– Вам следует говорить им, что мы заключили «соглашение». – Гриир насмешливо поморщился, ведя ее как-то вечером по залу в очередном туре танца.

Мерседес улыбнулась ему и посмотрела с легким кокетством:

– А мы его заключили? Интересно, о чем оно? – С тех пор как они помирились, Гриир не предпринимал никаких видимых попыток что-то изменить, хотя нельзя сказать, что был к ней невнимателен. Наоборот, неизменно сопровождал ее в водолечебницу, иногда оставался после полудня, если среди приглашенных были джентльмены, и проводил с ней каждый вечер. Безусловно, мужчину, который уделял женщине столько сил и времени, нельзя назвать равнодушным.