Нейроны в медиальной височной коре способны кодировать восприятие индивидуальных лиц или предметов так, чтобы они были узнаваемы в изменяющемся окружении. Такие устойчивые нервные связи возникают очень быстро, в течение одного-двух дней после установления знакомства.

Хотя в ходе таких исследований с помощью электродов регистрируется активность отдельных нейронов, каждый из них соединен с тысячами других нейронов, а те с тысячами других. (Более того, некоторые нервные клетки могут реагировать более чем на один стимул). Таким образом, реакция отдельно взятого нейрона представляет собой вершину огромной вычислительной пирамиды, получающую, вероятно, прямые или непрямые сигналы от зрительной, слуховой или тактильной коры, от распознающих текст областей, от областей, отвечающих за память, эмоции и т.д.

У людей способность узнавать лица появляется при рождении или вскоре после него. В шесть месяцев, как показали исследования Оливера Паскалиса и его коллег, младенцы уже способны узнавать самые разнообразные лица, включая физиономии представителей других биологических видов (в данном случае использовали фотографии обезьян). К девяти месяцам, однако, дети теряют способность распознавать физиономии обезьян, если не видят их в непосредственном окружении. Уже к трем месяцам дети научаются ограничивать диапазон распознаваемых лиц теми, с кем они чаще всего контактируют. Этот феномен имеет огромное значение в жизни людей. Для китайского ребенка, воспитанного в родном этническом окружении, европейцы выглядят «на одно лицо», и наоборот[40]. Можно предположить, что существует врожденная и, вероятно, генетически обусловленная способность распознавать лица, и эта способность полностью проявляется в первые два года жизни, причем мы особенно хорошо распознаем тот тип лиц, с которым чаще всего встречаемся. Наши «лицевые клетки», присутствующие в мозгу изначально, начинают полноценно функционировать только после приобретения соответствующего опыта.

То же касается многих других способностей – от стереоскопического зрения до лингвистических навыков, предрасположенность к которым встроена в мозг генетически. Но требуются стимуляция, практика, полнота общения и воспитание для того, чтобы эти способности пробудились и развернулись. Генетическая предрасположенность может развиться в результате естественного отбора, но для полноценной реализации наших когнитивных и перцептивных способностей требуется личный опыт и личный выбор.

Тот факт, что многие (хотя отнюдь не все) люди с прозопагнозией испытывают трудности в распознавании мест, позволил некоторым исследователям предположить, что способность распознавать лица и способность распознавать места опосредуется различными, но близко расположенными областями мозга. Другие ученые считают, что обе способности реализуются в общей зоне мозга, один участок которой больше ориентирован на узнавание лиц, а другой – на ориентацию в пространстве.

Нейропсихолог Эльханан Гольдберг оспаривает саму идею о существовании индивидуальных, встроенных в кору головного мозга центров или модулей с фиксированными функциями. Гольдберг полагает, что на высших корковых уровнях имеют место градиенты[41], где области, функции которых определяются опытом и обучением, перекрываются или смешиваются. В своей книге «Новый исполнительный мозг» он пишет о том, что градиентный принцип является эволюционной альтернативой принципу модульному, поскольку обеспечивает гибкость и пластичность, невозможную для мозга, организованного согласно модульному принципу.

Гольдберг утверждает, что, хотя модульность может быть характерной, например, для строения зрительного бугра (таламуса) – совокупности ядер с фиксированными функциями, входами и выходами, – для коры головного мозга более характерна градиентная организация, и она выступает на первый план по мере восхождения от первичной чувствительной коры к ассоциативной коре, к высшим уровням лобной коры. Модули и градиенты сосуществуют и дополняют друг друга.

Больные прозопагнозией, даже если их основная жалоба – это неспособность распознавать лица, часто испытывают затруднения в узнавании и других специфических объектов. Оррин Девински и Марта Фара выяснили, что некоторые люди с прозопагнозией не могут отличить яблоко от груши или голубя от ворона, хотя безошибочно относят эти объекты к классам «фрукт» и «птица». Джоан К. описывает сходную проблему: «Я не распознаю рукописный текст приблизительно так же, как я не распознаю лица. Я могу понять, что передо мной фрагмент рукописного текста, по какому-то отличительному или дополнительному признаку, но я о нем ничего не могу сказать и сразу забываю. Я не могу прочитать даже то, что написала сама».

Некоторые ученые полагают, что прозопагнозия не сводится к слепоте только на лица, но является одним из ответвлений более общего нарушения, а именно: частичной или полной утраты способности распознавания индивидов в любом классе предметов, будь то автомобили, птицы, лица или что-либо еще.

Изабель Готье и ее коллеги из университета Вандербильта протестировали группу профессиональных автомобилистов и группу орнитологов и сравнили полученные результаты с результатами тестирования контрольной группы обычных здоровых людей. Исследователи выяснили, что во всех трех группах при рассматривании и узнавании лиц происходила активация веретенообразной лицевой области. Однако та же область активировалась у автомобилистов, когда их просили определить марки автомобилей, и у орнитологов, когда их просили идентифицировать конкретных птиц. Веретенообразная лицевая область изначально настроена на распознавание лиц, но она способна – при соответствующем обучении – распознавать и индивидуальные объекты других типов. (Так, если шофер или птицелов, по несчастью, заболеют прозопагнозией, то можно предположить, что они потеряют способность определять марки автомобилей и породы птиц.)

Мозг представляет собой нечто большее, нежели совокупность автономных модулей, каждый из которых отвечает за специфическую ментальную функцию. Каждая из функционально специализированных областей взаимодействует с десятками и сотнями других, и их интеграция создает нечто вроде огромного слаженного оркестра из тысяч инструментов. Оркестра, который сам собой дирижирует, постоянно изменяя репертуар и партитуры. Веретенообразная лицевая область функционирует не в изоляции. Она представляет собой лишь один из узлов когнитивной сети, тянущейся от затылочной коры до префронтальной области. Слепота на лица может возникнуть и при поражении веретенообразной лицевой области, если оно локализовано в нижней затылочной лицевой области. Больные, страдающие частичной прозопагнозией, такие как Джейн Гудолл или ваш покорный слуга, могут при постоянном контакте научиться распознавать хорошо знакомые им лица. Вероятно, это возможно потому, что мы используем для этого другие проекционные пути, нежели здоровые люди, и благодаря постоянной тренировке стимулируем и заставляем работать ослабленную веретенообразную лицевую область.