Это не похищение, уважаемый Остромир! Мы вас попросту спасли. Ибо длинные лапы людей императора уже протянулись к вам, и впереди вас ждала неминуемая смерть… Что нам нужно в благодарность?… Да ничего особенного! Вы ведь наверняка желаете отомстить своему папашке? А мы вам поможем – деньгами, людьми, боевой техникой. И вы сбросите с трона этого трусливого зайца. Говорите, не трусливого зайца, а вонючего козла? Ну да, понимаем, вы ведь воспитывались не во дворце, мы понимаем… Хорошо, выразимся иначе: вы освободите трон от этого вонючего козла. И будете управлять Росской Империей. Под нашим протекторатом, разумеется… А как вы думали, господин Приданников? За всякую помощь надо платить. Деньгами, людьми и боевой техникой. А поскольку после гражданской войны в достаточном количестве ни того, ни другого, ни третьего в Империи нет, платить придется проведением в жизнь политики, выгодной вашим помощникам. Аллах велик, он наградит вас мудростью…

Осетр даже головой мотнул от таких мыслей. Благо это движение было мышцам доступно.

Ну уж нет, господа хорошие! Болт вам ржавый в котловину! И вообще, при первой же возможности надо узнать – под чьим флагом протыкает гиперпространство корабль, на борту которого мы оказались. Вот только каким образом это сделать? Напроситься на аудиенцию к капитану корабля? Так он меня и принял! Пробиться с боем? Так я и пробился! Даже с помощью Катерины ничего не получится! Значит, надо чем-то капитана заинтересовать. Но если они нас похитили, капитан и так знает, кто я такой! И кто такая Катерина. Чем его заинтересуешь?…

Нет, все это – глупости!

– Эй, Миркин… Ты жив?

Осетр открыл глаза и повернул голову.

Катерина сидела, опершись на правую руку, на своем ложе. Судя по всему, ее уже отпустило – не слишком сильным разрядом угостили.

Впрочем, Осетр попытался шевельнуть рукой и обнаружил, что и у него тотальный паралич закончился. Кончики пальцев на руках и ногах, правда, еще немели, но это такие мелочи!

– Где мы находимся?

– А дьявол его знает! – Осетр прислушался. – Признаков боя вроде бы нет. – Он поднялся с ложа и принялся разминать одеревеневшие мышцы.

Хороший «росомаха» всегда должен быть готов к бою. Его не могут застать врасплох никакие эвакуаторы, даже с гасильниками в руках…

Катерина тоже встала. Как всегда, потянулась.

Иные привычки даже страхом не перешибешь. У Катерины привычка тянуться после сна как раз из таких.

Потом супруга поправила одежду – спали-то в чем бежали с Новой Москвы, – подошла к перепонке люка и попыталась пройти сквозь нее в коридор.

Не тут-то было!

Что ж, ситуация ясна. Удовлетворимся пока положением пленных. А дальше будет видно.

Катерине пришли в голову те же мысли.

– Похоже, это была вовсе не эвакуация, – сказала она. – Интересно, кто из нас двоих кому-то понадобился так, что за нами прислали боевой корабль? – Она с прищуром посмотрела на мужа. – За мною вроде не должны были. Никому я настолько не интересна.

– Значит, это за мной прислали. – Осетр изобразил на физиономии фальшивую беззаботность. – Знать бы еще, с какой целью я этому кому-то понадобился. Можно было бы и поторговаться. Грамотная торговля иногда сильнее боевого удара…

Катерина вернулась к своему ложу и села. Осмотрела отсек. Глянула задумчиво на мужа.

– Терпение, Миркин, – сказала она. – Если человек так сильно нужен, рано или поздно заинтересованные лица рядом с ним появятся. И момент для торговли непременно настанет.

Она как в воду глядела.

Перепонка люка дематериализовалась, и в отсек ввалился старый знакомый. Эвакуатор собственной персоной.

Заинтересованное лицо, гасильник тебе в печенку!

– Доброе утро! – сказал Осетр. – Или добрый вечер?

– По корабельному времени сейчас день, – сказал эвакуатор.

Осетр мысленно улыбнулся.

Первый шаг к налаживанию контакта сделан. Если человек прервал молчание, разговорить его рано или поздно удастся…

– Но для нас сейчас будет ночь, – продолжал эвакуатор.

И тут же проснулся интерком.

– Внимание, экипаж! Всем занять места в релаксаторах.

На сей раз в ложах открылись ячейки, выдвинулись маленькие подносики, на которых лежали голубые таблетки и стояли стаканы с водой.

– Прыжок? – спросил Осетр.

– Прыжок.

– А куда?

– Куда надо! – Эвакуатор подошел к своему ложу. – Вы время не тяните. Это не пассажирский транссистемник. Здесь не будут пятнадцать минут ждать, пока вы к прыжку подготовитесь. Или вас опять гасильником успокаивать?

– Если вы успокоите нас гасильником, мы не сможем принять таблетки, – сказала Катерина.

– Ничего, госпожа Пушкарева. Я вам уколы сделаю. Это не намного дольше, чем принятие таблеток. Я уже поступил таким образом в начале нашего путешествия.

Эвакуатор взялся за стакан и опустошил его.

Пришлось последовать его примеру.

Ячейки закрылись. Стаканы отправили в утилизатор. Сами скоренько улеглись в релаксаторы.

И вскоре наступила тьма.

Придя в себя, Осетр отметил, что во время прыжка находился в полном отрубе.

Похоже, организм полностью перестроился. И никакие вражеские кодировщики нам не смогут помешать. Раз усилились средства защиты, усилятся и средства нападения. Диалектика прогресса… Провидение не оставит Осетра!

– Миркин! – послышался жалобный голос Катерины. – Ужасно есть хочется! Они нас завтракать когда-нибудь поведут?

Осетр повернулся к ней.

Как все-таки приятно не ощущать себя полупарализованным! Как приятно ощущать себя готовым сожрать хоть мамонта!

– Ну не для того же они нас похитили, чтобы голодом заморить! Конечно, дорогая, поведут.

Он глянул на ложе, в которое перед прыжком укладывался эвакуатор.

Ложе было пустым.

Пират уже пришел в себя и смотался из отсека.

Ну и ладно! В любом случае рано или поздно пленники окажутся в кают-компании. А там, может, и обстановка хоть чуть-чуть прояснится…

– Мы ведь уже в другом месте? – продолжала Катерина.

– Судя по усилившемуся голоду, внеочередной прыжок состоялся. – Осетр успокаивающе улыбнулся ей. – Полагаю, атака со стороны крейсера нам уже не грозит.

Он не стал говорить ей, что если крейсер все-таки зацепился за пиратский корабль, то вполне мог уйти в кильватерный прыжок. А потом и во второй и сейчас оказался где-нибудь поблизости.

Кто знает, что происходит?