— Что ты хочешь, Алина? — наконец выговорил Олег.

Что я хочу? Если бы я знала ответ на этот вопрос. Если бы знала…

— А что хочешь ты, Олег? — вопросом на вопрос.

Он мрачно усмехнулся. Разжал мои пальцы, освобождая запястье.

И ушел.

Он изменился, теперь я точно понимала это. В командировку он уезжал другим человеком, теперь же… Теперь в нем произошли перемены. И взгляд стал другим. Уверенным, как и всегда, но… другим.

Всю ночь я не сомкнула глаз, не в силах выбросить из головы мысли об Олеге. Если раньше его поступки и казались мне странными, в них четко прослеживалась хоть та же странная, но логика. Для меня странная — а для него вполне себе нормальная. Теперь же я его совсем не понимала. Скрытный, неразговорчивый, но при этом продолжающий заботиться обо мне. Потому ли, что хотел этого или потому, что ему было это зачем-то нужно, я не знала, как и не знала, убедило ли меня хоть в чём-то то, что он сказал мне в кабинете. Да, он дал мне крышу над головой, дал работу, но… Но если бы ему просто нужен был мой ребенок, зачем тогда сложности. Дорогие сапоги, возня с документами, очаровательное платье в перевязанной лентой коробке. И этот рисунок. Он нарисовал меня. Меня, не жену, не кого-либо другого — меня. А значит, прошедший месяц тоже думал обо мне.

Так хотелось его разгадать, подслушать, подсмотреть, что творится внутри него, какие чувства он испытывает, когда смотрит на меня. Что происходит в нем, когда он меня касается…

— Я пойду с тобой на банкет, — сказала я, застав Олега утром уже направляющегося к выходу.

Он окинул меня взглядом, остановился на босых ногах. Мне тут же захотелось поджать пальцы. Кажется, он это понял и произнес не то с усмешкой, не то на полном серьезе:

— Хорошо, что пол теплый, да?

Теплый. Точно. А я и не почувствовала.

Олег снова выглядел отрешенным, далеким. Безупречным. Будто что-то забыв, прошел мимо меня в кабинет, а вернулся с конвертом. Протянул мне.

— Что это? — спросонья я вообще мало понимала, что происходит.

— Твоя зарплата, — улыбнулся. Холодно, отчужденно. Снова направился к выходу.

Я прошла за ним, не открывая конверт.

— Я тебе сказала, что пойду с тобой на банкет, — повторила я.

Накинув пальто, Олег поправил часы на запястье. Застегивать его он не стал, только перекинул через шею шарф и взял с тумбочки кожаные перчатки. Все это молча, не обращая на меня внимания, словно я была пустым местом. Убрал в карман какую-то визитку и только после этого сказал с небрежностью, как будто ему было все равно:

— Хорошо.

И это всё? Хорошо?!

— Олег… — было подалась к нему, но он, бросив:

— Мне некогда, — открыл дверь.

Повеяло холодом, я поежилась.

— Ужин можешь не готовить, я приеду поздно, — сказал и, дождавшись моего кивка, ушел.

В доме стало снова тепло, но в душу уже проник мороз. Не тот, что стоял на улице, а куда более колючий, такой, от которого теплые полы помочь были бессильны.

Конверт…

Раскрыв его, я вытащила купюры. Тут было гораздо больше семи тысяч, на которые мы договаривались.

— Тридцать, — пересчитав, выдохнула я. На обратной стороне мелким ровным подчерком было написано: «Ты хорошо выполняешь свои обязанности, Алина. Всё, что сверху — твоя премия».

— Премия…

Не знала, радоваться мне или злиться. Снова посчитать этот поступок Олега игрой по одному ему известным правилам?! Или принять за данность его слова и не пытаться искать подвох там, где его нет?

Я выбрала второе и пошла готовить себе завтрак. Через час мне нужно было выезжать в универ.

Алина

С того утра прошла неделя, а Олега я практически не видела. За все эти дни — пару раз, да и то едва ли не мельком. Ощущение складывалось такое, будто бы он меня избегает. В эти самые «пару раз» мне удалось выловить его утром, но ничего, кроме сухих односложных ответов от него я не дождалась. Сдержанный, отстраненный, он смотрел на меня так… Словно я была просто горничной.

— Я добавила в кофе немного корицы, — как-то сказала я, ставя перед ним чашку. — Надеюсь, ты пьешь кофе с корицей?

— Да, — услышала сдержанное. И опять ни взгляда, ни даже благодарности.

Вместо этого он взял телефон и, забрав кофе, ушел к себе в кабинет, напоследок приказав, чтобы завтрак был на столе через пять минут. Уже через несколько секунд до меня донесся приглушенный звук его голоса. Горничная… Внутри неприятно кольнуло.

Но, может быть, дело не только во мне? Не только. Это я чувствовала на все том же подсознательном уровне. Но и во мне тоже. Если Олег не хочет говорить, заставить его я не смогу. Как бы ни пыталась. Что мне остается? Опять лишь ждать, пребывая в неизвестности.

В конце концов, я смирилась. Ездила в универ, поддерживала в доме чистоту и думала о воскресенье, когда мне предстояло сопровождать Олега на банкет. Кем он меня представит? Знакомой? Родственницей? Вряд ли он расскажет присутствующим, что я всего лишь его горничная. Горничная, с которой он порой не удосуживается переброситься десятком слов и которой при этом зачем-то покупает вещи, на цену которых страшно смотреть. Мысли, мысли, бесконечные мысли…

Но вот вечер воскресенья наступил. И был он совсем не таким, каким я себе его рисовала всю неделю. Ни один из воображаемых мной вариантов даже близко не был похож на действительность. Олег не представил меня ни знакомой, ни родственницей, ни даже горничной или девушкой из эскорт-услуг.

Как дура я вырядилась в купленное им шикарное платье, потратила кучу времени на прическу и макияж. Прождала Громова два часа, до тех пор, пока окончательно не уяснила — он не приедет за мной… Позвонила Антону с вопросом, не давал ли хозяин каких-либо указаний относительно меня.

— Олег Константинович выехал в ресторан сразу после работы и никаких указаний относительно вас, Алина, мне не давал.

— Ты уверен? — глупо и, наверное, наивно уточнила я, все ещё за что-то цепляясь.

В ответ получила такое же безэмоциональное «уверен», и положила трубку.

Не знала, что и думать. Опустошенно плюхнулась на диван в гостиной и в очередной раз набрала Олегу. И снова трубку он взять и не подумал.

— Катись ты к черту! — со злостью откинула смартфон от себя.

Как это понимать?! Что это? Наказание? Или попытка указать мне на моё место?! Изъявить желание взять меня с собой. Купить мне платье и едва ли не угрозами заставить согласиться, а после просто не приехать.

Громов не переставал удивлять и ставить в тупик. В нём будто уживались две личности, и какая предстанет передо мной сегодня, я не имела понятия, а угадывать… угадывать уже устала.