И потому, недолго думая, я вновь обернулся человеком и, пользуясь тем, что стая увлеченно слушает рассказ о второй победе их сородича над поросенком, запрыгнул на ближайшую ветку. Волки тут же бросились ожесточенно щелкать челюстями от гнева. Чтобы остудить их пыл, мне пришлось выхватить кинжал и отмахнуться от наседавших зрителей, требовавших продолжения зрелища. Затем, схватив в охапку профессора, я в мгновение ока растаял в воздухе. А вослед нам звучал негодующий вой моих сородичей, так и оставшихся в неведении о судьбе храброго одиночки, вступившего в отчаянный, но, увы, неравный бой с мировым свинством.

Было по-прежнему темно, непроглядно, как бывает только перед рассветом.

– Эй, – слышалось где-то внизу, – вы где? Рене, ау!

Мы находились среди развалин второго этажа башни, а где-то в подполе, уже больше не опасаясь колдуньи, разыскивал нас маркиз де Караба.

– Профессор, где ты?

– А-а-а! Нет, не надо! – заорал кот, выходя из глубокого ступора. – Я еще так молод, я не хочу умирать! Не ешьте меня!

Он вновь отчаянно запустил когти мне в бока, должно быть, приняв за дуб. Невзирая на отчаянное мяуканье, я отодрал его от себя за шкирку. И в этот-то миг на остатках лестницы, ведущей на второй этаж, появился Алекс.

– Эй-эй-эй! – увидев меня с обнаженным кинжалом в одной руке и трепыхающимся котом в другой, выпалил Командор. – Парень, не надо резких движений! Давай поговорим спокойно. Хочешь, я вытащу меч и отброшу его?

Как потом он сам мне рассказывал, в тот момент ему почудилось, что я готов пырнуть в бок отчаянно размахивающего лапами в воздухе кота. Хотя, казалось бы, не так трудно понять: кому же будет приятно, когда животное, имеющее когти с большой рыболовный крючок, начинает рвать тебя ими, не соображая при этом, что делает.

– Все хорошо, – убеждал Алекс. – Все спокойно. Вот видишь, я снимаю меч.

– Да не нужен мне твой меч! – возмутился я, отбрасывая профессора, бессвязно лепечущего: «Он полетел в котел. Огонь… кипящая вода… О, о, о! Победа! Они спасены!»

– Кто? – обалдело глядя на соратника, уточнил Алекс.

– Маленькие бедненькие поросяточки. Я спас их. Наконец-то они в безопасности. А теперь мне нужно поспать.

Кот рухнул головой в солому и свернулся увесистым рекламным калачом из тех, что гильдия пекарей Турина выносит перед цеховой колонной в день святого Флориана. Мы с Алексом постояли друг напротив друга с оружием в руках, затем, осознав, что бросаться в схватку никто не собирается, уселись подле спящего животного, выдыхая события неуклонно катящейся к рассвету ночи.

Я подумал, это очень кстати. Мне не впервой было драться один на один и со зверем, и с человеком, вот только выступать с охотничьим кинжалом против меча – идея не слишком удачная. Но, похоже, и маркиз не горел особым желанием выпустить из меня потроха. Усевшись, он обвел взглядом руины и осведомился:

– Твоя берлога?

Вот еще, что за блажь?! Что ж я – медведь какой, чтобы в берлоге таиться? Я молча покачал головой, вспоминая, в каком из «ведьминых» горшочков находится снадобье от ссадин и мелких ран, – что-то я не уверен, что Пусик, перед тем как драть меня, тщательно вымыл когти.

– Не хочешь говорить – как знаешь, – пожал плечами Алекс. – Но только никакой колдуньи тут отродясь не бывало.

Я попытался сделать удивленное лицо.

– Да ладно, – Командор досадливо махнул рукой. – Чего уж врать-то? Я пока вас искал, тут все перевернул вверх дном – и ни одной женской одежки. Ни платка, ни юбки. Может, она, конечно, и старая карга, но уж какой-никакой сундук с барахлом должен быть.

Признаться, я об этом как-то не подумал. Но я и не предполагал, что у маркиза де Караба достанет времени устраивать в старой башне форменный обыск.

– Кстати, – Алекс заинтересованно поглядел на меня, как будто вспомнил что-то важное, – вы-то куда подевались?

Я скривился, не зная, что и ответить. Это сейчас мне известно, что собой представляют Алекс Орлов, Алина и их высокомудрый полосатый приятель. А тогда-то я и подумать о подобном не мог. А как в таком случае объяснять, что ты живешь сразу в двух мирах, и в одном из них ты, как бы это помягче сказать, не совсем человек. Вот я и бормочу себе под нос: далеко, мол, были.

И в этот миг Мурзик вдруг как встрепенется. Не зря же говорят: кот – он спит, но мышей видит. Уж не знаю, чем там мои слова навели его на мысль о мышах, но агент 013 вдруг стартовал со всех четырех лап и уселся между нами, бешено вращая светящимися во тьме глазами.

– Это было ужасно! Волки, одни волки! Там вокруг сотни, тысячи волков! Я дал им бой! – он оглянулся и увидел меня. – Но этот парень снова оказался на высоте. Да-да, на той самой высоте, на которой уже сидел я. И мы спаслись. Я схватил его и вытащил сюда. Так что мы квиты. И потому теперь я готов сказать тебе, – кот глянул на меня просветленным взглядом, – ты арестован за пятнадцатикратное убийство! У тебя есть право на адвоката, есть право сохранять молчание, есть право на один телефонный звонок. Или колокольный. Но все, что ты скажешь, непременно будет обращено против тебя.

От неожиданности я захлопал глазами. Вот и спасай после этого ученых котов! Похоже, речь серо-полосатого на этот раз смутила не только меня, но и доблестного Сына Орла.

– Это вот ты сейчас о чем говорил? – ошарашенно поинтересовался он.

– Как это о чем? Я зачитал ему права. Давай нейтрализатор.

Я на всякий случай отскочил и вновь схватился за кинжал.

– Он – волк-оборотень! – в голос кричал котофей. – Я своими глазами видел. И он подстроил тебе засаду. Все это настоящая западня.

Алекс уставился на меня так, будто впервые увидал. В руке его мелькнуло нечто странное, как я потом узнал – нейтрализатор. Штуковина, способная сделать целое войско подобием каменных статуй. (Впрочем, тогда я о таких возможностях и ведать не ведал, а потому, на мой непросвещенный взгляд, это была слабая замена мечу.) Должно быть, в моем лице было что-то такое, что не позволило охотнику за демонами сразу нажать на кнопку. Что удивительно, ибо я никогда не числил свою физиономию особо выразительной.

– Это правда? – не сводя с меня глазка странной штуковины, спросил он.

– Правда.

– И ты хотел убить меня?

– Нет, – поморщился я, убирая оружие в ножны. – Если бы хотел убить, там, в лесу, это было проще простого, даже оборачиваться волком не стоило. Тут рядом в двух шагах пропасть, ночь безлунная, шаг в сторону ступил, а там уж: маркиз или не маркиз – поминай, как звали. А вот это крикливое существо и вовсе незачем спасать было, со стаей лишний раз ссориться.

– Я протестую! – возмущенно завопил Пусик, так что собравшиеся было вернуться летучие мыши бросились от руины врассыпную. – Я научное светило, без пяти минут академик!

– Когда б я не прыгнул на дерево, ты бы сейчас и дальше стае в волчьем мире сказки рассказывал, а заодно и протестовал там же. До той поры, когда б, в конце концов, от усталости с дерева рухнул, – укоризненно покачал головой я.