что у него вырвали трубку прямо из рук, а другой стряхнул с подшлемной шапки что-то белое.

Осторожно, получая доклады от разведки, отряд въехал в лесок. Доехали почти до склона больших гор. Там, наверху, меж крон деревьев мелькала вершина Манробай о двух пиках-близнецах. Красовавшуюся на гербе герцогства вершину Нара никогда не любила, ибо она олицетворяла собой фальшивость фамильного герба. Эти земли давным-давно были отвергнуты от герцогства Сальвиар по причине малонаселённости и труднодоступности, потому Мэссиры носили на одеждах и стягах знак, на который никак не могли претендовать.

Конные остановились, Нарнетт пропустили вперёд. Девушка увидела между деревьев остывшую от крови землю, останки одежды и кости. Нарнетт насчитала несколько конских черепов, а также два человеческих скелета.

— Это те, кто за лошадьми следил, — пояснил окружающим Андалф. — Патруль их обнаружил следующим утром после того, как проводил нас в безопасное место.

Капитан Порлехт и генерал Бехауст, словно сговорившись, в очередной раз окружили герцогиню и взмолились, желая оставить её хотя бы рядом с укреплениями. Очередной отказ, очередная едва слышимая ругань в отдалении. Они не знали, насколько в последние недели обострился слух их госпожи.

— Андалф, прости за напоминание, но проверь ещё раз посохи, — приказала она, едва старый чародей вновь подъехал к ней.

— Только что, ваша светлость. Мы готовы к бою. Но… Госпожа, вы взяли только домашних рыцарей, гвардейцев и чародеев. Ни одно графское знамя, ни один ваш верноподданный барон…

— Не следует обсуждать решения вышестоящей власти, чародей, — услышал он в ответ.

Впереди показался крутой подъём. Оттуда спустилась тройка лихих разведчиков, что едва не сломали строй.

— Наверху дозоры, ваша светлость, — доложил капитан разведчиков. — Никаких следов чудовищ.

Послышались повышенные тона. Нарнетт обернулась, несколько рыцарей, спешившись, ругались друг с другом. Она слышала скептицизм, выражаемый самым могучим на вид великаном, слышала, как его пытается угомонить Мэльдан, а затем и Бехауст. Но за гиганта заступались другие. Постепенно отряд делился. Только чародеи сохраняли нейтралитет и разведчики, что продолжали в подзорные трубы оглядывать округу.

— Заяц, оседлавший улитку, — заметила Нара. — Что за прекрасный сир носит сей прекрасный герб, Мэль?

— Сир Орто, — отвечал друг герцогини. — Победитель трёх престижнейших турниров герцогства.

— Кажется, припоминаю. Странно, что такой великан позабылся.

— Он приносил присягу вашей светлости два года назад, владычица, — сказал генерал, отойдя от спорящих. — Как и вашим родителям до этого.

Нарнетт подъехала поближе, желая рассмотреть смутьяна. Лицо принадлежало не человеку, но медведю. Щетина, отметины, родимые пятна, между морщин гуляли большие хищные серые глаза. Мордой сероглазый медведь смерял окружающих взглядом осуждающим и презрительным. Хотя трусом в данной ситуации был именно он и его поддержавшие.

— Гербы весьма обманчивы, сир Орто, — сказала герцогиня, а окружающие поклонились. — Вы позабыли, перед кем целовали перст? Из трёх десятков мужчин только вы не удостоили поклоном нашу светлость.

— В данной ситуации, госпожа, ни титулы, ни почёт не играют большой роли, — отвечал рыцарь со странным гербом. — Только здравый смысл. Весь путь до этих гор я уговаривал спутников выступить с обращением. Попытаться образумить вас.

— Как можно! — взмолился один из лоялистов. — Ваша светлость, позвольте мне побеседовать с сиром Орто! Я!..

— Мой клинок в вашем распоряжении, владычица! — вторил другой.

Медведь отошёл назад, расстегнул ремень на груди, подхватил щит и обнажил клинок. Защитники герцогини не дёрнулись, только крутили шлемами. К рыцарям подбежали гвардейцы.

— Прошу убрать оружие! — рявкнул Порлехт. — Вы находитесь при благородной госпоже, сир Орто!

— Успокойтесь. Я его не боюсь.

Нарнетт без помощи перепуганного слуги слезла с лошади, подошла к рыцарю-зайцу, на чьём гербе было бы разумнее нарисовать медведя. Он пристально смотрел на неё, но клинка не отводил. Пока клинок не коснулся её кафтана.

— Убери оружие, иначе спишем за боевые потери, — процедил Мэльдан сбоку, а Нарнетт увидела краем глаза арбалетное ложе.

Она подошла поближе, медведь отвернул остриё в сторону. Встала так близко, что разглядела в его глазах не злобу, но тоску. Словно он заранее хоронил и себя, и окружающих. И пытался хоть как-то донести до окружающих свои мысли.

— Ваша светлость, готов ответить за своё хамство при дворе. Я…

— С детства меня учили, что рыцари не боятся ничего, — она почувствовала лёгкое жжение в глазах. — Вы опора и становой хребет нашего королевства. Первые в бою, последние на пиру. Сир Орто, я призываю вас вернуться к исполнению вашей клятвы. Этого врага можно победить. Он смертен. Но достичь его смерти можно только нашим единством. Именно единством человечество побеждало великие цивилизации древности, а также подчиняло окружающий мир. Не нарушайте его.

Никто не заметил, как блестнули её глаза. Рыцарь замер как вкопанный. Нарнетт пыталась понять, что она с ним делает. Опустила арбалет Мэльдана и спросила у него:

— Что с ним?

— Зомбирован, — пояснил спутник. — Взгляд как у слабоумного. Эй, сир Орто!

Он не отреагировал. Окружающие удивлённо взглянули на герцогиню. Но рыцарь спас ситуацию.

— Прошу прощения, владычица, — сир Орто схватился за голову и пал на колени. — Тёмные бесы явились воочию, подвели меня к котлу в преисподней!..

— Что за чушь? — удивился Мэльдан.

— Мы теряем время, — сказал капитан разведки. — Ваша светлость, прошу прощения за этот демарш, но подъём наверх может занять не меньше получаса!

Нарнетт взяла себя в руки, отдышалась, погладила щетину медведя. Его взгляд прояснился, от удивления ему перехватило дыхание. Герцогиня прислонилась к самому его уху и прошептала:

— Будь осторожен, в этих горах очень опасно.

Часть коней с охраной и дозорами оставили внизу. На удивление поднялись быстро, особенно Нарнетт, что весь путь держала подол одежды в руках. Герцогиня рвалась вперёд, а Мэльдан и Порлехт постоянно удерживали её от этого. Дозорные вокруг крутили головами, искали потенциального противника. Чародеи расположились между нескольких башен и одного замка, приступили к сооружению приготовленного заранее устройства. Из седельных сумок начали доставать какие-то чародейские приборы. Нарнетт издалека посматривала за подготовкой, но не понимала назначения этих колб, трубок и небольших чайников, напоминающих крошечные печки. Особенно удивляли стёкла, размером с зеркала туалетных столиков. Неприязненно к обстановке относился и сир Орто, что с опаской поглядывал на герцогиню и её спутников издалека.

Волшебники закончили, Нарнетт отдала приказ. Чары нескольких посохов, а также из ладоней самых даровитых и способных магов начали работать по зеркалам. Лучи магии, отражаясь от стекла, превращались в волны подобной целительной магии, светлые, тёплые, обнадёживающие. Лучи облепили древние окна и распахнутые двери в окружающих небольшое плато постройках, забрались внутрь. Андалф, что командовал своими сослуживцами по посоху и боевому свитку, впал в транс. Глаза его налились белым светом, а уста произносили нечеловеческие слова.

Что-то