информацию родным, может, проблема с завещанием, утеряно, последняя воля покойного не выполнена, вот он и негодует.

— А какая может быть последняя воля?

— Да по-разному. Кому-то памятник на кладбище не нравится, он другой хотел, кому-то музыку любимую на похоронах не включили, кто-то не успел со всеми близкими попрощаться. Если хочешь действительно разобраться, выведай всё у призрака, помоги ему, и тогда он уйдёт.

— Откуда вы всё это знаете? — спросила я.

— Так это же моя работа. Я лердейса Ментиона, магиня-ясновидящая. Так, всё-таки я подарю тебе оберег, раз у тебя такая сложная задача. Скажи, призрак агрессивен?

— Да, не без этого.

Старушка подошла к стене с мешочками и начала их перебирать.

— Вот, смотри, — она протянула мешочек, на котором голубыми нитками была вышита спираль, повесь его на шею. — Это поможет расположить к себе призрака, войти к нему в доверие. Он не будет на тебя бросаться. Но всё равно, работа будет за тобой. Разговори его и всё-всё выясни. Найди его слабое место. Может быть, он честолюбив, тогда скажи ему, какой он был замечательный, гениальный. Попроси помочь. Скажи, что тебе больше не к кому обратиться: никто из живых с ним не сравнится. А если любит пожаловаться на жизнь, вернее на смерть, тогда все карты в руки: расположи его к себе, он всё выболтает.

Я вздохнула. Перспектива обаять скандального призрака меня не радовала. Я не всегда чувствовала в себе силы и желание понравиться живым людям, не то что мёртвым.

— Хорошо, спасибо за совет! — тем не менее ответила я и допила чай, не такой вкусный, как травяной Стёфы, но всё равно приятный. Настало время уходить, и я попрощалась.

— Моя хорошая, как поговоришь с ним, обязательно приходи. Будем решать, что делать с этим призраком дальше. Только маленькая просьбочка, никому не говори, что я тебе помогла. Видишь ли, мои услуги стоят очень дорого, не хотелось бы, чтобы кто-то прознал, что я могу подарить амулет бесплатно.

— Ой, я должна заплатить?

— Нет, что ты, что ты! Это подарок!

— Как-то неудобно.

— Право, не забивай голову.

Выходила я уже через другой выход, парадный. В маленьком холле зацепилась юбкой за ручку зонта-трости, стоявшего в специальной подставке, и чуть не разорвала подол. Вышла из дома и обернулась: над дверью висело несколько табличек с именами жильцов, и среди них одна с надписью: «Л-са Ментиона, 2й этаж».

Глава 20

Днём я золотой краской написала на вывеске «Травница Стёфа» и вечером, когда она просохла, попросила Тулуза прибить её над нашей дверью. Почему-то посмотреть на это пришли соседи со всей нашей улицы.

— Правую сторону надо чуть повыше, — заметила я. Тулуз послушно подвинул вывеску.

— А мне кажется, наоборот, левый край надо выше, — возразила Стёфа, прищурившись. Сосед сделал и это.

Я отошла чуть назад, чтобы оценить, но всё равно не могла понять, ровно ли висит.

— А, может быть, ещё повыше? — спросила Стёфа.

Тулуз приподнял доску.

— Так?

— А почему листик зелёный? — задала вопрос лердейса Дорита, хозяйка кондитерской через дорогу. — Зелёные растения — это так странно, я даже представить не могу.

— Да, действительно, необычно. Поэтому так и сделано, чтобы привлекать больше внимания, — уверенно ответила я.

Не признаваться же ей, что на самом деле я немного стормозила и выбрала краску цвета весенней зелени по своей земной привычке. Да и аптеки прочно ассоциировались у меня с зелёным, а всё-таки Стёфа изготовила снадобья. Ну, ничего, пусть местные привыкают. Можно что-нибудь ещё покрасить, у меня краска осталась. И обязательно нужно сделать этикетки в форме таких же листиков, чтобы приклеивать их на баночки и мешочки. Тогда издалека будет видно, где это всё покупалось. И можно пошить шторы в торговый зал зелёного цвета с золотыми узорами, чтобы всё гармонировало и складывалось в фирменный стиль…

— Надо правее, — подал голос лерейд Тианик, тоже оказавшейся среди зрителей.

Тулуз сдвинул вывеску.

— Нет, ты что! — хором закричали мы со Стёфой. — Стой! Верни назад!

— Маришка, а это правда, что ты в магической Академии учишься? — вдруг спросила лердейса Дорита.

— Да, — рассеянно ответила я, не отрывая взгляд от вывески.

— Разве у тебя есть магический дар?

— Нет, но… это пока. Он просто скрытый.

— Странно, никогда о таком не слышала, — удивилась лердейса Родоля, жена молочника.

Я в ответ лишь пожала плечами.

— Скажи-ка, — лердейса Дорита придвинулась ко мне поближе и спросила громким шепотом: — а правда, что за тобой лерейд Тианик ухаживает?

— Нет, с чего вы взяли? — удивилась я.

— Говорят, он к вам в лавку зачастил, каждый день что-то покупает.

— Надо правее, но не так сильно, а на волосок! — объяснял тем временем Тианик.

— Нет, за ней лерейд Тулуз ухаживает, вон, смотри, как старается! — сказала лердейса Родоля.

— Да сам залезай и делай, как тебе надо! — крикнул в это время Тулуз, слез со стремянки и сунул вывеску в руки Тианику.

— Нет, что вы! — воскликнула Стёфа. Не успела я обрадоваться, что хоть кто-то не потерял здравый смысл, как она добавила: — За ней лерейд Лионеле ухаживает.

Дамы ахнули, а я брякнула:

— Это кто вообще?

Стёфа укоризненно на меня посмотрела.

— Как кто? Защитник города, маг.

— А-а-а, защитник города… — стала вспоминать я. — А какой именно?

Дамы опять ахнули.

— А у тебя их что, много?

— Лерисса Маришка, лердейса Стёфа, — раздался голос Тианика. — Посмотрите, так хорошо?

Владелец чайной лавки сильно уступал в росте Тулузу и стоял на крайней перекладине стремянки на цыпочках, держа вывеску в вытянутых дрожащих руках.

— Как бы он не свалился! — выдохнула Стёфа.

— Да, ровно! — крикнула я. — Приколачивайте скорее!

— А как?

— Молотком!

Тианик стал неловко оглядываться по сторонам в поисках молотка, стремянка под ним закачалась. Тулуз притащил какой-то ящик, и забравшись на него, стал приколачивать вывеску, которую держал Тианик,