Заварив чай, Уильям уставился в телевизор. Заспанная мама спустилась, видимо, услышав шум.

— О, господи, этот пес! — зевая, бросила она. — В холодильнике осталась запеканка. Разогреть?

— Нет, она какая-то горелая, мам.

— Приготовил бы сам.

— У меня нет на это времени, а ты так много времени проводишь дома, — сказал Уильям, чувствуя, что начинает закипать.

Кэйтлин закатила глаза.

— Фред, в отличие от твоего папочки, который алименты вечно задерживает, содержит нас. Ронан стал помогать деньгами. Именно поэтому я стала меньше работать. Наверное, забыл, я тянула тебя?

— Когда? Пятнадцать лет назад?

— Не нравится запеканка — не ешь. Остались карманные деньги или спустил на свою девчонку?

— Остались, — солгал парень.

— Возьми на полке, если потратил. Нужно учиться зарабатывать. Девчонка есть, а своих денег все еще нет.

— Мама, восемь утра, успокойся, пожалуйста.

— Давай, жуй быстрее.

Уильям пулей выскочил из дома, так и не позавтракав нормально.

«Ну и пусть! Главное, Ингрид рядом» — думал парень.

В гимназии он первым делом подлетел к своей девушке. Раньше толстяк Уильям мог только мечтать о такой, как Ингрид. Она стояла со своей подругой Миртой рядом с кабинетом истории, скрестив руки на груди. Изящные ножки обутые в коричневые замшевые сапожки, темно-красная юбка открывающая длинные ноги, а черная блузка подчеркивала пышную грудь.

— Привет, красотка, — сказал Воттерс, обнимая Ингрид за талию.

Девушка улыбнулась.

— Доброе утро, кексик, — промурлыкала она.

Мирта скривила лицо, Уилл ее поддержал — ненавидел телячьи нежности.

— Ну же, я просил так меня не называть.

— Не дуйся, Уилли. Как ты себя чувствуешь?

— Хочется сдохнуть, — процедил сквозь зубы брюнет, — опять всю ночь не спал.

— Зачем умирать, у тебя есть я, мы все преодолеем, — сказала Ингрид.

— Я вчера тебе писал, а ты так и не ответила.

— Прости. Я уснула рано вечером, — ответила Ингрид, легко освобождаясь из объятий.

— Ну ладно, я уже привык, что мои сообщения не доходят до тебя, — буркнул Уилл, отводя взгляд в сторону.

Мирта вздохнула.

— Ты же знаешь, у нее всегда много дел. Она занятая персона.

— Ну да, да… — Уилл кисло улыбнулся, — знаю. На всех находится время, кроме меня.

— Извини меня, — виновато сказала Ингрид, — я устаю, осенью всегда такая слабость. Ненавижу эти месяцы.

— Не волнуйся, — ответил Уилл, — скоро зима.

— Будет еще хуже, — состроила гримасу Мирта, — Ингрид вообще заблокирует твой контакт.

— Не говори так, пожалуйста. Я и так уже не очень радушно к этому отношусь, — попросил ее Воттерс.

Ингрид продолжала молча стоять, скрестив руки на груди.

— Прости, — Мирта снова вздохнула, — я не хотела обидеть. Просто пошутила.

— Ну да, — Уилл пожал плечами, — все мы тут такие шутники. У всех с чувством юмора хреново. Ин, давай сходим в кафе, выпьем горячего шоколада и съедим что-нибудь вкусненькое?

— Мирта, пора осваивать Стендап? — сыронизировала Герц, глядя на подругу. — Уилли, мама вчера купила вкусное вино, приходи сегодня часов в восемь, закажем доставку, — монотонно сказала Ингрид.

— Вино так вино, приду.

— Нет, дорогуша. Никакого Стендапа, останусь с тобой — наблюдать за очередными ляпами в твоих отношениях, — рассмеялась Мирта.

— Я буду ждать, мамы дома не будет, она пойдет на свидание с новым парнем. Кстати, твоя Аннабелль так смотрит на тебя, сейчас сделает дырку взглядом.

— Ты сказала, что будешь встречаться со мной, только если я с ней перестану общаться. Я перестал. Какие еще вопросы? Она смотрит, потому что мы дружили почти восемь лет и не очень легко забыть это.

— Никаких, конечно. Я просто заметила, что она на тебя смотрит. Но это уже не твои проблемы.

— Правильно, — усмехнулся Уильям.

— А, так это она, Ингрид, тебя бесит, поэтому они больше не дружат? — спросила Мирта, ухмыльнувшись.

— Нет, конечно, это не так, — ответила Ингрид, пытаясь сохранить спокойствие. — Я просто не хочу иметь ничего общего с людьми, которые не уважают меня и мои чувства.

— Ах, понятно, — насмешливо проговорила Мирта. — Так ты еще и обиженная на нее? Или все-таки ты бесишься из-за Уильяма?

Ингрид вздохнула, взглянув на подругу.

— Она вся мне не нравится.

— Ясно, это большой аргумент, — заключила Мирта, — я пойду попью воды в кафетерии.

Ингрид только махнула рукой в ответ, не желая продолжать эту тему. В последнее время Уильям замечал, что Мирта перестала воспринимать Герц всерьез, насмехается над ней и говорит не самые приятные вещи. Они дружили давно, поэтому Воттерс старался не лезть в их отношения. Свидания с девушкой давали ему чувство полёта, он возводил себя в круг тех, кто мог дотронуться до Ингрид. Правда, часто Уилл ощущал себя пустым местом — Герц быстро уходила, а его дела ее мало интересовали. Раньше ему казалось — от друзей легко уйти. Несколько фраз, и вы больше не говорите друг с другом. На деле все оказалось намного хуже. Аннабелль не выходила из его головы. Он все еще болел за нее, хоть и не мог открыто об этом сказать.

— Аннабелль решила сменить имидж, — Ингрид поцеловала Уилла, оставив влажный след на губах, — ей так не идёт.

Уильям отстранился от Ингрид, улыбаясь. Он нечаянно поймал на себе взгляд Аннабелль, сидевшей на диванчике в холле. Быстро отвернулся, будто заставляя себя не любить эту девушку. Морган сначала улыбнулась, но после на ее лицо снизошла буря. Она сменила прическу — длинные волосы превратились в короткое каре. В безразмерной толстовке и джинсах, Аннабелль слабо напоминала ту сияющую красотку. Глаза ее наполнились слезами. Уилл увидел это даже на таком расстоянии. Жаль, что он в ее истории он оставался одним из главных героев, а не случайным наблюдателем. Каждый раз, когда он случайно переводил взгляд на Аннабелль, его сердце сжималось. Он хотел было подойти к ней и прижать к себе, но что-то не давало ему этого сделать. Может быть, страх перед тем, что Аннабелль отвергнет его, как он отверг ее? Уильям тяжело вздохнул, задумавшись об этом. Он даже не заметил, как Мирта вернулась из кафетерия и стала рассказывать что-то Ингрид, которая пристально слушала. Уильям смотрел на Аннабелль и понимал, что никогда не сможет забыть ее. Он жалел, что прошлое не вернуть и не мог справиться со своими чувствами.

Придет время, и Монстр убежит прочь.

* * *

Дом семьи Герц выделялся на улице Шеллок. Трехэтажный особняк, выстроенный в европейском стиле, оказался под стать прекрасным обладателям. В гостиной стояли мягкие кожаные диваны и кресла, на стенах висели картины известных художников, а на полу лежал дорогой ковер. Посредине стоял стол, украшенный вазой с цветами и серебряными подсвечниками, в которых горели свечи. Все в этом доме