Проходи. И сразу можешь быть свободен, – властно сказал мужчина.

Пройдя по двум этажам, он оказался у главы всего собрания. На груди ярко сияет золотой герб страны. Радость и улыбку вызвало у Маттоми не холодно-официозное лицо воина, а сгорбленная фигура, полностью покрытая чёрной мантией с широким большим капюшоном.

– Шэх, как же я тебя видеть! – радостно крикнул Маттоми, подняв руки. – А я уж думал, что ты меня бросил!

– Я был весьма удивлён, когда какого-то пленника заинтересовали представители Гильдии охотников, – легионер посмотрел в сторону книжных шкафов и даже сделал шаг от своего роскошного резного стола, с зеркально-полированной крышкой. – И что пришёл ко мне… этот ур…

– Я прошу его не оскорблять! – повысил голос Маттоми, прервав человека, но заметив краем глаз, как шелохнулись воины «Палатина гвард» у клумб с цветами у входа, он с нотками извинения в голосе заговорил. – Прошу простить меня окаянного, но это мой… друг и я не хочу слышать, то как про него скверно говорят.

– Арп, – закончил фразу мужчина с худосочным лицом, презрительным взором голубых очей осмотрев охотника.

– Вы же говорили, что он вам не более чем товарищ, или напарник, – из-за спины вышел мужчина с округлым лицом, наголо побритый и подстриженный, и несущий на себе груз долга вместе с тяжестью углецветного латного готического доспеха.

– Сигизмунд, смотрю и вы здесь. Вы натёрли голову маслом… а я уж подумал, что это меня тут слепит – лысина или свет вашей праведности.

– Какой вы остряк. Вам нужно было тогда за серебро и богохульство челюсть подправить.

– Тише, господин Маттмаэль Тирон, – ехидно улыбнулся префект. – В конце концов, перед вами инквизитор, а вы простой охотник из Гильдии, да и родом из Речного.

– Вы кто? Меня вы знаете, а вас я кажется не припомню… вроде как. Могу ли я знать, с кем имею по истине великую честь общаться?

– Я – комендант гарнизона и командующий первой сводной армией – военный префект Жак де Даль'Аглен.

– Ах, я вспомнил вас. Интересно, как повернулась судьба, не так ли? Ещё вчера полковник третьего эндеральского полка, что стоял в Речном, а сегодня уже заправляете целой армией. Как так вышло, если половина хранителей со вторым сигилом были разжалованы? – обвинительно спросил Маттоми, чуть наклонившись.

– Скажем так – за то, что я в своё время помог оборонному совету выиграть одну войну, он, когда стал Союзом, помог мне занять положение получше. Можете об этом расспросить Фриджидиэна.

– И где же я оказался… господин Префект?

– Добро пожаловать в первую сводную армию северного фронта, – бровадно проговорил префект и завершил движение, оказавшись у украшенного растительным орнаментом шкафа, со скрипом отворив дверцы и достав пару листов, зажатых книгами. – В её состав вошли остатки Первого легиона, Штурмовой бригады прорыва Порохового Утёса, а также полнокровное войско рыцарей фогвилльских, шесть братств Святого ордена, ополчение Церкви Единого, ну и отряды звёздников и тёмных аэтерна.

– Ух, – Маттоми продрог, от того, что ощутил всё отчаяние положение Эндеральского Союза – в обороне целая солянка, которая призвана удержать несметные войска Железного Королевства, ибо других воинов просто нет и в тоже время он знает, что ещё пара недель и войско охватит трепет от пребывания в этом мрачном месте.

– Не думаю, что вы лгали моему дознавателю, когда говорили. Мы получили известия от разведки, что горная тюрьма Железного Королевства ослабела из-за восстания, которое они подавили. Так же сообщают о возможной гибели начальника тюрьмы.

– Он был крепким орешком, – ехидно улыбнулся Маттоми. – Он не устоял. Его подвёл практически такой же шкафчик, как и у вас.

– Только вот ещё добрые десять лет он был хранителем Алкиром Даль’Мараком, верным другом Джорека Бартра. А до недавнего момента особо приближённый к королю.

– Вот это дела. Слышал, Шэх – оказывается я прикончил особу… особо приближённые к монаршему трону.

– Прелестно-с, – прошипел арп. – Надеюсь, нам за это заплатят по достоинству.

– Подождите с деньгами. Заведите тех двоих, – приказал глава армии, филигранно махнув рукой.

Легионеры спустя пар мгновений ввели двоих. Первая это пепельнокожая девушка, облачённая в такой «наряд», что и сам парень. Второй же это высокий ватир, которого прикрывает всего пара кусков ткани. Недовольное выражение отточенного лица Фариам стало провозвестником её довито-резкой речи:

– «Податься легиону. В Кроссватче нас примут», – процитировала Фариам. – Тьфу, у тебя действительно нет мозга!

– Р-р-р-р-а-а-а-а-а! – поддержал её ватир громким рычанием.

– Тёмная аэтерна и ватир. Вот это компания! – воскликнул Жак, разведя руками. – Вы же знаете, что полагается врагам Союза. Ладно ещё с аэтерна, но что касается ватира, – комендант осуждающе покачал головой. – Он из войска «железной короны», а значит наказание ему – смерть.

– Не-е-т! – прокричала Фаримам, дёрнувшись, но так и не смогла податься из крепкой хватки легионера, взгляд её рубиново-алых глаз едва не прожёг Жака. – Он нам помог спастись! Он крушил вместе с нами врагов вашего Союза!

– Заткнись отродья проклятья! – недовольно крикнул префект, чуть подавшись вперёд.

– Белокожие варвары! – дёрнулась Фариам. – Вы не видите ничего дальше собственных прихотей и жестоких идей. Вы хотите отправить его на смерть только потом что он когда-то служил «Короне»… потому что хотел жить в мире, где его не преследуют, как дикого зверя!

Маттоми эти слова заставили задуматься. Ватиры всегда были свирепыми зверолюдьми, которые без жалости грабили и убивали, но он не помнит и того дня, когда Святой орден не охотился бы за ними, как за зверьём. У охотников было особо почётным принести голову ватира, а в залах Храма солнца новобранцы внимали историям славы древних героев, которые врезали племена и стоянки ватиров с кровавой жестокостью. Неудивительно, что эти монстры стали одними из первых, кто встал под знамёна Железного Королевства, ведомые древней ненавистью к людям Эндерала.

«Отношение рождает отношение», – подмял Маттоми об этой ситуации.

– Что ж, может быть вас всех отправить на казнь? – усмехнулся Жак и охотник узрел в его очах оттенки безумия, отражение наслаждения насыщения властью, оказавшейся в его руках.

– Не думаю, что это будет доброе решение, сын мой, – раздался глубокий мужской голос и Маттоми в нём ловил сил и державность, взращённую годами.

Легионеры отступили, и в зал прошёл высокого роста мужчина, на котором как будто сияет неестественным светом светлое одеяние в пол. Через плечо был перекинут широкий орарь, плавно ложащийся на рифлёный позолоченный нагрудник.

– Господин Первосвященник, – чуть поклонились все присутствующие.

Сам Маттоми ощутил удивительное чувство воодушевления, стелящееся вокруг. Широкое лицо добродушное и отпущенная борода только усиливали образ мудрого старца, который опираясь на посох встал перед охотником, будто бы закрывая его от префекта.

– Вы