Из памяти парня вырвали слова коменданта гарнизона, предтечей которых стало журчание вина графина:

– Охотник, ищущий искупления за пьянку, которая поставила его семью на край голодного существования, странная тёмная аэтерна, не весть откуда появившаяся, и ватир, который провалил задание и оказался в тюрьме, – язвительно обозначил Префект, допивая вино. – Вот эта компания во истину пригодная для этого захолустья. Прям находка.

На миг предстала улыбка отца пред мысленным взором парня. Он вспомнил, как Аларит улыбнулся ему в тот момент, когда Маттоми подстрелил своего первого оленя. Отец и сын вышли на охоту, где мальчик показал всё, что усвоил заботливо переданное отцом. Это ещё больнее укололо его сердце, ибо затем мысль испытала его целой вереницей болезненных чувств, вызванных памятью о том, как родитель вернулся с сине-багровыми пятнами из леса… одним из признаков лихорадки. А затем наступили мучительные дни бесплотного поиска спасения, папа увядал с каждой неделей, пока совсем не смог передвигаться. Охота и торговля легли на плечи Маттоми, который делал всё ради родителей. Уэлисса, мать его, как могла работала на полях, принося весь возможный урожай. Святой орден строго требовал, чтобы все излишки, которые соберут крестьяне, отдавались в казну верных последователей дела Мальфаса. Циркуляры с холодным бессердечием определили, сколько нужно крестьянам для жизни, а забрать всё остальное – преступление против «святой» теократии.

Его охота, попытка вырвать жизнь отца из рук смерти – это компиляция случайности, когда была подхвачена болезнь, и её скоротечности, жестокости Святого ордена в исполнении норм и его попустительства на азартные игры. В конце концов это исполнение долга, суть которого исправить грехи прошлого… ради отца.

– Фариам, а каков ваш путь? Тоже есть история драмы? – спросил Жак, опустошая второй бокал.

– Нет, – фыркнула девушка. – Вам какое дело до моей истории? Я же – порождение демонов, с проклятой кровью! Убить меня – вот что бы сделали ваши собратья по расе.

– Эндеральцы? – улыбнулся Жак. – Само собой! Большинство из нас вас бы гнало как последовательницу чёрных сил. Но мне интересно, что могло привести вашего брата сюда.

В ответ Префект услышал лишь молчание, испытывая на себе недоброжелательный взгляд Фариам. Впрочем, и ему нет особого дела до неё, и он переключается на скорейшее разрешение этой проблемы:

– Итак, я услышал историю, и что мне теперь делать с ним, а Первосвященник?

– Он, – Первосвященник указал на Маттоми, – готов искупить грехи прошлого, готов встать на путь исправления. Ему только нужна достойная опора и шанс. В конце концов легион просто нуждается в новобранцах.

– Что!? Ты мне предлагаешь взять в армию ещё вчерашних лишенцев?

– У них же есть достоинства, – сурово настаивает Первосвященник. – В конце концов, сейчас не время разбрасываться людьми.

– Да… твои документы, ты… хоть знаешь, что попало в твои руки?

– По-видимому билет на свободу и лояльность армии, – сыронизировал Маттоми.

– Ты даже не представляешь, что тебе удалось добыть, Маттоми, – Жак положил на стул кипу листов, бережно её расправляя. – Это карта с расположением войск врага. Если её рассмотреть внимательно, то можно увидеть, что Железное Королевство сняло практически все силы с северо-востока, оставив внушительный гарнизон в монастыре Вестгард. И они готовятся к сокрушительному наступлению.

– И сколько врагов идут к вам?

– Я не буду скрывать… смысл? Противник, судя по данным, сосредоточил ударный кулак в тридцать тысяч воинов. В лагере… всего пять тысяч. Если они прорвутся, то перед ними откроются просторы Сердцеземья, населённые фермерами и крестьянами. Что смогут сделать простые люди против поборников Железного Королевства?

Посыл Жака подхватил и грозно твердящий Первосвященник:

– Мы – последний оплот пред наступающей тьмой. Мы – единственные, кто сможет сдержать наступление врага, если оно начнётся. Если этот лагерь падёт, то в опасности окажется Арк, Златоброд и даже Речное!

Маттоми не мог не оставить эти слова без чуткого внимания. Отец нуждается в помощи, но что он сможет сделать, если он умрёт, если родителей убьют, а родовое поместье сожгут дотла? Ничего он не сможет сделать, и сейчас есть шанс отплатить родителям за заботу – защитой их от сторонников зла, считающих себя проявлением добра.

– В конце концов, легион может щедро заплатить, за подписанный контракт, – поднадавил Префект, зная, что ему нужен сейчас любой воин, да и особенно такие, что смогли поднять бунт в тюрьме и убить опасного врага.

«Думаю… это будет лучший выход из этой ситуации», – стал размышлять Маттоми, сложив руки на груди. – «Или контракт, или от меня могут избавиться, как от бродяги, заблудшего незнамо куда». Это давит на него и заставляет нехотя сделать выбор между войной и устрашающей неопределённостью:

– Вы принимаете в армию? Где записаться в войска? – спросил Маттоми. – Если есть возможность заработать, если есть шанс получить деньги за нашу работу, то я согласен, – Маттоми обратил лицо к арпу. – Шэхкац, ты же со мной? Дело Гильдии подождёт, пока мы будем спасать страну… ради денег, конечно.

– Да-с. Я-с тобой, – чуть поклонился арп.

– В таком случае – я как Префект и командующий армией, предлагаю вам вступить в ряды легиона. У нас осталось не так много подразделений, в которых ты сможешь начать службу.

– А что касается денег? – спросил Маттоми.

– Хватит, чтобы вы могли исцелить отца. Бюджет этой кампании исчисляется миллионами медяков, так что и вам перепадёт достаточно, – Префект поднялся с кресла и встал напротив приведённых; его лицо обрело странную хладность, несмотря на алость щёк от вина, а голос выразил строгость. – Фариам, готовы ли встать под знамёна Первого легиона? Я понимаю, что вам это не… приятно, но мы готовы вам предложить помимо денег положение в иерархии, которое способно обеспечить защиту. Вы сможете… достигнуть целей, которых придерживаетесь, – проникновенно произнёс Жак, и Маттоми чутко уловил – Префект знает больше, чем он.

– Вы… предлагаете… мне… вступить в армию после того, как я побывала у вас в плену? И чтобы я, из рода тёмных аэтерна, встала на службу людям… вам, которые ничтожны и хрупки, да и считающие нас демоническими отродьями.

– Да, – холодно ответил Жак, скрестив руки на груди. – Мне нужен каждый воин. И даже ватир сойдёт с арпом.

– В каком же вы отчаянии. Неужто наследство армий коронной земли Мальфаса настолько жалкое зрелище!

– Мы – наследники не просто Единой Армии Эндерала, а тех самых пехотных полков Аркской стражи, которые нескончаемые года несли неусыпную службу на нашей земле. И мы столкнулись с врагом, который тысячелетия вынашивал планы захвата Эндерала, таясь в тёмных норах континента. Мы столкнулись с мощью того существа, которое существовало