– Ну почему – кхе – ты всегда – кхе – такая неук- люжая?!

У меня саднит в горле, глаза слезятся, и я кашляю так, словно мое тело пытается вытолкнуть легкие. Я пытаюсь встать, и в тот момент, когда туман рассеивается, открываю глаза. Я снова на ногах. Прямо передо мной – Педро. И я понимаю, что он держит меня за руку.

Он испуганно смотрит на наши руки и тут же отпускает меня.

Я смотрела на него слишком долго, и теперь мое лицо горит, как от солнечного ожога.

Я выбегаю из кладовки, радуясь, что здесь темно и он не может видеть мое покрасневшее лицо. От смущения мое сердце бьется так быстро. Этот внезапный физический контакт между нами был… странным. Я продолжаю ждать, что случится что-то космически плохое, например, небо пересечет красный метеор.

– Что, черт возьми, произошло? – интересуется Пэ-Эс, замечая весь этот блеск на моих волосах. – А где масло?

Музыка, которую он включил на своем телефоне, была такой громкой, что я думаю, он не слышал, как мы с Педро спорили в кладовой.

Я хлопаю себя по лбу.

– О нет! Я забыла!

Пэ-Эс бросает на меня любопытный взгляд.

– Не объясняй, – он сам направляется в кладовую и возвращается с бутылкой масла. – Давай вернемся к работе.

Все еще немного ошеломленная, я помогаю Пэ-Эс налить масло в кастрюлю с водой, а затем мы ждем, когда оно начнет закипать.

– Новенькая, ты меня слушаешь? – спрашивает Пэ-Эс, и, судя по его тону, он уже некоторое время пытается привлечь мое внимание.

– Ах, извини, что ты сказал?

Он поднимает бровь, глядя на меня.

– Я спросил, хочешь ли ты быть ответственной за перемешивание?

– Что?

– Перемешивание, – повторяет Пэ-Эс, забавляясь. Он наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. – Так. Что-то случилось. Ты вся перепачкалась. Когда я ходил за маслом, шеф-повар был весь в крови. Я умираю от любопытства!

– Ничего не случилось, – отвечаю я, мой голос немного повышается от волнения. – Мы просто… Мы немного поспорили. И, пожалуйста, я знаю, что ты на его стороне, но разве мы не можем просто, ну знаешь, сосредоточиться на приготовлении пищи?

– Конечно, – говорит он, выглядя как мем из «Властелина колец» – «храни свои секреты». – Извини, что доставляю тебе неприятности. И он мой друг, но я не на его стороне. Я имею в виду, что я и на твоей стороне тоже.

Я моргаю.

– Ты?

– Я ведь на коленях умолял тебя вступить в клуб, верно? – Пэ-Эс кивает на кастрюлю. – Итак, ты хочешь быть ответственной за перемешивание или нет? Я думаю, мы можем начать добавлять крахмал.

Я инстинктивно делаю шаг назад, страх наполняет мою грудь. Пакет с крахмалом разорван, и мы с Педро держались за руки. Вот вам мое кулинарное проклятие.

– Я вижу, чем ты занимаешься, – говорит Синтия Пэ-Эс, присоединяясь к нам у плиты. – Перестань пытаться свалить на нее всю работу.

– Прошу прощения. Я ее тренирую. – Пэ-Эс толкает меня локтем в плечо. – Добавь крахмал.

Но я все еще заморожена. Мне нужно только помешивать, но это дело внезапно становится похожим на ракето- строение. И вдобавок ко всему, что, если до остальной школы дойдет слух, что мне нужно учиться кулинарии? Что они начнут говорить о «Соли», если услышат, что я не умею печь?!

Я должна начать действовать как профессионал, и быстро.

– Мне не нужно обучение, – быстро говорю я. – Я умею готовить. Я из «Соли», помнишь?

– Я никогда не говорил… – Пэ-Эс выглядит смущенным из-за моего колючего тона. Я тоже его слышу и мысленно пинаю себя за это.

– Ладно. Если ты разволновалась из-за спора с Педро, сделай небольшой перерыв. Но позже будешь помогать с замесом!

– Вот именно. – В моем голосе все еще звучат оборонительные нотки. – Мне нужен короткий перерыв. Я помогу тебе позже. – Я опускаю взгляд на рецепт. – Т-теперь ты должен добавить крахмал.

Виктор отворачивается от прилавка, где он упаковывает последнюю порцию фруктов, и протягивает мне пакет с крахмалом. Все еще пребывая в состоянии паники, я передаю его Синтии, как горячую картошку.

Пэ-Эс и Синтия переглядываются, он хватает миску, высыпает в нее крахмал и заливает его кипящей смесью воды и масла.

Синтия перемешивает содержимое миски, пока оно не загустело и не превратилось в комковатое тесто. Когда смесь становится гуще, она начинает добавлять молоко. Пэ-Эс протягивает руку через ее плечо и добавляет щепотку соли. Из них получается такая отличная команда.

– Кто-нибудь из вас раньше готовил пау де кейжу? – спрашиваю я.

– Только пекли готовое тесто, – признается Виктор, придвигаясь ближе, чтобы присоединиться к нам.

– Шеф-повару только не говори, – говорит Пэ-Эс, с притворным ужасом глядя на Виктора. Затем он кивает мне. – И, да, я готовил. Моя бабушка любила эти хлебцы, но она пекла их с сыром минас[55] вместо пармезана.

Пекла. Прошедшее время. Я думаю, что так же, как и у меня, интерес к кулинарии у Пэ-Эс связан с его бабушкой. Он улыбается, и горьковато-сладкий вкус сожаления слегка оттеняет его черты. И я точно знаю, что он чувствует.

– Я работала с похожими рецептами, – говорит Синтия, – но предпочитаю пау де кейжу с чеддером.

Пэ-Эс снова выглядит испуганным.

– С чеддером?! – кричит он. – Я не признаю́ пау де кейжу, если он не с минасом или пармезаном.

Педро выходит из кладовки, и мое сердце замирает. Он не смотрит мне в глаза, но его волосы из-за всего произошедшего выглядят светлее обычного. Выходя из кухни, он просто бормочет, что на улице ждет поставщик и он собирается с ним встретиться.

Может быть, он и не воспринял тот момент в кладовой так странно, как я. Как будто ничего не случилось. Ну, потому что ничего и не произошло. И ладно.

Я пытаюсь немного расслабиться.

– Я думаю, теперь оно достаточно остыло, – предполагает Виктор, и Синтия прикасается к тесту. Тесто липнет к кончикам ее пальцев, и она начинает месить его в миске.

У нее, должно быть, большой опыт, потому что через некоторое время она знает, не заглядывая в рецепт, что пришло время вбить в него яйцо. Еще раз вымесив тесто, она добавляет тертый пармезан.

Затем Синтия протягивает руки, и, как будто разговаривая телепатически, Пэ-Эс знает, что нужно налить ей на пальцы немного масла. Это завораживает – наблюдать, как она потирает руки, а затем берет тесто из миски и выкладывает его на столешницу.

Виктор наклоняется ко мне и шепчет:

– Тесто не готово. На данном этапе оно слишком липкое. Поэтому она собирается использовать