такая малина как в имении Малинина не растет больше нигде. Вторая улика против Любены связана с ней.

—  Не могу понять логики. Поясните, пожалуйста.

Исмани подошел ко мне поближе и проникновенным голосом начал говорить:

— В пещере были найдены свежие листья малины рядом с телом и немного подальше от него. Как будто кто-то на обуви их принёс. Я их отправил в нашу лабораторию, вместе с листьями, которые сорвал в имении, оказалось, что они идентичны.

Я не задумываясь воскликнула:

—  Кто-то просто подставляет Любену!

—  Возможно. Но! Накануне убийства девушка была в городе, где она и Гориция разругались. И этому событию есть свидетели. Любена сказала, что Гориция пожалеет обо всём, что сделала. И ночью Горицию убивают.

—  Это ничего не объясняет! —  не желала я верить в то, что моя воспитанница виновна в таком страшном преступлении.

Ну и что, что она сторонится всех подряд и ходит в черной одежде. Ну и пусть она наряжает своих сестер в черное. Она не убийца! Не убийца же, да?!

—  Любена и Гориция всю жизнь враждуют друг с другом с самого детства, —  говорил Исмани, как будто забивал гвозди в гроб моей веры в лучшее в Любене.

—  Не хочу верить в то, что девушка виновата! —  воскликнула я.

Никола тяжело вздохнул и взяв меня за руку, произнес успокаивающим тоном:

—  Вы боитесь?

—  Не за себя. Я не чувствую опасности рядом с ней. Я переживаю за Любену.

Никола хмыкнул.

—  Возможно, она не специально сожгла Горицию. А может быть вы правы, и  кто-то хочет, чтобы мы поверили в то, что именно Малинина Любена совершила преступление.

—  Скорее всего так и есть. Ведь правда? —   Я с надеждой смотрела на полицейского ожидая ответа.

Никола смотрела мне в глаза.

—  Я бы хотел вас порадовать сказать, что вы правы, но не могу. Если вы так хотите защитить семью Малининых, помогите мне разобраться в этом деле.

Я острожно отняла руку у Николы и отошла в сторону. Взглянув на имение, где девушка сейчас опять сидела одна в своей комнате. Я представляла, как она мучается от того, что ни с кем не может поделиться своей болью.

—  Что будет с Любеной, если это она?

Исмани подошел ко мне со спины и сказал тихо и проникновенно:

—  Будет суд. —  От его дыхания и слов у меня по спине побежали мурашки. —  Так как девушка несовершеннолетняя, к тому же аристократка, строго судить не будут. Скорее всего поместят в интернат для магов, которые не могут справиться со своими силами. Там ей помогут взять вверх над магией, в то же время будут наблюдать насколько девушка чиста и нравственна. Если она окажется злой и бессердечной, её лишат магии навсегда.

—  А Любена знает о том, что вы мне сейчас рассказали?

Я повернулась к Николе, не в силах терпеть, когда он находится за моей спиной и дышит в неё в буквальном смысле.

—  Её отец знает, но он всё отрицает, впрочем, как и в прошлый раз, —  грустно сказал Исмани, делая шаг вперед и вставая со мной на одном уровне. Вот такие вот дела)

26 глава

—  Вы своей магией можете посмотреть, кто оставил следы? Если листья остались? —  с надеждой спросила я.

—  Я уже посмотрел. Следы оставил —  дракон.

—  Но Любена не может превращаться в дракона! —  воскликнула я, в душе обрадовавшись, что у Исмани получилась маленькая неувязочка.

Никола молчал, виновато мне улыбаясь. Он не верил, что это не Любена. Но я ему еще всё докажу!

—  Где лежало тело? Где были следы и листья? —  потребовала я быстро разворачиваясь к пещере и всматриваясь внутрь.

Никола махнул рукой и от его пальцев полетела голубая  пыльца. Она долетала до определенного места в воздухе и превращалась в инсталляцию убийства.

—  Я снял магический фон и сохранил его. Вы сами во всём можете убедиться.

Это было так удивительно, что моя решительность была задавлена удивлением.

—  А вы тоже маг?

—  Я тоже дракон, только не огненный, а водный.

Ого! Это ж сколько драконов то вокруг меня развелось. Ладно, прочь мысли о девичьем счастье, нужно сделать доброе дело для одной девицы. Я решительно всмотрелась в то, что было перед глазами.

—  Подойти поближе, трогать руками это всё можно? —  поинтересовалась я, не отводя пристального взгляда от тела, которое лежало на полу.

—  Подойти можно, только там не очень приятное зрелище.

—  Ничего переживу, —  ответила я, проходя поближе к телу.

—  Потрогать не получится. Это —  иллюзия.

Я пошла к Гориции, и тут моё внимание привлёк огонёк на полу. Я присмотрелась, это был след от женской туфли. Он горел красным светом, не так как Гориция или листья малины, которые тоже были с голубоватым свечением. След был ярко-оранжевым.

—  Это отпечаток ноги огненного дракона? —  спросила я.

—  Да! —  всё так же стоя на площадке ответил Исмани.

—  Вы сравнивали туфли Любены с этим отпечатком?

—  Да.

—  И…

Я повернулась к полицейскому, в надежде увидеть выражение его лица.

—  Они совпадают. Это её туфли.

Я подошла к Исмани и всмотрелась в его лицо. Так-то я с ним плохо знакома, вдруг он нечестный человек, то есть дракон. Ой, он же дракон, а я тут с ним один на один. Мамочки! Главное не подавать вида, что я испугалась.

—  Я увидела всё, что требуется. Увезите меня отсюда, —  попросила я, а потом подумав, что вежливость —  огромная сила, которая никогда не бывает лишней добавила: —  Пожалуйста.

—  И даже чаю со мной не попьёте? —  разочарованно спросил Никола.

Я отвернулась и опять посмотрела на имение, чтобы набраться решимости, а то жалостливый взгляд этого дракона проникал в душу. Но я —  кремень! Я всё могу!

—  Я, наверное, не смогу. Извините.

Я отошла в сторону от Исмани.

—  Что ж, давайте довезу вас до имения, —  предложил Никола.

Он двинулся вниз, я за ним. Исмани всё так же был галантен, подавал мне руку, предупреждал куда наступить, но между нами стояла стена. Свободно общаться, как раньше не получалось. Наверное, Никола не захочет больше, чтобы я ему помогала. Мы молча дошли до машины. Господин полицейский открыл мне дверцу, сел рядом, завел мотор, или что там