Почему-то у Жанны сначала остановилось, а потом бешено забилось сердце, хотя из-за тонированных стекол машины не было видно, кто внутри. Но вот, подтверждая ее волнение, двери распахнулись и из джипа не спеша выбрался Павел.

Жанна поняла, что не может вздохнуть. Когда он радостно ей улыбнулся и вежливо поздоровался, она не смогла ответить ни слова. Решив, что она не желает с ним разговаривать, он огляделся вокруг и мирно произнес:

– А тут неплохо. Вполне можно жить.

Жутко покрасневшая Ольга несмело спросила:

– А вы кто?

Павел бросил на Жанну вопросительный взгляд, но помертвевшая девушка сидела выпрямившись, будто проглотив тот самый аршин, про который так любили говорить в прошлом веке. Не дождавшись подсказки, он индифферентно представился:

– Павел Новицкий.

Ольга обрадовано подхватила:

– Вы по объявлению?

Он насторожился.

– Какому объявлению?

Та радостно пояснила:

– Да в газете! Наш директор дал объявление, что нашей школе требуется преподаватель математики и физики. С предоставлением благоустроенного жилья! – Последние слова она произнесла со священным трепетом, считая их самыми главными в этом предложении.

Павел снова бросил вопросительный взгляд на Жанну, и снова был вынужден выкручиваться своими силами.

– Что ж, мне это вполне подходит. Буду очень рад служить у вас учителем.

Эти слова он произнес с явным сарказмом, но восторженно глядящая на него Ольга этого не заметила. Подскочив, она подбежала к нему и принялась скороговоркой объяснять, как здорово, что он к ним приехал.

– …Не пожалеете, право слово! У нас тут и грибы, и ягоды, и леса заповедные! И волки есть, и медведи, и рыси!

Очнувшись от охватившего ее ступора, Жанна резко прервала девушку:

– Да шутит он, не видишь, что ли! Когда это у нас оставались городские денди?

Запнувшись на полуслове, Ольга хотела возразить, но не нашлась, что ответить.

Павел, догадавшийся, что в Ивановку и впрямь не приезжают горожане, заносчиво поправил:

– Ну что ж, значит, я буду первым!

Жанна хотела заметить, что здесь ему делать нечего, но это значило бы обнаружить свое с ним знакомство. И она молча прошла в школу. Через пять минут к ней присоединилась впавшая в эйфорию Ольга. Из нее, как из рваного мешка с горохом, сыпались отдельные фразы, которые она от восторга не могла закончить:

– Он уже пошел к Дмитрию Сергеевичу! На работу устраиваться! Он мне сам сказал! Какой мужчина! Ты знаешь, как он на меня посмотрел? С интересом! А если я оденусь нормально и подкрашусь как следует, то неизвестно, что у нас получится. Он, между прочим, мне сказал, что не женат! И детей у него нет!

У Жанны болезненной стрелой пронзило сердце. Конечно, нет. Он сам не захотел своего ребенка. В глазах защипало, и она сердито шмыгнула носом. Не будет она плакать! После тех страшных дней она ни разу не плакала, не будет и сейчас!

Ольга еще что-то трещала, но Жанна ее не слушала, торопясь закончить побелку и уйти домой, чтобы в тишине обдумать произошедшее. Минут через сорок они закончили белить, умылись во дворе из осиновой бочки, в которой собирали воду для полива, в школе водопровод во избежание всякого рода протечек был отключен до начала занятий, переоделись и отправились по домам.

Возбужденная Ольга помчалась к подружкам, рассказать о появлении Павла. Сама Жанна медленно побрела домой, рассеянно соображая, где сейчас может быть Новицкий.

Едва она зашла в дом, к ней бросилась Аня.

– Жанна, тут у нас такой парень сидит, закачаешься! Зовут Павлом, собирается работать в нашей школе учителем математики. Повезло, правда?!

Поскольку они с сестрой еще вчера обсуждали перспективы появления в их школе нормального учителя математики и пришли к выводу, что шансы у них минимальные, – кто к ним в такую глухомань приедет, – то Жанне пришлось изобразить лучезарную улыбку и кивнуть в ответ на радостные прыжки младшей сестры.

Ане было уже восемнадцать, в этом году она закончила школу и поступила в университет, но вела себя как резвый ребенок, совершенно не озабоченный отношениями между полами. И несмелые знаки внимания, оказываемые ей Александром, воспринимала как глупые подначки.

И сейчас, таинственно понизив голос, прошептала:

– Представляешь, как тебя будет ревновать Сашка, когда увидит, с каким красавцем ты будешь работать?

Вздохнув, Жанна в который раз попыталась объяснить сестре:

– Аня, мы с Александром просто друзья, не более!

В ответ та лукаво подмигнула и подтвердила:

– Ага, конечно! То он и сидит у нас каждый вечер, болтает всякую ерунду!

Старшая сестра только вздохнула. Ну как объяснить Ане, не нарушив ее душевный покой, что Сашка приходит к ним исключительно из-за нее, Ани, а вовсе не к ней? Детскость сестры была такой непосредственной, что ни ей, ни Александру не хотелось насильственно прерывать ее затянувшееся детство.

– Ну что, пойдешь на половину родителей? Посмотришь на него своими глазами.

– Да я его уже видела.

– Когда?! – Сестра была всерьез разочарована. – Ты уже с ним знакома? – И неожиданно проявила недюжинную проницательность: – Он, наверное, к тебе и приехал?

Жанна поспешила ее успокоить:

– Он заезжал сегодня в школу. Смотрел, что и как. Рекогносцировку проводил, так сказать.

Доверчивая Аня сразу угомонилась.

– Ну тогда ты его толком и не видела. Пошли вместе, а то папа меня одну заругает за любопытство, а с тобой ничего не скажет.

Жанна хотела отказаться, но тут раздался голос матери:

– Девочки, помогите, мне нужно пирог в печь поставить, а еще скотина не кормлена.

Пришлось идти на половину родителей. Правда, в комнату, где беседовали Павел с отцом, Жанна не пошла, хотя сестра и порывалась утащить ее туда. Но идти все равно пришлось – из комнаты послышался призывающий ее голос отца.

Войдя, она поздоровалась, не осознав, с какой иронией прозвучал ее голос. Но это заметил Дмитрий Сергеевич и тут же насторожился. Ему и до того казалось весьма странным стремление городского успешного парня поселиться именно в их деревне.

Слова Павла о том, что ему здесь понравилось, выглядели крайне неубедительными, окрест полно таких же деревень, так почему именно к ним? И его уверения, что приехал он по объявлению в газете, тоже было шито белыми нитками. Он даже не смог назвать газету, где было размещено объявление.

Но тем не менее преподаватель математики и физики был нужен. Причем позарез – без него у школы вообще могли отобрать лицензию. В душе Дмитрия Сергеевича боролись два чувства – долга, велевшего принять парня на работу, и тревоги за дочь, связанного с ним каким-то неприятным образом.