После концерта Юрий позвал его погулять по студенческому городку, но Павел отказался, втайне надеясь увидеть Жанну.

Пошел к общежитию гуманоидов. На вахте сидел незнакомый парень, потребовавший у него документы. У Павла с собой были права, но для охранника этого оказалось недостаточно. Пришлось выйти. Обойдя здание, он оказался перед окнами Жанны и оценивающе посмотрел на водосточную трубу, по которой когда-то к ней взобрался. Скучно поморщился – зимой на ней делать нечего. Хотя, если бы было потеплее, он бы рискнул. Он еще не так стар, ловкости не потерял, и вполне мог бы попытаться еще раз.

Только вот живет ли она в этой комнате?

Пошатался по городку. Стемнело, но народу по аллеям ходило полно. Кто уезжал домой, кто, как и он, убивал время. Частенько навстречу ему попадались воркующие парочки, заставляя его завидовать им черной завистью. Но вот в конце аллеи мелькнуло знакомое лицо, и он бросился следом.

Догнав, попытался вспомнить имя девчонки, но не смог. Единственное – твердо помнил, что она училась вместе с Жанной. Схватив ее за руку, рискуя схлопотать леща от шедшего с ней высокого парня, настойчиво выпалил:

– Извини, помнишь меня? – девушка несколько озадаченно кивнула головой. – Скажи мне, в какой комнате живет Жанна?

Та с неприязнью попыталась выдернуть свою руку.

– Тебе зачем? Столько лет не появлялся, и вдруг возник!

Павел нетерпеливо выпалил:

– Да меня в армию забирали, почти три года отпахал.

На лице ее спутника, до этого возмущенно-агрессивном, проявилось сочувствие, и он проявил мужскую солидарность:

– Да скажи ты парню адрес и пошли! И так опаздываем!

Немного поколебавшись, девушка всё же недовольно проскрипела:

– Да всё там же.

Радостно поблагодарив даже не девчонку, а ее парня, Павел понесся обратно к общаге, надеясь всё-таки прорваться мимо несговорчивого охранника. Но прорываться не пришлось – навстречу ему по аллее шла Жанна с сумкой в руке.

От неожиданности он застыл, нервно дергая кадыком и не зная, как себя с ней вести. Как ни в чем ни бывало? Она этого не поймет. Каяться и просить прощения? Но для этого тут явно не место – кругом полно народа. Так ничего и не решив, сделал широкий шаг навстречу и замер в ожидании.

Жанна надменно вскинула голову. Не дрогнув ни единым мускулом, холодно произнесла:

– О, сколько лет, сколько зим!

В ее голосе было столько неприязни, что он невольно поежился. Но мужественно поздоровался и попытался забрать у нее сумку. Но она не дала, равнодушно возразив:

– Я сама.

Он разочарованно предложил:

– Я на машине. Пойдем, я тебя подвезу. Да и поговорим спокойно.

Презрительно выпятив губки, она возразила:

– Не надо на меня бензин тратить, зачем это? Я и сама доберусь.

Несколько растерявшись от ее неприязненного тона, он молча пошел рядом, рассматривая ее лицо. Она почти не изменилась, только под глазами залегли легкие тени и глаза стали мрачными. Или просто она такая только с ним? Немного помолчал, собираясь с силами, попросил:

– Жанна, нам надо поговорить.

Чуть слышно фыркнув, она возразила:

– Для чего? Тебе что, трахать некого?

Перекривившись от нарочитой грубости ее слов, Павел с досадой сказал:

– Жанна, я все годы службы думал только о тебе.

Она даже не посмотрела в его сторону. Казалось, они друг друга не понимают, как два иностранца, которым требуется переводчик.

Ему захотелось взять ее за плечи, повернуть к себе и как следует встряхнуть, но он только горячо сказал:

– Жанна, давай начнем всё сначала! Давай попробуем сделать вид, что только что познакомились?

В ответ она брезгливо поморщилась.

– И как это? Память потерять? Давно известно – нельзя дважды войти в одну и ту же воду. Нечего и пытаться.

Завидев подходивший в остановке автобус, она побежала, придерживая тяжело хлопавшую ей по ногам сумку. Представив, как по-идиотски будет выглядеть, останавливая ее, Павел направился к машине. Обогнав неповоротливый автобус, первым приехал на автовокзал. Припарковав машину на платной стоянке, подошел к остановочному павильону.

Ждать пришлось недолго. Из подошедшего автобуса выбралась Жанна, и не глядя по сторонам, пошла к остановке № 5. Стараясь не привлекать к себе внимания, Павел прочитал все названия на небольшом плакатике с пунктами остановок – Ивановки среди них не было. Куда же она собралась?

В грудь будто ударили ножом – а вдруг она едет к любовнику? Или даже жениху? Ведь за прошедшее время многое могло измениться. И, вполне возможно, отталкивает его она не из-за его вины, а потому, что полюбила другого? В коленях появилась мелкая противная дрожь, и Павел спонтанно решил, – поедет за ней и всё выяснит.

Ехать за медлительным автобусом было муторно. Павел опасался, что Жанна, выглянув в окно, тут же догадается о его намерениях, поэтому плелся строго в кильватере, так, чтобы из окон автобуса никто его заметить не мог. Хотя он и взял отцовский джип, который Жанна не видела, но рисковать не хотел.

На остановках немного перегонял автобус и вставал так, чтобы машина не бросалась в глаза. Сам выходил и, крадучись, следил за пассажирами. Один раз из автобуса вышла и Жанна, но без багажа, и Павел за ней не пошел, понимая, что она всё равно вернется в салон.

Но вот они подъехали к районному центру, значившемуся на боку автобуса как конечный пункт маршрута, но Жанна и еще несколько человек остались в автобусе. К изумлению Павла, автобус, немного постояв, отправился дальше. Проехав минут сорок по расчищенной бульдозером дороге, они дружной парой подкатили к небольшому автобусному павильону. Было темно, и Павел не стал включать фары, чтобы не привлекать к себе внимания.

Высадив пассажиров, автобус, развернувшись, быстро растворился в темноте. Припарковавшись неподалеку, Павел осторожно прокрался к павильону.

Жанну встречал высокий мужчина в длинной дубленке и длинный мальчишка в меховой куртке, видимо, отец и брат. Подхватив ее сумку, они двинулись вглубь поселка, и Павел, пользуясь темнотой, пошел за ними. Но уже через пару шагов понял, что погорячился – мороз и ветер пробирали до костей. Его финская куртка, такая удобная для езды на автомашине, вовсе не предполагала прогулки по сорокоградусному морозу. А что уж говорить о легких ботиночках, только называвшимися зимними?

Лихо прыгая по протоптанной в снегу дорожке, Павел добрался за Жанной до конца немаленького села. Они зашли в большой, внушительного вида дом, и Павел задумался, что же ему делать дальше. Проситься на постой явно не стоит. Если учесть, что у нее строгая патриархальная семья, то внутрь ему лучше не соваться.

Но и оставаться на улице нельзя – он уже не чувствовал ног. Вприпрыжку помчался к оставленной у дороги машине, радуясь, что не выключил мотор.