— Честно? — Он облегченно вздохнул. — Я заплачу вам.

— Не говорите глупостей!

Тут он заметил пачку печатных листов и машинку.

— А что этот агрегат делает на кухонном столе?

— Зарабатывает мне денежки.

— Мне показалось, что вы терпеть не можете печатать.

Она пожала плечами.

— Я же рассказывал тебе, Таннер, — вмешался Майкл, — что мама потеряла трех клиенток, а остальные заболели ветрянкой. Последние две недели она сидит почти без работы.

— Эй, — сообразил Таннер, взглянув на часы. — Сегодня ведь пятница. И уже семь тридцать. Где же родители этого карапуза?

— Тедди сегодня ночует с нами. Его родители завтра утром идут на свадьбу. А потом его заберут. А жаль, он такой славный.

Таннер улыбнулся, заметив, как она удобно расположилась в кресле.

— Рад, что хоть кресло вам пригодилось.

— О, у меня с ним сложились самые нежные отношения. И я безумно вам благодарна. Даже не представляю, как я раньше обходилась без него? Вы умеете баловать людей, Таннер. У вас просто талант к этому.

* * *

— Фу, как они только едят такую радость? — Майкл, морща нос, выложил содержимое банки с собачьим кормом в тарелку Молли. — Я мог бы поклясться, что она не отказалась бы от гамбургера.

— Нам они тоже не помешали бы, — пробормотала Кэтрин, наливая в миску Молли свежей воды.

— Таннер сказал, когда вернется?

— Да. Сегодня вечером.

Майкл выбросил пустую банку в мусорное ведро и подошел к манежу полюбоваться на своего любимца — рыжевато-коричневого щенка с шестью белыми волосками на одном ухе.

— Надо бы придумать ему кличку.

— Поскольку мы не можем стать его хозяевами, то и делать этого не следует. Только собьешь щенка с толку.

— Мне кажется, что ему подойдет Снудлз. Как ты думаешь? Он мог бы охранять наш дом.

— У нас нечего охранять. А вот напугать детей и погрызть все их игрушки он сумеет в один момент.

— Если бы я стал его хозяином, то не позволил бы грызть что попало.

— Майк! Неужели ты не понимаешь, что в первую очередь надо думать о детишках…

— Машина! Я видел, как сюда завернул автомобиль! Это Таннер! — Схватив любимого щенка, Майкл рванул к входной двери.

Кэтрин могла бы поклясться, что видела, как Молли совсем по-человечески поморщилась.

* * *

Майкл оторопело смотрел через смотровое окошко на Барбару Кляйн. Он даже не двинулся с места, чтобы пригласить ее в дом.

Барбара не стала ждать, пока он опомнится, и сама открыла дверь.

— Здравствуйте. Таннер еще не приехал. А мы кормим Молли.

— Вот и чудесно. Я знаю, что брата нет. Просто была тут поблизости и решила взглянуть на щенков.

— У них все в порядке, растут и толстеют, как и положено малышам.

— Угу. Только их Таннеру и не хватает для полного счастья. У него и на Молли-то времени нет, а тут еще шестеро. Что он будет с ними делать?

— Справится, не сомневайтесь.

Барбара поморщилась.

— Надо оказать ему любезность и утопить всех в пруду.

Жуткая идея Барбары подействовала на Кэтрин самым неожиданным образом. Невесть откуда у нее в голосе появилась сиропная слащавость.

— Думаю, что вам не стоит так переживать из-за щенков. Боже, да мы только что обсуждали с Майклом, что надо забрать домой Снудлза. Должна сознаться, мы побаиваемся, что кто-нибудь опередит нас.

Майк уставился на мать в полном недоумении.

— Советую вам еще раз хорошенько все взвесить, прежде чем взвалить на себя эту обузу, — сказала Барбара, снимая кожаное пальто. Затем она попросту швырнула его на кресло. — Я хорошо помню, как Таннер впервые принес Молли в дом. Элен надо было не потакать Таннеру, а тут же отослать его обратно.

Кэтрин закусила губу, но все равно прыснула. Барбара закатила глаза, вздохнула и взглянула на Молли.

Собака сидела возле манежа со щенками, ожидая, пока Барбара обратит на нее внимание. Уши у нее были торчком, а хвост выбивал нервную дробь, но она так и не двинулась с места.

— Да, красавица, я много чего помню о тебе, — сказала Барбара, подходя к собаке и ласково теребя ее загривок. — Элен всю мебель «обула» в пустые кофейные банки, чтобы спасти ее от твоих зубов, негодница. Но ты нашла чем развлечься. Что ты сделала с подушками из гусиных перьев, которые я подарила на Рождество? Ты весь сочельник развлекалась, гоняя перья по дому. — Барбара вдруг смешно хихикнула. — Если честно, то я до сих пор всякий раз морщу нос, когда захожу в дом. Так и кажется, что в ноздри набьется пух. Жутко боюсь щекотки.

Чувствуя себя в центре внимания, Молли возбужденно била хвостом, особенно когда Барбара стала рассматривать щенков.

— Ну, что тут у нас?

От гордости Молли вся вытянулась в струнку. Умные глаза собаки сияли от счастья. Барбара взяла в руки самого крупного щенка и прошла на кухню.

Кэтрин двинулась вслед за ней.

— Если хотите побыть здесь немного, то закройте дверь на ключ. Мы уже уходим. Молли мы накормили, в манеже все чисто, почту занесли…

Тут затрезвонил телефон. Кэтрин автоматически подняла трубку.

— Алло? — Она улыбнулась, услышав голос Таннера. — Это потому, что я не хотела, чтобы телефон будил щенков. — Она снова помолчала, слушая ответ. — Здесь ваша сестра. Хотите поговорить с ней?

Барбара отрицательно замотала головой и замахала свободной рукой.

— Я поболтаю с ним, когда он приедет. — Щенок, которого она держала, начал поскуливать и извиваться в ее руках. — Перейдите в кабинет, там спокойнее.

— Таннер? Вы можете подождать минуту? Щенки все равно проснулись, и здесь слегка шумно.

Кэтрин вручила трубку Майклу и поспешила ко второму аппарату.

— Вы вернетесь сегодня?

— Вот поэтому-то я и звоню. Приеду, но очень поздно.

— Не волнуйтесь. Мы не забываем Молли. Но она тоскует о вас. И мне кажется, что щенки вымотали ее.

— Сама виновата. Пусть благодарит свою счастливую звезду за то, что у нее такой потрясающий хозяин, который с пониманием отнесся к мимолетной страсти.

— О! Так вот вы, значит, какой?

— Да, я такой… — Чарующие тона в мужском голосе были очевидны и все же заставили и такую разумницу, как Кэтрин, затрепетать. Она приложила трубку к подбородку и улыбнулась. — Вы не представляете, Кэтрин, как приятно позвонить домой и услышать ваш голос.

Разговор приобретал тот самый оттенок откровенного флирта, которого Кэтрин поклялась избегать всеми доступными средствами. Но как всегда в такие моменты, остроумные ответы не приходили на ум. А так хотелось свести все к шутке, к ни к чему не обязывающему трепу.