Орден стал не просто мощной разветвленной банковской сетью, но абсолютным монополистом на поле финансовой игры.

— Да! — сейчас смеялся и Жоффре. — «Еврейский фокус…» И, по сути, до чего же простая схема! Но признайся, Шейх, ты ведь не сам это придумал?

Ахашверош посерьезнел.

— Все, с чем я прихожу к вам, все идеи, договоры, союзы, которые предлагаю вам, — все это, конечно же, исходит не от меня. Сенешаль еще не забыл, кто наполнил его собственную душу колоссальной энергией черного света? Кто превратил девять нищих рыцарей в неслыханно могучий орден, с которым не под силу тягаться и королям? Кто, сеньор де Сен-Омер?

Гуго де Пейн поднял бокал с вином:

— Хвала Бафомету!

В тосте Магистру вторили и сенешаль, и старец. Он первым опустошил свой бокал, со стуком поставив его на стол. И поднял руку, призывая сотрапезников к вниманию.

— В эти дни орден Храма достиг невиданных вершин, — торжественно произнес он.

— Ура! — воскликнули оба рыцаря.

Однако Шейх предупреждающе поднял палец:

— Но! Но, друзья мои, грядут страшные времена, и грядут скоро. Не для вас и ваших друзей — вы покинете этот мир, окруженные славой и почетом. Страшные времена ждут орден. Более того, они поставят под угрозу наши с вами цели.

— Как избежать этого? — воскликнул нетерпеливый де Сен-Омер.

— Увы, — скорбным тоном отвечал Ахашверош, — избежать этого не удастся. Но можно и нужно сделать все, чтобы ущерб был как можно меньшим. Создание приората в Шотландии — один из таких упреждающих шагов. Ибо скоро и в Европе, и на островах Срединного моря для ордена не останется места.

— Ты хочешь сказать, Шейх, — нахмурился де Пейн, — что в Европе не будет более тамплиеров?

Старец взял в руки блюдо с треской.

— Что это, Магистр де Пейн?

— Это треска, как ты и сам способен видеть.

— Сенешаль с этим тоже согласен? — не унимался Ахашверош.

— Конечно, треска! — воскликнул де Сен-Омер. — А что же это еще?

— А если я, — и старик обвел рыцарей взглядом хитро прищуренных глаз, — назову эту рыбу перепелкой? И сумею уверить в этом всех «просто Жанов» этого мира — кем она будет для вас?

— Кем и была, Шейх. Треской. И вкусной к тому же.

— И если мы внушим «просто Жанам», что наш сенешаль вовсе не сиятельный вельможа ордена Храма, а, скажем… каменщик?

Великий магистр начинал терять терпение.

— Да пусть они лопнут, все эти Жаны, простые и не очень. Я-то буду знать, что это мой друг и соратник Жоффре де Сен-Омер! Который до конца будет верен нашему делу, в чем он, как и я, дал присягу Князю мира сего!

Ахашверош встал со стула и поклонился де Пейну.

— Воистину, наш Повелитель сделал наилучший выбор. Твои последние слова подтверждают это.

— Я, конечно, моложе вас обоих, — отозвался де Сен-Омер, — но понял твою притчу, о Шейх, так, что в тяжелые для ордена времена тамплиеры смогут называться кем угодно и как угодно, оставаясь при этом тамплиерами.

— Ты молод, сеньор сенешаль, — с поклоном отвечал старик, — но далеко, далеко не глуп. Теперь же то, о чем не должны знать даже самые близкие вам люди. Вы, Великий магистр де Пейн, станете последним Магистром, посвященным во все тайны ордена, имеющим доступ к настоящему — тайному — уставу, который я вручил вам с благословения нашего Повелителя.

— А каким знанием будут располагать будущие Магистры? — хмуро спросил де Пейн. — Или им отводится роль марионеток с надписью «магистр» на лбу?

— Именно так, сеньор де Пейн.

— Но это будет значить, — нахмурился де Пейн, — что орден останется без Магистра? Или?..

— Именно. Или. Настоящим главой ордена станет рыцарь, занимающий не самое высокое место в иерархии: возможно, командор одной из крепостей ордена или приор какой-то из областей.

— И для чего затевать такую путаную игру? — поинтересовался де Сен-Омер.

— Для того, дорогой сенешаль, что в глазах мира — монархов и папства — главой ордена будет человек, на самом деле весьма далекий от знания всех тайн и целей, в которые посвящены мы с вами. И если орден окажется в опале, — а это будет, будет! — то известный всем «магистр» не сможет раскрыть ни одного из множества секретов. Он даже не будет знаком с настоящим уставом. Что сможет выдать он, даже под пытками?

— Ты предвидишь и пытки, Шейх? — Ноздри де Пейна раздулись.

— Я не предвижу их. Я вижу их, как вижу сейчас вас. Повторяю: произойдет это не завтра и не через год. Но скоро. Скоро.

— А что же сенешаль? — полюбопытствовал де Сен-Омер. — Он тоже будет подставным лицом?

— Ни в коем случае! — воскликнул Ахашверош. — Ты ведь знаешь свои обязанности, сеньор де Сен-Омер. Организация и вооружение войск, их перемещение, их снабжение, вся стратегия во времена мира и войны — это сенешаль. Не случайно ты носишь еще и титул Великого командора. Нет, сенешаль не может быть марионеткой.

— Что ж, Гуго, — улыбаясь, обратился Жоффре к старому другу, — значит, в отличие от тебя я передам свою власть достойному человеку.

— А еще в ордене появится важнейшая должность: хранителя. Именно у него будет храниться двусторонний плат с тамплиерским крестом на одной стороне и изображением пентаграммы и Бафомета на другой. На нем отныне будут присягать высшие чины ордена. Он же будет хранить настоящий устав, записи о том, кто есть кто на самом деле, он будет решать, где скрывать архивы — куда и когда перевозить сокровища ордена, если в том возникнет нужда.

— И когда же появится эта должность? — Великий магистр был очень заинтригован.

— Чем скорее, тем лучше. Пока во главе ордена стоите вы, сеньор де Пейн.

— И мы можем узнать его имя? Оценить, насколько он достоин столь высокой задачи?

— Отчего же нет? Считаете ли вы достойным воином ордена и защитником нашего дела Андре де Монбара?

— Безусловно! — хором воскликнули оба рыцаря.

— Но знает ли об этом сам Андре? — спросил Магистр.

— Узнает. Когда мы прибудем во Францию.

I

— Майк, — окликнула Эли агента, — ты наверняка знаешь этот город лучше любого из нас…

— Да, — с энтузиазмом вмешался Артур, — мы хотели найти риелторов понадежнее, с тем чтобы…

— Арти, — нахмурилась Эли, — я собиралась спросить не об этом.

— Милая, но нам ведь надо снять какое-то жилье.

— «Хилтон» классом не вышел? — с явным сарказмом спросил Хэнкок.

— Как раз наоборот, — спокойно ответил МакГрегор. — Слишком дорого. Да и народу многовато: от прислуги до постояльцев.