Несмотря на обилие обязанностей, Лахлану все удавалось. Гектор же побывал на Иле, еще когда объезжал глав кланов с приглашением, и успел удостовериться, что все готово. Поэтому братьям оставалось только еще раз оглядеться и одобрить все приготовления. Гектор был правой рукой Лахлана и без сомнений осуществлял все его замыслы.

В Порт-Аскайге люди и лошади уже ждали их, и они сразу поскакали к Лох-Финлаггану, находившемуся от гавани примерно в пяти милях.

До этого момента, хотя братья много разговаривали, обсуждая дела, Лахлан почему-то обходил тему женитьбы Гектора. При встрече с братом, когда тот взошел на его баркас в зал иве Лохбуи, он вежливо выразил надежду, что Кристина здорова, но дальнейшее общение близнецов сосредоточилось на том, сколько судов каждый клан собирается выслать для эскорта Роберта Стюарта, к чему приведут споры вокруг сбора и продажи жира буревестников, и прочих вопросах, накопившихся со времени последнего Островного совета.

Гектор, чувствуя неловкость брата, замалчивавшего тему его неудачной женитьбы, и думая, что Лахлану почему-то понравилась Кристина, не хотел сам поднимать эту тему. Но наконец он решился.

– Поедем вперед, мне нужно с тобой поговорить.

– Как скажешь, – пожал плечами Лахлан. Он смотрел прямо перед собой, но Гектору показалось, что на лице брата промелькнула усмешка, и он поморщился. Если его положение казалось Лахлану забавным, от него не добьешься толку.

Несколько минут они ехали молча, пока не убедились, что ветер не донесет их слова до слуг.

– Я собираюсь как можно скорее начать дело об аннулировании брака. Если я все верно понимаю, придется обращаться к самому папе, – заговорил Гектор.

– Все верно… но я не советовал бы тебе избирать этот путь.

Гектор чуть не вспылил, но взял себя в руки.

– Ты же не думаешь, что я покорно подчинюсь подлой воле Маклауда!

– Я понимаю, тебе претит мысль о том, что он обманул тебя, но раз уж его замысел удался, любой твой поступок выставит тебя и весь клан Гиллианов в дурном свете. Если все, что ты говорил мне, правда, то Кристина – всего лишь невинная жертва своего отца. Более того, она милая девушка.

– Конечно, не тебя же на ней женили!

– Все так, но я руководствуюсь долгом перед кланом Гиллианов – нашим общим долгом.

– Повторяю вопрос: ты полагаешь, мне стоит смириться с подлостью Маклауда?

– Если она станет достоянием гласности, то – нет. Но раз он не собирается болтать об этом, мне кажется, следует подойти к вопросу тонко, чтобы не бросить тень на семью. Надеюсь, ты понимаешь, что, если дело дойдет до аннулирования брака, Маклауд постарается опозорить тебя.

– Ради Бога, ты заходишь слишком далеко!

– Зайду даже дальше. – Лахлан сурово посмотрел ему в глаза. – Не поступай опрометчиво. Гнев – плохой советчик. Взвесь все «за» и «против» и затем сделай так, как будет справедливо по отношению к Кристине.

– Ты хочешь, чтобы я оставил ее у себя?

– Я хочу того, о чем только что сказал, – отрезал Лахлан, – ни больше и ни меньше.

Гектор на минуту истово пожелал, чтобы им снова было по двенадцать лет: он мог бы сбить брата на землю и силой заставить согласиться со своим мнением. Но затем он вспомнил, что даже в то время Лахлан частенько брал над ним верх – не руками, так головой. И теперь, как бы то ни было, именно он исполнял роль главы клана Гиллианов, и Гектор знал, что, если бы он искал поддержки у отца, Йен Дубх стал бы на сторону Лахлана и велел Гектору поступить так, как советует Лахлан.

Иногда Гектору казалось, что он просто придаток Лахлана – рука или нога, а своей воли у него вовсе нет. Даже его обширные владения и замки были обязаны своим появлением уму брата: они перешли к Гектору в качестве приложения к тем землям и той власти, которых добился Лахлан.

Гектор любил своего брата и был верен ему и клану Гиллианов. Однако ему казалось, что в данном случае Лахлан безосновательно принял командный тон, и возмущение заглушало совесть.

Лахлан осторожно покосился на Гектора, и тот понял, что брат читает его мысли. Через несколько минут, когда они завидели Лох-Финлагган и древний камень, стоявший у его оконечности, Гектор сказал:

– Скоро приедет торжествующий Маклауд.

– Да, скоро. Макдональд стремится к миру со всеми Маклаудами: они родня Николсонов и дружат с Маккиннонами – это три самые распространенные фамилии на северных Островах. Более того, Маклауд из Гленелга обладает большим влиянием в Китейле, на острове Льюис и – через своего кузена – на Скае. Его светлости очень нужны все эти территории. Он стремится показать Стюарту, что Острова полностью под его властью и, значит, всецело поддерживают претендента на престол.

– А ведь из северных островитян мало кто поддерживает Роберта Стюарта.

– Так и есть, – ответил Лахлан. – Именно по этой причине я не желаю скандала и каких-либо осложнений. Я потихоньку разузнаю про аннулирование брака – прежде всего у нашего отца, большого знатока подобных тонкостей. Если ты начнешь расспрашивать людей сам, все сразу поймут, что ты хочешь избавиться от молодой жены, а это мало кому из островитян придется по вкусу. Придется представить обоснования.

– Она помогала своему отцу в его грязных делишках, – сказал Гектор и сразу устыдился: разве не он недавно уверял Кристину, что понимает ее положение?! Он нахмурился и признал свою неправоту: – На самом деле я сказал, что не стану обвинять ее, так что теперь нельзя использовать данный довод против девушки.

– Верно, и это осложняет положение, даже несмотря на юридическое право детей противостоять желаниям родителей. Если мы выставим против нее такое обвинение, это будет по меньшей мере ханжеством – если не бессмысленной жестокостью.

Гектор не мог не согласиться с братом. Однако ему было очень важно заставить Маклауда признать свою низость, и если Лахлан или его светлость попытаются запретить ему призвать мерзавца к ответу, его ярость не будет знать границ. Он понимал, что затевать ссору во время Совета неразумно, но и проглотить обиду не мог. Надо все тщательно обдумать. Обычно Лахлан думал за двоих, но Гектор полагал, что и сам сможет решить данный вопрос.

Кристине нравилось в Лохбуи. Никогда прежде она не пользовалась такой властью. Слуги Гектора, а также работники и горничные, присланные Майри, беспрекословно повиновались ей. Сразу после отхода баркаса в Гленелг Кристина воспользовалась приглашением Майри и провела у нее в Дуарте целые сутки – там за обедом она познакомилась со своим свекром.

Тот оказался высоким, стройным седоволосым мужчиной с проницательным взглядом синих глаз и элегантными манерами. Зная, с каким почтением относятся к нему оба брата, Кристина была приятно удивлена его простотой в обращении и обаянием.

– В том, что мы ранее не встречались, вина не только Гектора, – сказал ей Йен Дубх с вежливой улыбкой. – Он приглашал меня на свадьбу, но я так увлекся историческими изысканиями, что не смог оторваться от этого занятия.