все, он смеялся с поверженного, тыкал в него пальцем, а после, остановившись у разделявшей нас реки, взобравшись на насыпи, с невысокой стены, взглянул на озеро. Всё по обе стороны водной глади уставлено шатрами. Все исходившие от озера русла превратились в запруды. Заваленные деревьями с часовыми, караулами, они выглядели как врата, неприступные надводные стены возведённые для удержания Скачущего по воде. До сего момента выдр выглядевший беззаботным, уверенным в себе, стал каким-то озадаченным, местами даже напуганным. Сейчас он лучше других мятежников-подстрекателей, коих сам и провоцировал на бегство, понимал, насколько самоубийственна та идея, которую он продвигал. Потому он и молчал, не смирившись с поражением, продолжал раздумывать, выдумывать новый способ побега, что в свою очередь мог быть полезен не только ему одному. Этот выдр был хитёр. Сукин сын ловко выкручивался из любого нашего спора, лавировал между вопросами, останавливаясь лишь на тех, из которых мог извлечь собственную словесную выгоду. Он обладал незаурядным умом, был хитро выебанным, и потому использовать его предстояло чуточку иначе, нежели как других.

Когда голозадый эльф достиг середины реки, внезапно, словно из самой разделявшей нас реки, в шею ему прилетела стрела. Все по обе стороны охнули. Посланник свалился в воду, пал на четвереньки, второй выстрел поразил его прямо в голову, добил. Кто стрелял, откуда? Долго покрутить своей головой мне не удалось. Зуриэль, предчувствуя угрозу, тотчас стягивает меня с насыпи, уводит обратно в Озёрный. Кто-то очень не хотел слышать слова переданного мною послания. Не хотел, чтобы опозоренный эльф, отомстить за которого будет не просто, заикнулся о моём настрое и желании «жить дружно».

У воды поднялась паника, наши эльфы дежурно стали готовиться к обороне, а враги к штурму. Я спокойно отпускаю «на погулять» выдру, сам же велю организовать за ним слежку. Причём использовать в ней планирую не только силы приданных мне эльфов, кролли и му, но и его же сородичей, имевшихся в рядах доверенных воинов Обба. Многие высказывались о мятежнике крайне двояко, зачастую негативно, потому даже среди своих в Озёрном, где всем заправляли храбрецы и трудяги, он оставался чужаком.

Освободившееся от надзора, пыток и допроса время решил уделить Эльфам, тем самым, что пришли к нам и так беззаботно подставили свою спину. Родственники Меллэра, воинственные, гордые долгожители, что тысячами лет служили текущему правителю, их внезапное желание перемен и резкость в действиях пугали, ведь со слов той же Семечко, Хранители всё всегда делают неспешно. Истинные мотивы их были известны, но все тонкости, детали, только предстояло изучить.

Из общения с «соседями» мне удалось выяснить следующее. Несколько оскорблённых династий, что видели в своём текущем правители не прежнего, любвеобильного властителя, а… шутка то или нет, демона, восстали против зла, чудовища, а не всех эльфийских порядков и своего короля. Атака на правителя стала сигналом к началу крупных, внутреннеполитических изменений. Стали вводиться очень странные, а местами даже жестокие правила. Несколько фей, узнав что их пытаются сделать крайними, взбунтовали против новых, принятых после покушения законов. Феи — это сила, числом фей во служении измерялась значимость и влияние семей Хранителей рощи. И когда кто-то хотел насильно забрать фею у одной семьи Хранителей и передать другой, тем более без её на то воли, то вспыхивали очень серьёзные конфликты. Новый правитель, демон, ища поддержки у большинства, решил забрать фей у слабых семей и передать их семьям самым многочисленным. Естественно, подобная риторика устроила большинство, что на голосовании и ознаменовало начала бунта меньшинства. Пока эльфы спорили, дрались и резали друг другу глотки, в надежде украсть силу у соседа, Лефсет, посеяв хаос внутри своего королевства, тайком от имени совета издаёт указ, требующий придать огню всех нелояльных его власти сородичей. Процесс запущен, эльфы, до этого нейтральные, не желавшие ввязываться в сомнительную авантюру связанную с феями, так или иначе оказываются частью большой охоты, открывшейся внутри их собственного общества. Лефсет извратил, очернил принцип управления лесом, оставшийся Хранителям от предков. Он пробудил в душах гордецов алчность, жадность, словно питаясь злобой и страхом, устроил бойню в своём лесном дворце, а после, когда врагов там не осталось, направил своё войско на других.

Феи обладали очень тесной духовной связью между собой. Когда кто-то находящийся рядом исчезал, они ощущали это, хуже дела обстояли с изменениями внутри самих фей. Сначала кратковременным исчезновениям никто не придавал значения, ведь все феи возвращались, всё изменилось после встречи одного из Семечек с «Цветком». То был разговор не Семени жизни и Цветка Света, а один сплошной монолог Темного Плюща, окутавшего живое, некогда прекрасное растение. Когда Феи спохватились, пошли к эльфам за разъяснением и требованием ответить на их вопросы, было слишком поздно. Нерасторопность сыграла с ними злую шутку. Их стали хватать, пленить, промывать им мозги и тут же перетягивать на сторону тьмы. Но были и те, кто успел сбежать, создали вокруг себя коалицию света, на которую и стали стягивать всех немногочисленных эльфийских сторонников. Феи знали, что Семечко Последней Зори и Ветерок в безопасности, что сохранили рассудок, а потому и сподвигли своих слуг(так они воспринимали эльфов), довериться их чутью, повернуться к нам спиной и начать возводить полосу оборонительных сооружений. Феи доверились своим инстинктам, доверялись мнению той, что добровольно отказалась от всех благ предоставлявшихся Хранителями и пожелавшей остаться у меня… Они, словно один большой организм, почувствовав где лучше, поверили в решение Семени Последней Зори, двинули к нам ища помощи… и, сука, чуйка их не подвела.

Диалог о мире, союзе и взаимопомощи я вёл с Цветком, что тоже когда-то была Семечком, но пробудилась, выросла, превратившись в высокую, стройную, статную и прекрасную с виду женщину. Женщину с зелёными волосами, терновой диадемой на лбу и таким же зелёным мхом, поросшем вокруг сосков и влагалища. Звали новую правительницу мятежников Цветком Древа Жизни. Она в своё время являлась стражем гробницы Кхом, где покоились тела всех предыдущих Героев Хранителей рощи. В её обязанности входила сохранность артефактов древних героев, их оружия, брони, тел и сил, что ни при каких условиях не должны были достаться тьме. И… судя по тому, в каком виде прибывало их голозадое эльфийское войско, с задачей своей Цветок не справился, совсем. В момент восстания, начала охоты на светлых эльфов и фей, она, обладающая самой большой среди живых силой, находилась слишком далеко. Прозевав всё, явилась на помощь сёстрам, когда всё было кончено. Она дала бой одурманенным, оскверненным тьмой феям, проиграла и, лишь чудом сумев