Серж спустился по широким деревянным ступеням, когда-то крашеным, теперь же истертым до дерева, и остановился перед двумя дверями. Первая была обыкновенной, потемневшего от времени и сырости дерева — за ней была обычная стазис-камера, заменявшая магам холодильник. А вот вторая, сдвижная…

Большая широкая дверь, закрывавшая проем, мало того, что была выкованной из железа, да еще и алела сложной вязью охранных заклинаний. Серж вздохнул. Опять придется обезвреживать все это безобразие. Наверное, это было впервые, когда ему пришлось распутывать столько чужих плетений за раз. И накрутили господа маги изрядно, с выдумкой. Тут придется повозиться.

С полчаса Серж распутывал последствия применения сложных заклинаний, раскладывая мешанину плетений на слои, отключая потоки силы или закольцовывая их, перенаправляя на другие участки — в общем, работа была сродни электрику, залезшему в чужой короб с сотнями неизвестных проводов. Наконец, когда плетения потускнели, превратившись в схему сумасшедшего гения на бумаге, он проверил все магическим зрением на возможные немагические ловушки и взялся за ручку двери.

Дверь легонько откатилась в сторону, открыв внутренности хранилища. Ого! У Сержа зарябило в глазах от плетений, пробивающихся сквозь крышки сундуков и ларей, причем от самих ящиков веяло седой древностью, сколько сотен лет это лежало в хранилище невозможно было и предположить. Черные, красные, зеленые, синие кружева силовых линий… Разноцветье узоров, используемых разными видами магии.

Серж прошелся между ящиками, оглядываясь вокруг. Все, надо все это отсюда забирать, повторно здесь уже не побываешь — хозяева, если и не получили сигнал о вторжении, то рано или поздно сюда заявятся, а объясняться с ними он не хотел и не собирался. Зову группу и уносим все, подумал Серж. А инвентаризацией займемся позже, такое количество плюшек лучше пересчитывать в спокойных условиях.

Расслабился он только после того, как все найденное в хранилище Искореняющих было перетащено в Истор через портал и сейчас упаковывалось спешно вызванными егерями в фургоны.

- Да, мы себе заимели серьезных врагов в лице братства, — заметил Тира, наблюдая за погрузкой хабара.

- Да и храни их боги, — хмыкнул Серж. Рефлексии — ноль, наоборот, даже приподнятое настроение от внезапно легко провернутого дельца. Хотя, если бы Тира не знал захоронку магов, они бы ничего и не нашли при всем желании. — По-моему, мы с ними и так на ножах после того, как в прошлом году казнили одну из их банд. Да и мразь эта мне не нравилась никогда. Ни нашим, ни вашим, блюдут только свои интересы. Этакая глобальная корпорация святош.

- Кто бы говорил, — сверкнул зубами Тира. — Мы как бы тоже свои интересы блюдем.

- Только вот есть одна большая разница, — вдохнул Серж. — Мы это делаем не для собственного обогащения и власти, а двигая вперед прогресс и таща за уши народ в светлое и не очень будущее. Мы преследуем государственные интересы, а не как эти — деньги и не сдерживаемую ничем власть ради власти. Что мы уже и доказали — имея большую часть казны Зунландии мы не кутим, прожигая деньги и развлекаясь всеми естественными и противоестественными способами, а также устанавливая свой собственный самодурный режим. Мы строим государство людей и для людей, всеми способами, этичными и нет.

- Ты опять в философы заделался, — засмеялся Тира. — Послушать тебя, так…

- Свят-свят-свят, — в притворном ужасе осенил себя святым кругом Серж. — Не, философов не перевариваю. Начиная от того, что они объявили свои умствования матерью всех наук, тщетно пытаясь объяснить природу всего сущего до их разнообразных разнобезобразных учений. Открыл я тут еще у Сайлера книжку некоего Тердиикта Блаженного, считающегося звездой первой величины, и среди его косноязычной зауми узнал те же умствования наших средневековых мыслителей, не зря я хорошо знаю философию — приходилось кандидатский экзамен сдавать. Упаси господи. В наших условиях играют роль прикладная политология и социология, а не искусство таскать друг друга за бороденки, выясняя превосходство школы Стаканиуса над Графиниусом.

- Из всех твоих мудреных слов я понял только про стакан и графин, — хохотнул Тира. — Так что оставить умствования, лейтенант. У нас еще дела есть.

- Есть отставить! И с большим удовольствием. Вот это я и пытался сказать — надо делать, а не языком молоть. Поехали, — Серж вскочил на подножку уходящего фургона. — Надо все осмотреть и принять на наш склад.

- Удачи, — Тира осмотрел груду ящиков, плотно уложенных в кузове. — Тебе она понадобится, спать, я думаю, тебе сегодня не придется.

Тира как в воду глядел. Последние ящики выгружали из фургона, когда сумерки уже легли на землю, погрузив базу в темноту, разбавляемую лишь неярким светом магосветильников и керосиновых ламп из окон домов. А у Сержа начиналась третья смена.

Серж ходил между ящиками, разложенными на земляном полу пустого пока склада в один ярус. Методика была простая — подходим к ящику, сундуку, ларю (нужное подчеркнуть), смотрим на плетение, если таковое пробивается через крышку, со всеми предосторожностями открываем ящик и пытаемся понять, что там находится, пользуясь всеми доступными способами. Для начала — отмеченные черными плетениями некроартефакты, за ними вообще-то и шли. Ага, таких сундуков, окованных зачарованным железом, увитым предохранительными плетениями, было аж пять.

Он осторожно снял петлю запора и медленно откинул крышку сундука. Да, это было оно, то самое. Черный-пречерный, казалось, состоящий из самой тьмы шар, впитывающий жизненную энергию любого, кто неосторожно попадет в радиус действия активированного артефакта. Сейчас тьма дремала, ожидая того отчаянного, кто ее разбудит и напоит жизнью жертв. Пока дремала. Глядя на нее, Серж ощутил мощь черной магии, убивающую и разрушающую все на своем пути, даже плечи сами передернулись в нервном ознобе. Пять таких шаров. Насколько он помнил, эти шары можно было использовать не один раз, выпив жизни они меняли цвет, и их можно было опять класть на хранение до того момента, пока сущность плетения не проголодается и не будет готова убивать снова.

Вздохнув, Серж медленно закрыл крышку и накинул петлю засова. Придется гномам с этим познакомиться. На войне как на войне, или мы, или нас. Милосердие можно проявлять, но только к побежденному врагу ну и к некомбатантам, и то, лишь иногда, иначе по местным понятиям это будет принято за слабость. А рефлексировать по этому поводу он перестал уже давно. Что тут у нас еще?

Серж так и заснул на складе, прислонившись к одному из ларей, и проснулся, только когда солнечный свет из открытых дверей попал ему на лицо. Опять снилась эта дичь про черное небо и пепел под ногами. Может виной всему эманации, исходившие от груза вокруг? Вчера, осматривая ящики, он подумал, что они умыкнули склад тяжелых боеприпасов братства. Что здесь только не было — «некро», эльфийские шары с «пыльцой лотоса», «черви бездны», даже миниатюрные зародыши посмертий, которые надо было только активировать и напитать силой. И еще много всего убойного, что можно было отнести к оружию массового поражения. Даже анекдот про резиновую бомбу реализовали — был подобный артефакт для уничтожения рассредоточенных целей, который прыгал подобно резиновому мячику, с той лишь разницей, что оставлял после себя кляксы из разумных, неосмотрительно оказавшихся в его поле зрения. Да такой арсенал нужно было охранять не тремя полусумасшедшими магами, а ротой боевых магов. Ну теперь эта головная боль — его. Будут охранять денно и нощно. Особенно если вздумают за ним прийти хозяева, хотя Серж и не обнаружил каких-то сигнальных плетений, способных выдать координаты. Надо закончить осмотр и планировать операцию с учетом попавшего в загребущие руки имущества.