…Темно-серое, мрачное, свинцовое небо отражалось в зеркале воды бухты, крася ее в такой же темный, нагонявший тоску, депрессивный цвет. С моря подул легкий холодный бриз, заставив Сержа зябко дернуть плечами и поправить воротник полушубка. Вот такая вот весна с ее вечной распутицей, слякотью и мерзким холодным воздухом, еще не набравшим теплоты от нагретых солнцем моря и земли.

Он стоял на смотровой площадке крыши одной из сторожевых башен на входе в гавань Орсода. Горизонт был чист, что было вполне естественно, учитывая сезон, точнее не сезон, а в самой гавани уже начинала кипеть бурная работа, рыбацкие суда, вытащенные на берег в преддверии зимних и весенних штормов, приводились в порядок и готовились к спуску в родную стихию — море.

Для них с Тирой это была очередная инспекция своих владений. Пять городов, разбросанных по всей Гравии — с одной стороны это число уже хорошо, с другой — это пять больших проблем, которые надо постоянно держать на контроле и оперативно решать как всегда внезапно возникающие вопросы. Да еще и индейские поселения вокруг, которые были лояльны к колонистам, но тем не менее при их кажущейся самостоятельности, вызванной национальной гордостью, требовали ненавязчивой помощи. В частности, в области здравоохранения и образования, ну да и то и другое в Гравии бесплатно для всех, Серж об этом позаботился. Поэтому и смертность от рядовых болезней никому не грозила, только разве что в крайнем случае, убыль населения была минимальной — за прошедшую зиму и весну на все пять городов умерло всего двадцать два человека, кто от старости, кто от несчастных случаев, в общем там, где медицина и магия жизни была либо бессильна, либо не успела вовремя. От голода — не умер никто. Жесткая программа распределения продовольствия для всех, подобная когда-то использованной на родной планете во всех послевоенных странах, давала возможность хоть уж никак не шиковать и не баловаться разносолами, но спокойно и более-менее нормально, не голодая, на минимуме дожить до следующего урожая. Здесь помогли в том числе и индейцы со своей кукурузой, мамалыга и маисовые лепешки, знакомые по Марку Твену и другим американским классикам, прочно вошли в рацион поселенцев. Так что проводимый социальный военно-коммунистический эксперимент Серж с Тирой сочли удачным. А теперь предстояло решать еще великое множество задач разного рода — как говорится, осталось только начать и кончить.

Серж с натугой отвалил толстую деревянную наборную, обитую железом, крышку люка в полу, потом отряхнул руки от оржавленного металлического кольца на крышке и ступил на крепкую деревянную лестницу с протертыми подошвами солдатских сапог ступенями. Ну а как же, теперь освобожденная от бутафорской баллисты и оборудованная навесом от непогоды крыша башни служила наблюдательным пунктом и позицией для пусковой установки, чьи направляющие были укрыты толстым прорезиненным брезентом. Вот и несли службу дозорные день и ночь, высматривая что-нибудь угрожающее на горизонте. Правда во времена зимних штормов Серж разрешил караульным находиться под крышей, этажом ниже, в караулке, и вести наблюдение из-за стекол — не хватало еще пневмоний и обморожений на ровном месте. Солдата надо беречь по мере возможностей, здоровый солдат — хороший солдат, это Серж уяснил еще во время службы, ну а тем более егеря, которым поручили вести здесь наблюдение. Этим что-нибудь поручи, так они превратятся в ледяные статуи, но не уйдут со вверенного им поста без приказа. Нет, с ними надо без фанатизма, у них его своего хватает выше крыши.

Серж спустился в освещенную светом керосиновой лампы караулку — еще одно нововведение, пока только в порядке эксперимента и только для армии. Гонять туда-сюда вверх-вниз магов для зарядки светильников — больше суеты и хлопот, проще подкинуть канистру керосина, а магию оставить на потом, на нужду, когда без нее не обойтись.

Он подошел к буржуйке, хрустя подошвами по уголькам и вытянул руки, наслаждаясь теплом раскаленных железных боков печи, отбрасывающей неяркие блики из жерла по сторонам. Ну вот, наконец согревшиеся пальцы стали нормально гнуться — теперь спокойно можно расстегнуть тулуп и развязать завязки ушанки — нововведение для этого мира однако, зачем велосипед изобретать, если можно заказать скорнякам головной убор проверенный временем и миллионами солдатских голов? Причем проверенный солдатами в странах с холодным климатом по всему миру — от России до Канады.

- Милорд, будете обедать? — обратился к нему один из дежурных.

- А давайте, — Серж решил попробовать, чем кормят служивых. Одно дело, когда организуется стандартная армейская показуха, рассчитанная на начальство, и совсем другое, когда начальство прибывает внезапно, как снег на голову, да еще и выставляет свою охрану, чтобы нерадивые хозяйственники не успели попытаться исправить впечатление. Впрочем, нерадивых здесь не держали, а вороватых не было, давно извели в принципе, по закону колоний таких вывешивали сушиться на площади, ненавязчиво напоминая, что бывает с теми, кто путает свой карман с государственным.

Обычный не особо обильный солдатский обед, вареная морская рыба, которой в приморском Орсоде было в достатке, мамалыга и ломоть серого грубого хлеба. Серж про себя отметил, что надо будет ввести в солдатский в рацион хотя бы по горсточке квашеной капусты, для предупреждения всевозможных авитаминозов и цинги. А напоследок был чай с ложкой меда — для армии его не жалели, закупив целебный продукт в товарных количествах.

- Спасибо, ребята, — Серж отложил ложку и довольно отвалился на стуле. — Ну, мне пора. Если будут какие-то просьбы и пожелания — не стесняйтесь, пишите нам в канцелярию. Ну или своему командиру скажите.

Серж встал, запахнул полы бушлата и пошел к выходу на лестницу, не задавая обычных дебильных вопросов проверяющего начальства, типа «Как служба?», на которые солдат должен ответить, делая выпуклые от усердия глаза, «Рады стараться, вашбродь/господин полковник/милорд! (нужное подчеркнуть)»

Теперь надо было спуститься по череде лестниц, проходящих через ракетный погреб, батарейную палубу с трофейными пушками для ближнего боя, полгода назад поставленными здесь, да так и прижившимся, крюйт-камеру с порохом для пушек, склад и спокойно выйти из каменной арки входа в башню к поджидающей его карете, взятой в кольцо его персональной охраной из егерей. Не то, чтобы она была ему так уж и нужна — боевой маг он или нет — но Тира был неумолим и на все пререкания Сержа реагировал тем, что не реагировал вообще. А уж господину полковнику если что-то в голову втемяшилось, могло исчезнуть только вместе с головой.

Серж сел в фургон и поехал от башни по грунтовой, посыпанной песком дороге, которую таковой сделали не из экономии, а из элементарной предосторожности — не хватало еще шрапнели из камней мостовой при потенциальном обстреле. Все-таки когда-то эту башню уже захватывали, следовало предусмотреть все варианты развития событий.

Следующий пункт инспекции — знаменитая и лучшая в колониях орсодская верфь, загруженная теперь военными заказами Сержа. Надо посмотреть одно из любимых детищ — первый в этом мире клипер, который был заказан на верфи аккурат полгода назад. Проверить, сдержали корабелы уже проплаченные из казны обещания или нет.