указательный палец. — Есть и постоянные посетители, но дальше прелюдий никогда не заходим. А Блиссаргон был особенным, таким загадочным… — здесь она начинает мечтать, — он приходил всего лишь два раза, но я хотела бы большего, чем обычные деловые отношения.

— А что, просто поговорить с ним не сработает? — Бефор задумчиво берется за свой подбородок. Обычно Блиссаргон очень скрытный, но он же умеет разговаривать, иногда общается с "черной вдовой" Астартой и даже является зам. Главой гильдии Демонов.

— Я пыталась, но… — улыбка исчезает с ее лица, а ноющий голос бурчит, — я пыталась привлечь его внимание и подходила к нему 17 раз. Все мои попытки были разрушены им самим, — она произносит печальный и долгий вздох. — Шесть раз он меня игнорировал, два раза отворачивался, три раза вырывался, три раза просто молчал и три раза говорил мне уйти. Я его совсем что ли не интересую?! Почему же?

Дальше она бормочет непонятное. Вот-вот Баркью заплачет, неловко соединяя свои указательные пальчики. Аарин переменяется в лице и начинает жалеть несчастную и шмыгающую девушку. Она обнимает Баркью и гладит по голове, хотя еле достает до ее фиолетовых волос.

Бефор глубоко задумывается.

— Боюсь дело тут не в том, интересуешь ты его или нет. А скорее в тебе, — качает головой исправляется, — нет, в твоем поведении. Ты ведь и сама это знаешь?

Баркью делает вид, что изумлена, но в глазах стоит страх. Страх одиночества и правоты. Она приходит в отчаяние в одну секунду:

— Я боялась этого больше всего на свете. Неужели ничего нельзя сделать..?

— Вы слишком разные. Блиссаргон кажется очень сдержанным, и я слышал, что он хранит в себе все тайны Академии, — Бефор не жалея слов, говорит прямо. — А ты извращенка. Вы учитесь здесь уже три года и он знает твои секреты. Или возможно у него совсем нет желания находить девушку, иначе зачем бы он ходил к тебе?

Бефор мысленно ругает себя за то, что так и не может помочь ей. Он хочет как лучше и он не любовный гуру, как она. Баркью выдавливает иронический смешок и расстроенно улыбается:

— Наверно ты прав.

— Стойте! — Аарин, еще не отпустившая Баркью, не сдается и подбадривает ее. — А вдруг он просто скромный? Или ему правда не нравится твое поведение и как только ты его изменишь, то он обратит на тебя внимание? Возможно, что он вообще ревнует! — Аарин сжимает ее в своих руках как можно сильнее. — Пока не проверим — не узнаем!

Баркью выдавливает что-то на подобие согласия, и Аарин сжимает ее лишь сильнее.

— Мы тебя замаскируем, будешь ходить рядом с Блиссаргоном целый день, он подумает, что еще не знает твоих секретов и вы обязательно поговорите! — Аарин отпускает Баркью и не проходит и минуты, как сама спотыкается и наваливается на вывеску. Она зажмуривается и пищит, приземляясь на землю. Баркью вздрагивает от грохота.

— Так ты точно узнаешь, что он о тебе думает. Хорошая идея, Аарин, — и только после этих слов он замечает ее на земле с вывеской в обнимку. Бефор ерошит свои белые волосы и недовольно цокает.

— Похвалить тебя даже нельзя! — Он берет ее за руку, вытягивает с большим трудом и ставит на ноги. Аарин с угрюмым лицом рявкает:

— Слабак.

— Неудачница, — так же рявкает Бефор. Оба начинают рычать друг на друга как некрещеные собаки.

Бефор не узнает себя. Неужели он умеет злиться, обзываться и грубо себя вести? Да, но раньше такого не было. Все это сидело внутри и никогда не выходило, подавлялось или вообще забывалось. Бефор чувствует, как незамеченная ранее пустота заполняется негативными эмоциями и ощущениями. Это все из-за Аарин.

— Опять вы за свое! — улыбается Баркью и взаимное рычание утихает.

–

Мелодия шкатулки. Все остальные звуки стихают и перестают существовать. Только красивая и печальная игра шкатулки. Она играет прямо в голове и никого вокруг не слышно.

Бефор встает прямо перед памятником. Из черного камня изображен волк с размером льва в величественной позе. Мимо проходят празднично одетые ученики в масках животных, иногда останавливаются у памятника и кладут цветы. Сегодня день рождение Дис Корда, которое празднуется уже третий год. Но сейчас это называют просто Днем Дис Корда.

Бефор наклоняется и тоже кладет два цветка ириса. Его любимые. Их специально выращивают для этого дня прямо в ботаническом саду, а потом раздают всем желающим посетить памятник Дис Корда. Он сам этого хотел и сам устраивал свой собственный праздник. Те, кто видели в нем хорошего Сильнейшего, были не против, но были и те, кто его недолюбливал. Один из таких был Эмпиреон Шах.

— Не понимаю тех, кто приходит почтить память неизвестного им человека, — говорит хулиган, тоже аккуратно складывая ирисы к памятнику, чтобы не задеть множество маленьких свечек на плитке с именем. Он молчит вместе с Бефором ровно минуту, спокойно закрыв свой здоровый глаз.

— А ты его знал? — спрашивает Бефор, не отрывая взгляда от надписи и не смея поднять голову к самому памятнику. Даже смотря на землю, он ощущает, как темное небо все мрачнее от надвигающихся туч.

— После того, как он лишил меня одного глаза, — усмехается Эмпиреан и дотрагивается до своей пиратской повязки, — я перестал с ним драться и просто общался. Хоть он мне и не нравился, но он отличный парень, — а потом, задумавшись, добавляет, — и Легендарный оборотень. Да.

— Легендарный оборотень, говоришь?

Эмпиреан Шах лишь кивает и начинает уходить.

— Пойду помучаю Кассиэля что ли.

Бефор только недавно увидел зеленоволосого паренька Кассиэля здоровым и невредимым, тогда как он всегда ходит с переломами, ушибами, и обязательно какая-то часть тела была перевязана бинтом. Точно рук дела Эмпиреана. Но Бефор не спешит помочь бедному и вечно больному Кассиэлю. Похоже, что их устраивают такие отношения. Иначе Кассиэль легко выиграл бы у Шаха.

Бефор поднимает голову, как будто в последний раз смотрит на статую Дис Корда и уходит в сторону толпы.

У сцены собирается много человек, готовых послушать вечерний рок-концерт. Он и сам не прочь послушать. Бефор еле как пробирается сквозь толпу и заходит за сцену, где непривычно тихо. Как только он слышит голоса, он прячется за первым попавшимся кустиком, который наверняка уцелел после первой волны Тьмы. Но сейчас не об этом. Женский голос и мужской о чем то говорят, но Бефору настолько любопытно, что он выглядывает.

Девушка, с маской зайчика в черном платье и с курткой, кладет руку на плечо Блиссаргона и спрашивает:

— Постой, я тут искала Баркью,