Хлесткие струи дождя едва ли очистили улицы. Мокрые здания источали серную вонь, когда кислотный дождь смешивался с загрязнениями, покрывавшими камни и рокрит по всему городу.

«Не самый лучший момент, чтобы забыть респиратор», — подумала Кирия…

Майор Райкин сопровождал ее. В тусклой дали на востоке солнце уже освещало краешек неба. Кирия не хотела смотреть за край стены, но не смогла сдержаться. Слабое освещение давало возможность увидеть армию врага — темное море до горизонта.

— Трон Бога-Императора, — прошептала она.

— Могло быть хуже, — заметил Райкин, потянув ее вперед, когда женщина застыла на месте.

— Да их там, должно быть, миллионы.

— Без сомнений.

— Сотни племен… Можно даже различить знамена…

— Я стараюсь этого не делать. Смотрите перед собой, мэм.

Она с неохотой отвернулась. Перед ней, в пятидесяти метрах дальше на стене, под дождем стояла группа гигантских черных изваяний, потоки воды полировали их броню.

Один из гигантов шевельнулся и, громыхая сапогами, направился к Кирии. Жесткий ветер хлестал мокрые свитки на броне, а табард с черным крестом на груди промок насквозь.

Его лицом был ухмыляющийся серебряный череп. Глаза светились бездушным красным светом, насквозь пронизывавшим женщину.

— Кирия Тиро, — произнес он низким, потрескивающим через вокс голосом, — приветствую.

Астартес осенил себя знаком аквилы, и его пальцы в черной броне при этом громко стучали по грудной пластине.

— И майор Райкин из Сто первого. Добро пожаловать на северную стену.

Райкин поприветствовал рыцаря в ответ:

— Я слышал речь, которую вы произнесли перед «Стервятниками», реклюзиарх.

— Все они прекрасные воины, — отозвался Гримальд. — Им были не нужны мои слова, однако мне было приятно ими поделиться.

Райкин оказался застигнут врасплох. Он не ожидал ответа, а тем более этого смирения, выбивающего почву из-под ног. Прежде чем он ответил, заговорила Кирия. Запрокинув голову, она смотрела на Гримальда, рукой прикрывая глаза от дождя. Жужжание брони действовало на нервы. Звук казался более громким, чем обычно, словно доспехи реагировали на плохую погоду.

— Чем я могу служить вам, реклюзиарх?

— Неправильный вопрос, — ответил рыцарь, его измененный воксом голос казался рыком. По броне стучал ливень, с шипением встречаясь с черным керамитом. — Ты здесь не для того, чтобы задавать вопросы, ты здесь, чтобы на них отвечать.

— Как пожелаете. — Кирия пожала плечами, чувствуя себя неловко из-за официальности рыцаря. Честно признаться, все, связанное с ним, заставляло ее нервничать.

— В пустошах есть укрепления, занятые Стальным легионом. Среди других окопавшихся против орков полков есть и несколько взводов «Стервятников Пустыни». Маленькие городки, учебные лагеря на побережье, тайники с оружием, склады ГСМ, станции связи.

Тиро кивнула. Большинство этих вопросов затрагивалось на встречах командования.

— Да, — сказала она, не зная, что еще сказать.

— Да, — с усмешкой повторил он ее ответ. — Сегодня меня проинформировали о том, что хранится в подземном ангаре на Западном аванпосте Д-16 в девяносто восьми километрах к северо-западу от города. Ни на одном нашем собрании не упоминали про опечатанный комплекс Механикус.

Тиро и Райкин обменялись взглядами. Майор пожал плечами. Большая часть его лица была закрыта маской респиратора, но глаза показывали, что он и понятия не имеет, о чем говорил капеллан. Кирия встретилась взглядом с башней возвышавшимся рыцарем.

— Я мало знаю о перемещении того, что хранится в Западном Д-16, реклюзиарх. Все, что я знаю, — это то, что на одном из этажей хранится дезактивированная реликвия эпохи Первой Войны. Никто из Гвардии не имеет доступа к содержимому хранилища. Это территория Механикус.

— Я услышал то же самое сегодня. Вас это не интригует? — спросил Астартес.

По правде говоря, нет, это ее не интересовало. Первую Войну выиграли почти шестьсот лет назад, и сейчас на планете были другие города и другие армии.

— Вряд ли это представляет какую-то ценность, — сказала она. — Что бы там ни хранилось, оно погребено по приказу Адептус Механикус — я подозреваю, что по чертовски хорошим причинам, — и это секрет даже для верховного командования планеты.

— Ты знаешь историю своей планеты, адъютант Тиро? — Голос Гримальда был спокойным, низким и невозмутимым. — Прежде чем высадиться здесь, я посвятил немало времени ее изучению. Практически любая информация может стать оружием против врага.

— Я изучала решающие сражения Первой Войны, — отозвалась женщина. — Так делали все офицеры Стального легиона.

— Тогда ты должна знать, какое оружие Механикус было создано и использовано тогда.

— О Трон, — прошептал Райкин. — Святой Трон Терры.

— Я… не думаю, что вы правы, — выдавила Тиро.

— Возможно, и нет, — согласился Гримальд. — Но я намерен выяснить истину. Один из наших кораблей отвезет группу на Западный Д-16 через час.

— Но база законсервирована!

— Ненадолго.

— Это территория Механикус!

— Мне все равно. Если я прав в своих предположениях, там хранится мощнейшее оружие. Я хочу получить это оружие, Кирия Тиро. И я его получу.

Она запахнула шинель поплотнее, так как буря усилилась.

— Если бы это было что-то, что поможет нам, — возразила она, — Механикус уже извлекли бы его.

— Я не верю в это и удивлен, что ты веришь. Механикус внесли значительный вклад в оборону Армагеддона. Но это не значит, что они относятся к войне так же, как мы. Я неоднократно сражался рядом с почитателями культа Марса. Они дышат тайнами, а не воздухом.

— Вы не можете покинуть город перед рассветом. Враг…

— Враг не бросится на городские стены в первый же день. И в мое отсутствие командовать Храмовниками будет Баярд, чемпион Императора.

— Я не могу позволить вам сделать это. Механикус придут в ярость!

— Я не спрашиваю твоего позволения, адъютант. — Гримальд сделал паузу, и она могла поклясться, что ощутила улыбку за его следующими словами. — Я спрашиваю, хочешь ли ты отправиться со мной.

— Я… я…

— Когда я прибыл сюда, ты сообщила, что ты здесь для того, чтобы обеспечивать взаимодействие между прибывшими на планету силами и войсками самого Армагеддона.

— Да, но…

— Запомни мои слова, Кирия Тиро. Если у Механикус есть причины не использовать древнее оружие, это не значит, что их причины покажутся столь же основательными для других. Меня не волнуют эти причины. Для меня важно выиграть эту войну.