— Да я так, извини… Глянь, вон брусники собрал кружку. Морс сварил. Ты попробуй, Федорыч, попробуй.

Витя подсовывал кружку и улыбался слегка виновато. В черной лыжной шапочке на затылке, с реденькой бороденкой он походил на молодого попенка или семинариста. Он безоговорочно верил Цукану и готов был снова прыгать на деревянном протезе по тайге без понуканий, ему хотелось, чтобы этот угрюмоватый мужик с такой странной фамилией сказал снова, как недавно на речке: «Ну, ты герой!»

Хлопот с обустройством в доме инженера Алонина предстояла тьма-тьмущая, как раз за разом повторял Аркадий Цукан. Первым делом он попробовал протопить печь и устроил коптильню. Пришлось через один и другой шибер гибкой веткой прочищать трубу. Когда пламя загудело в печи, дым вытянуло из домика, стал составлять список неотложных дел: выбрать сухие крепкие бревна, обтесать и соорудить прямо на берегу плот с рулевым веслом в надежде на обильные осенние дожди. Заготовка грибов и ягод, их сушка — это Виктор. Себе определил заготовку рыбы и мяса.

С рыбой полный порядок: в основном щука, реже голец, хариус заскакивает в верши, только успевай пластовать и вялить. А вот куропатку или рябчика поймать в силки не удавалось. Хотя они не боялись, подпускали порой метров на десять. Решил соорудить лук и стрелы и стать Чингачгуком. Но где взять сухожилия бизона? Попробовал натянуть леску, перевитую в несколько слоев, — получилась забава для Витьки. Стрела летела далеко, а убойной силы нет, да и попасть в рябчика, сидящего на дереве, оказалось очень не просто. Одного все же ранил стрелой. Рябчик свалился в траву и затаился. Вдвоем долго лазили в зарослях, пытаясь поймать птицу, а когда отловили, то окрестности огласились громким кличем индейцев гуронов, как это делал в кино Гойко Митич, и эхо крик многократно повторило в недрах Шайтан-горы.

Плот мастерил в виде катамарана для лучшей проходимости по камням. С краю толстые бревна, в середке — потоньше. На углях отжег старое железо, из него выковал и закалил скобы. Скрепил бревна поперечинами. Увязал дополнительно бечевой. Определил, что взять в дорогу.

Но осень выдалась на редкость сухой. Дождики моросили и вскоре стихали, а нужен был ливень дней на пять, только тогда можно протолкать плот по мелкой реке между камней и поваленных сухостойных деревьев. Ходил, замерял уровень воды в реке каждый день, в надежде, что где-то в верховьях пройдут проливные дожди. Ругался тихонько, чтоб Виктор не услыхал.

Южный склон у ближней сопки заалел от поспевшей брусники, а гриб полез из земли так обильно, что далеко не надо ходить.

Ранним утром Цукан вышел к реке за водой и увидел по закраинам лед. Тяжко вздохнул, сразу понял, что придется здесь зимовать и отчаянно бороться за выживание, что будет совсем нелегко. Но Виктору ничего не сказал, отправил снова собирать бруснику.

— Да куда нам столько? — удивился парень, ссыпая очередное самодельное ведро в сундук, освобожденный от одежды и бумаг.

— Зима долгая, всё подъедим.

— А как же сплав на плоту! Ты обманул меня?..

— Не пыли, Витя. Обычно по осени вода прибывает обильно, а тут, видишь, полный застой. Воды кот наплакал. Даже бечевой по камням не протащим. Да и без сапог, как пойдешь? У тебя ботинок совсем прохудился… Я ведь предлагал тебе меховые сапожки с пилота.

— Да чтоб я с мертвеца!..

— Ты, как овца. О спасении думать нужно, а не о мертвецах. Они не кусаются. Придется снова идти к самолету, как река встанет. Масла из гидравлики скачаю для светильника, обувь, одежку соберу, провода, может, резину дельную на самострел найду…

— Как же потащишь всё на себе?

— Санки сооружу из обшивки. Они по льду и снегу лихо пойдут.

Виктор ушел с утра за грибами в ближний распадок, но вскоре приковылял с испуганным лицом. Стал объяснять, что нарвался на медведей. «Хруст стоит громкий…»

Аркадий прихватил самодельную пику — сосновую жердь с прикрученным в расщеп напильником на конце. Пошли осторожно, стараясь не шуметь. Действительно, хруст стоял громкий. Вскоре в одном из прогалов Цукан разглядел ветвистые рога и самого лося, а сзади самку с теленком. Семейка кормилась грибами, закусывая их ветками низкорослого березового подроста. Северо-восточный ветер относил в сторону запахи, звуки, что позволило подойти близко. Но стоило Виктору запнуться протезом о валежину, лось тут же вскинул голову, издал звук похожий на ржание. Самка с лосенком ломанулась сквозь кусты по распадку, а лось, выдержав короткую паузу, потрусил следом.

Виктор удивился, с какой легкой стремительностью эти лесные коровы передвигалась по лесу, а Цукан подумал, что если добыть теленка, то хватило бы на всю зиму.

— Увидишь рогатых медведей или мохнатых, кричи громче, Витек. Они по осени сытые, не нападают.

Виктор в ответ пробурчал: «Ох, надоели мне эти грибы». Но спорить не стал, заковылял по распадку, припадая на правую ногу. «А все же я сумел», — не удержался, похвалил себя Аркадий Цукан, вспомнив ту жуткую операцию.

Разом похолодало. Стали по вечерам подтапливать печь. Открыв дверцу печи, Цукан пытался читать записи в полевой книжке геолога, сделанные карандашом неразборчивой скорописью. Письма и дневник в кожаном переплете с красивой застежкой отложил на потом. Внимательно изучил самодельный план местности с Шайтан-горой, которая находилась неподалеку, и понял, что на ней помечена поисковая шурфовочная сетка. Его интересовали результаты проб по шурфам. Когда нашел полевой дневник, стало понятно, что здесь обнаружили стволовое рудное золото, а вниз по ручью Удачливый в правой бортовой струе содержание россыпного золота доходило до четырех граммов на шесть пудов пробуторенного песка. Такое и на Золотой Теньке редко встречалось. Похоже, начали разработку месторождения ручным способом… Что-то произошло с геологом Алониным, иначе бы он не оставил здесь полевые дневники, образцы рудного золота. Болезнь? Да, могло быть. Но рабочие тогда непременно вскрыли бы сундук, забрали документы. Бандиты? Он слышал историю про китайских контрабандистов, таскавших золото с Бодайбо в обмен на спирт. Еще страшнее хунхузы… Но это кончилось в конце двадцатых годов.

Парню не стал рассказывать про месторождение с привычным: мало ли что может случиться… Трепанет, не подумавши, и сгинет, как это случалось не раз.

На плане местности с привязкой к азимуту была обозначена река Дялтула, плавной дугой огибавшая горный массив, правее река Саликаха, стремившаяся тоже на юго-восток и, возможно, впадавшая в Гилюй, что хотелось проверить, как и пройтись по ручью Удачливый с лотком и взять пробы на золото. Мыл мало-помалу несколько дней, пока