Однако у Эсс слово с делом не разошлось, и тут ее сюжет слегка отклоняется от типичного сценария.

Кроме того, она честно призналась, что не любит своего жениха, и даже в день свадьбы не скрывала правды – еще один неожиданный поворот сюжета. В типичной истории замужества ради денег женщине не полагается открыто признавать такие вещи. Ей полагается соблюдать декорум и притворяться, что она любит своего жениха, однако Эсс и на это не пошла. В торжественный день в роскошном номере отеля (тысяча долларов за ночь), окруженная подружками невесты, Эсс напомнила всем, что выходит за Эдди только из-за денег.

– Еще не поздно передумать! – воскликнула ее подруга.

– Нет, я должна – ради сыновей. Ну что ж, леди, – проговорила Эсс, готовясь надеть свадебное платье, – поехали!

Прошло пять лет. Хотя Эдди, ее муж, оказался подлым эгоистом и не уставал в глаза и даже прилюдно называть жену дурой, Эсс не жаловалась. Главное, что дети получили крышу над головой и хорошее образование. А когда муж начал выпивать и порой распускать руки, она старалась не обращать внимания. Сама выбрала такую судьбу, и нечего жалеть – нужно извлекать максимум пользы, даже если придется делать это до конца своей жизни.

Однажды Эдди обратился к врачу, и тот сказал ему, что если Эдди не перестанет пить и курить, то скоро умрет. Некоторые мужчины не обращают на такие пророчества ни малейшего внимания – в конце концов, все мы умрем «когда-нибудь», – но только не Эдди. Он принадлежал к той категории мужчин среднего возраста, которые вдруг «увидели свет» и побежали на него.

От врача Эдди вернулся белый как полотно, его трясло. Эсс была на кухне, смешивала фруктовую сангрию. Увидев бледное, потное лицо мужа, она подумала, что у него начался инфаркт, и первой реакцией был не страх, а радость: если он умрет, то все проблемы решатся сами собой!

Увы, жизнь оказалась к ней не настолько добра.

– Мне страшно, – признался Эдди.

И ударился в так называемый ЗОЖ.

Бывает, что человек, мало интересовавшийся своим телом, вдруг становится одержимым: кидается в спорт, накупает всяких фитнес-браслетов и прочих гаджетов для подсчета калорий. Мало-помалу начинает урезать привычный рацион, отказывается от углеводов, сахара, глютена, пшеницы, мяса, молочных продуктов – и, разумеется, алкоголя.

В прежние времена люди просто покачали бы головой и продолжили пить коктейли. Чрезмерный интерес к здоровью считался баловством – дескать, не стоит пытаться обмануть Провидение: Господь сам решает, сколько времени тебе отпущено на земле. Внезапная увлеченность здоровым образом жизни считалась признаком того, что смерть не за горами. Можно бежать быстрее ветра, однако от смерти не убежишь. В качестве иллюстрации служил известный факт: нередко мужчины среднего возраста падали замертво от инфаркта именно на пробежке.

В тот вечер, пока Эсс пила сангрию, они с Эдди здорово поскандалили. Эдди настаивал на том, что раз он бросает пить, то и она должна бросить, а также отказаться от мяса и углеводов. На ее протесты Эдди заявил, что Эсс растолстела, не следит за собой и больше его не возбуждает.

Наутро Эдди улетел в Майами и записался в дорогую клинику (семьдесят тысяч в месяц).

Сработало – в какой-то мере. Эдди вернулся трезвым, похудел на десять фунтов, помешался на йоге и крав-мага. А еще потребовал развода, ушел из дому и остановился в дорогом отеле.

Эсс начала потихоньку рыться в его вещах и вскоре кое-что обнаружила: да, Эдди действительно находился в клинике, однако сразу после выписки, поселившись в отеле, вовсю развлекался с проститутками.

Она позвонила подругам, и те бросились ей на помощь.

Постепенно на свет всплывали и другие грязные детали: как Эдди однажды напился до того, что вырубился в самолете и обмочился; как выбросил лыжи подруги из кабинки подъемника лишь потому, что она попросила его затушить сигару; как называл Эсс толстой…

В общем, законченный негодяй.

Тем не менее, как это часто бывает у мужчин, сам он не видел в своем поведении ничего дурного. К тому же в историях такого рода кто-то должен выйти победителем. Поскольку признать себя побежденным не мог, Эдди решил победить любой ценой, а значит, нужно демонизировать Эсс, доказать, что она во всем виновата.

С этой целью Эдди нанял дорогостоящего адвоката, настоящую акулу, и напустил его на Эсс. Тот утверждал, что ему известна вся подноготная: якобы Эсс прилюдно называет Эдди абьюзером и алкоголиком, и теперь у последнего есть все основания подать на нее в суд за клевету (помимо развода).

Этот мерзкий шовинист заставил ее испытывать стресс и панику. Каждый контакт с ним оборачивался чуть ли не предынфарктным состоянием, ее буквально разрывало от кортизола.

Возможно, именно стресс стал причиной того, что случилось дальше: у Эсс лопнул один из имплантов.

И вовсе не удивительно, по мнению Тильды Тиа: с грудными имплантами часто возникают проблемы, хотя хирурги об этом не предупреждают.

Вот как вышло, что посреди кошмарного развода Эсс легла в больницу на первую часть двухэтапной операции по удалению импланта. Проснувшись на следующий день, она с опаской покосилась на свою грудь, крест-накрест перевязанную бинтами, через которые местами проступила кровь. Впрочем, тогда Эсс еще смогла отнестись к этому философски, даже посмеялась над судьбой: мол, куда уж хуже-то?

Видимо, не стоило дразнить судьбу. В любой другой фазе вопрос остался бы риторическим, однако Эсс находилась в цикле ПСВ, поэтому на вопрос: «Куда уж хуже-то?» – незамедлительно пришел ответ: «А вот увидишь».

На третий день после операции Эсс позвонил брат: оказалось, их восьмидесятисемилетний отец въехал на машине в дерево; его отвезли в больницу, но было уже поздно. По мнению братьев и матери, вся вина за случившееся легла на Эсс, ведь это она взяла на себя заботу о родителях: регулярно навещала, возила отца по магазинам или в местную забегаловку, где они заказывали вредные гамбургеры. Однако теперь Эсс отвлеклась от своих прямых обязанностей, занимаясь разводом и операцией, – опять же по своей вине. Ведь вот нашла же богатого мужа, способного о ней позаботиться, – и на тебе, вновь все испортила! Она вообще хоть что-нибудь может сделать нормально?

Эсс начали преследовать дурные мысли.

Приступы ПСВ

Иногда в приступе ПСВ хочется закричать, особенно если стоишь перед зеркалом и чувствуешь, что никаких сил не осталось и жизнь представляется гигантской черной дырой.

Мысли похожи на крошечные ножки: протаптывают тропу, которая мало-помалу превращается в траншею, полную сомнений и отчаяния. Чем я это заслужила? Что я сделала не так? Как я дошла до такой жизни?

Вот и Эсс постепенно накрыло густым туманом депрессии. Просыпаясь по утрам, она задумывалась: не лучше ли было бы – для нее и вообще для всех – однажды не проснуться…

Впрочем, Эсс быстро очнулась и отругала себя за глупые мысли. Нельзя распускать сопли, ведь у нее сыновья, надо о них заботиться. А впереди еще вторая операция…