– Когда ты меня так называешь... я очень странно себя чувствую...

– Приятно? Или наоборот, надо перестать?

– Сам не знаю, но мурашки бегут по коже...

Надя не выдержала – шагнула к нему, обвила руками шею. Он обнял ее за талию и спину. Прошептал:

– Надюша...

– М?

– Соскучился я по тебе...

Тут по ее спине побежали мурашки, на ходу подныривая под его горячие руки. Алёша судорожно сглотнул.

– Возвращайся поскорее. На скрипке мне сыграешь, так давно я ее не слышал...

– Да... конечно... сыграю... Если не разучилась еще. Скоро вернусь, Алёша. Скоро...

Ей очень сильно хотелось, чтобы он ее поцеловал. А еще у нее родилась безумная мечта, что тот сюрприз – их общая комната. Что они будут теперь спать вместе, в одной постели. Надя знала, что это невозможно, но об этом было так сладко грезить... Алёша, однако, сдержался и не поцеловал. Даже в щечку. В отместку Надя решила вернуться ровно через неделю – и ни днем раньше. Но 30 августа все же не выдержала: надо ведь и бабе Зине по хозяйству помогать! Так она себе это объяснила...

Сюрпризом, на самом деле, оказалась законченная ванная комната. Вся в светло-розовой плиточке, красивая и сияющая. Там был и унитаз, и раковина со шкафчиками, и настоящая белая акриловая ванна с мятной занавеской – целое чудо, по здешним меркам!

Надя очень долго бродила по ванной комнате, восхищенно вздыхая то над одним предметом, то над другим, а все домашние, сгрудившись в дверях, умиленно рассматривали тоненькую девушку, которая, наверное, повидала с сотню намного более роскошных уборных, но все равно искренне радуется этой, сделанной специально для нее.

– Вот бы мне такую дочечку, – уже в который раз растроганно вздохнула мать, утирая слезы маленьким белым платочком.

Алексей даже злиться начал на них всех... Что Надя, что Галя – и мать туда же. Им всем только бы наслаждаться! А кто о долге будет думать? О взятых на себя обязательствах? Конечно, о такой дочке любая женщина мечтает! О такой жене – любой мужчина, если только здоров умом и нормален ориентацией. Но это еще не значит, что надо ее хватать и бежать... Надо уметь держать себя в руках – иначе чем мы отличаемся от животных?

Тяжело ему дались эти три недели разлуки, как он и предполагал. Раньше она всегда была под боком, а теперь – полчаса вечером, и то, только на экране смартфона. Вот его и прорывало – не мог ни строгим быть, ни сухим. Так хотелось ее приласкать, хотя бы голосом... Может быть, теперь легче станет, раз она домой вернулась...

Как, однако, заблуждался он относительно своих способностей к самоконтролю! Что ж тут сложного – поддерживать исключительно дружеские отношения с любым человеком, независимо от пола и возраста? А вот, оказывается, сложно. Особенно когда Надя так трогательно обижается на его холодность и отстраненность. Или когда называет его Алёшей... Глупое, смешное имя, но оно выходит у нее так ласково, так нежно – просто сердце рвётся на куски..!

Вообще, удивительно, сколько прелести бывает сосредоточено в одном человеке! Алексей давно не встречал таких женщин: как цветок, как ручеек, как утренняя заря... И при этом добрая, смышленая, трудолюбивая. Да нет, наверное, он выдумал что-то из этого – так ведь не бывает! Но как же он позволил себе зайти в этом чувстве так далеко?!

С учебой все было сложно: отправить ее в скором времени одну на целый месяц в большой город – об этом было страшно даже подумать. Эта мысль отдавалась в груди почти болью: не видеть ее столько времени подряд, да еще знать, что она там знакомится, встречается, общается с целой толпой молодых людей..! Это, конечно, безобразный эгоизм с его стороны. Она отдельный человек, а не его собственность, и однажды она станет вполне самостоятельной и начнет жить своей жизнью. И счастлив будет тот, кто разделит с ней эту жизнь. А он – Алексей – станет просто беречь ее до тех пор. И отпустит. Потом. А то сейчас от одной мысли об этом тошно.

* * *

В первых числах сентября Надя после занятия музыкой под руководством Адриана отправилась вместе с ним немного прогуляться на площадь с фонтаном перед администрацией. Алёши как раз не было дома – уехал в магазин за стройматериалами – и никто не смог им помешать.

На лавочках восседало несколько компаний молодежи. Надя вдруг поняла, что соскучилась по общению со сверстниками. Адриан представил ее нескольким девушкам: блондинке Лизе, русой с розовыми прядями Саше и рыжеватой шатенке Оле. Все они были веселые и общительные. Очень подробно расспросили ее про жизнь в Москве, поделились своими сведениями о развлечениях в Уймонской долине.

Как только Адриан отошел в сторону, рядом с Надей возник высокий симпатичный юноша и сразу протянул руку:

– Василий... Шехонин! А вы, прекрасная дама, не откроете ли ваше имя?

Надя осторожно вложила свою тонкую ладошку в его крупную не по возрасту лапу:

– Надежда... Родина, – она с трудом удержалась от того, чтобы назвать себя Енисеевой. Однако, эта внезапная смена фамилии еще доставит ей множество неудобств!

Вася внезапно, вместо того, чтобы пожать Надину руку, наклонился и поцеловал ее. Из толпы мальчишек донесся взрыв хохота и матерно-издевательских комментариев насчет любви господина Шехонина к театральности.

– Не обращайте внимания, мадемуазель, на это отребье, – хмыкнул Вася. – Они ничего не понимают в хороших манерах.

Надя усмехнулась:

– Знаете, сударь, коль скоро мы заговорили о хороших манерах, то раньше было не принято целовать руку на открытом воздухе и ранее полудня.

Мальчишки опять отреагировали бурным смехом, а Вася заметно покраснел. Наверное, зря она его умыла – он ведь не хотел сделать ей ничего дурного... Но, с другой стороны, так лучше. Чтобы не навоображал там себе чего-нибудь обнадеживающего. Ее сердце навсегда отдано мужу.

Целый час господин Шехонин пытал ее расспросами о столице нашей родины, а не дождавшись встречных вопросов, сам рассказывал ей о здешних обычаях, с многими из которых она была уже знакома, но вежливо умалчивала об этом факте. Адриан посматривал на нее как будто вопросительно (мол, чего это ты, замужняя дама, любезничаешь тут с местными гусарами?), но вскоре покинул площадь.

Ровно через час Надя засобиралась домой.

– Да ладно тебе! – возмутился Вася. – Куда торопиться? Ты посмотри, какая отличная погода! Бабье лето не будет длиться вечно…

– Нет, извини, мне надо домой… – покачала головой Надя.

– Что, у тебя строгий папочка? – сочувственно поинтересовалась Лиза.

– Да Надя ведь не ребенок… – возразил Вася.

– Нет, я… просто мне пора, – вздохнула она и, поправив сумку, направилась в сторону дома. Вася, конечно, сорвался следом:

– Я тебя провожу!