Внезапно золотая плеть, удерживающая его в воздухе, с хлопком исчезла, и Кемаль грузно обрушился на сухую траву. Когда он поднял голову, во дворе уже никого не было.

* * *

Владимир Мезенцев сидел у себя в кабинете за письменным столом, заваленным фотографиями, которые раньше висели на стене в квартире Влада Пивоварова. В который раз шериф перебирал снимки, чувствуя, что отгадка совсем рядом, у него под носом, но он упускает из виду какую-то важную деталь, ключ к происходящему. Кошмарная мозаика никак не складывалась воедино. Оставалось найти недостающий фрагмент, чтобы все встало на свои места, но пока этого не происходило.

Так и сяк раскладывая снимки, Мезенцев вновь вгляделся в фотографию Анфисы Зверевой и Олега Дубровского, сделанную на какой-то вечеринке. Зверева была в длинном вечернем платье, Олег тоже вырядился, словно пришел на светский раут. До сих пор Мезенцев считал, что их «щелкнули» в тот момент, когда они собирались поцеловаться, но сейчас он вдруг понял, что Анфиса что-то шепчет Дубровскому на ухо. Эта парочка давно вызывала у него странные ощущения и подозрения, а интуиция Мезенцева редко подводила. У Зверевых творилось черт знает что, и шериф почему-то был уверен, что эти двое замешаны в происходящем. Возможно, эта фотография, сделанная Владом незадолго до гибели, – тому доказательство.

Мезенцев отложил снимок в сторону.

А затем увидел сразу несколько однотипных фотографий, сделанных на каком-то стадионе, на фоне беговой дорожки и трибун. Они лежали в самом низу толстой стопки, поэтому ни сам шериф, ни Клим с Луизой не видели их раньше. На снимках был изображен Тимофей Зверев. Судя по напряженной позе, парень с кем-то выяснял отношения, но внимание Мезенцева привлекло не это. Разложив фотографии веером, он с изумлением увидел, что Тимофей меняется! На первой – обычный парень, затем с каждым изображением его тело словно понемногу искажалось. А пролистав снимки один за другим, как раскадровку мультфильма, Владимир увидел, как Тимофей превращается в жуткое существо, которое одновременно напоминает волка и ящерицу, стоящую на мускулистых задних лапах. Мощная фигура, покрытая светлой шерстью, с длинным пушистым хвостом. Торчащие остроконечные уши и пасть, полная острых зубов.

На последней фотографии монстр сражался с другой тварью, напоминающей огромную лохматую крысу.

Владимир Мезенцев на какое-то мгновение даже перестал дышать. Сынок Зверева – монстр?! С виду такой славный парень. В это невозможно было поверить! Но снимки подтверждали обратное. Может, именно эта фотография и стала причиной смерти Влада Пивоварова?! Впрочем, Влад в Клыково наснимал столько всего необычного, что убить его могли за что угодно. Но с Тимофеем все же следовало поговорить, и в самое ближайшее время. Помотав головой, Мезенцев взялся за другие фотографии.

Когда за окнами полицейского участка окончательно сгустилась ночная тьма, в кабинете Владимира Мезенцева появилась Кадиша де Лафуэнте.

– Снова работаем допоздна, шериф? – загадочно улыбнулась она, закрывая за собой дверь.

Мезенцев даже не слышал, как она вошла. Казалось, жрица просто соткалась из воздуха. Она была в длинном бордовом платье, поверх которого набросила черный плащ с капюшоном. Голову Кадиши, как всегда, покрывал тюрбан, расшитый золотой нитью.

– Полно дел, не терпящих отлагательств, – ответил Мезенцев, отодвигая в сторону папки с документами. – А я ведь только недавно вспоминал о тебе, Кадиша…

– Какое совпадение. – Она присела на край стула, стоявшего напротив письменного стола. – Я сегодня тоже о тебе вспоминала.

– Виктор заезжал днем в твою хибару, но не застал тебя дома.

– Да, Кемаль рассказал мне. Мы немного разминулись с твоим помощником… Когда он явился, телохранитель Платона Долмацкого вез меня к своему патрону. Для очень неприятного разговора.

– Платон Евсеевич сам решил пообщаться с тобой? – удивился шериф.

– На его приглашения сложно ответить отказом, ты же его уже неплохо знаешь. Но я сказала Платону то же, что сейчас скажу тебе, чтобы пресечь ваши напрасные подозрения на мой счет. Девушка, плюющаяся живыми змеями… Ребенок, отвечающий за грехи отца. Это в стиле Мастера Игрушек. Девица тут явно ни при чем, а вот ее папаша – совершенно другое дело. За ним числится немало темных делишек. Если Платон Долмацкий когда-то перешел дорогу самому Мастеру Игрушек, тот запросто мог отыграться на его дочери.

– Что же это за Мастер Игрушек такой? – нахмурился шериф. – Я все время откладываю визит к нему из-за разных дел, но его имя постоянно всплывает в связи с какой-нибудь чертовщиной.

– Так вы еще не общались? – удивилась Кадиша.

– Собираюсь отправиться к нему завтра! Откладывать этот визит больше нельзя. Но если Серафиме Долмацкой угрожает действительно он, как мне его остановить? Не могу же я пригрозить ему арестом за наведение порчи? Что я ему предъявлю? Хулиганское нападение? Нарушение общественного порядка? Меня просто на смех поднимут…

– Покушение на чужую жизнь, – предложила Кадиша де Лафуэнте. – Отчасти ведь это так и есть.

– Если только я смогу это доказать. Еще желательно бы узнать мотив этого преступления…

– А вот тут тебе придется попотеть. Мастеру Игрушек явно что-то нужно от Платона, ведь старый колдун никогда и ничего не делает просто так, без причины. Долмацкий не хочет уступать, вот Серафима и стала жертвой. Ты ведь в любом случае хотел с ним поговорить? О куклах Инессы, о Свежевателях, о других делах… Пообщайся с ним, выступи в качестве посредника. Если Мастер Игрушек получит от Долмацкого желаемое, девушка быстро излечится. Если же он упрется, она запросто может умереть. Но будь осторожен… Колдун очень хитер и коварен.

– Думаешь, после нашего с ним разговора и меня начнет тошнить ползучими гадами? – мрачно усмехнулся шериф.

– Если еще не похуже… – Кадиша даже не улыбнулась. – Но я дам тебе кое-что, так, на всякий случай. Оберег от его магической власти. Если Мастер Игрушек что-то замыслит против тебя, у него ничего не выйдет.

Пока шериф переваривал услышанное, Кадиша де Лафуэнте вытащила из своей сумки крошечный глиняный кувшинчик, запечатанный красным сургучом, и протянула его Владимиру.

– Что это? Очередной колдовской артефакт? – вскинул брови Мезенцев.

– Называй его как хочешь, но в случае необходимости он спасет тебе жизнь. И это не шутка.

– Поверить не могу, что беру у тебя обереги…

– А ты поверь, – посоветовала ему жрица. – Помнишь, как я излечила тебя с помощью магии и заговоров?

– Конечно помню. Ведь это было мое первое столкновение со сверхъестественным.

– Ты тогда тоже мне не верил, но моя сила оказалась тебе весьма полезной. Вот и сейчас верь, это самое главное. Тогда все у тебя сложится удачно, – сказала Кадиша.

Она поставила кувшинчик на стол перед шерифом. Горлышко сосуда было обвязано длинным черным шнурком, благодаря чему его можно было носить на шее как подвеску. Шериф заинтересованно уставился на зловещий артефакт.