Это было так организованно, так цивилизованно.

И, да, так мы ели каждый вечер, без исключений. Мадам Шик была великолепным поваром. Она готовила одни и те же блюда, просто чередуя их, но каждое было шедевром.

Она готовила французскую классику, такую как курица в вине, соленые тарталетки и блинчики, тушеную рыбу и рататуй. Она мне сказала, что приготовила изумительную говядину по-бургундски, но я приехала во время вспышки коровьего бешенства, поэтому она не стала подавать это блюдо, вдруг я настороженно отношусь к говядине.

Мы начинали с закусок: иногда с сельдерея, запеченного с сыром, иногда с супа из лука-порея, а временами с салата фризе с теплым козьим сыром. Затем следовало основное блюдо, какое-нибудь фирменное блюдо мадам Шик.

Третьим блюдом был или набор изысканных сыров, который выдерживался при комнатной температуре под плетеным колпаком, Месье Шик любил камамбер больше всех – он называл его roi du fromage, «королем сыров», или мог быть сочный, кремовый домашний пирог, обычно с клубникой, яблоками или грушами.

Ужин с семейством Шик стал для меня первым примером мощного сочетания рутины и страсти. Ужин подавался в одно и то же время каждый вечер. Еда была знакомой, и приверженность к безупречному этикету всегда сохранялась, каждое из этих действий и придавало страстную увлеченность происходящему за обеденным столом каждый вечер. Мы знали, чего ожидать, и наши ожидания полностью оправдывались.

В первый мой день мадам Шик спросила меня, когда я принимаю ванну – утром или вечером. Мне нужно было выбрать время купания, так как на нас четверых была всего лишь одна ванная, и придерживаться его. Сначала сама идея выбора времени для купания вызвала у меня отторжение. А что, если я передумаю? Но, прожив некоторое время при таком строгом банном распорядке, я поняла, что это расписание позволяет Шикам наслаждаться процессом мытья без стресса и не мешая друг другу.

А еще выяснилось, что я и вправду взяла с собой слишком много одежды. Шкаф, который мне предоставили, был слишком маленьким, и мне пришлось часть вещей так и оставить в чемоданах до конца семестра. Но, как оказалось, на самом деле мне не понадобилась вся одежда, которую я с собой привезла.

Я обнаружила, что французские женщины пользуются компактным гардеробом. Они носят одну и ту же стильную, качественную одежду снова и снова, но никогда не выглядят неопрятно. Напротив, они всегда одеваются модно и красиво. Спустя некоторое время я подумала, а смогу ли я жить с набором из десяти вещей, как мадам Шик, и при этом выглядеть так же шикарно и со вкусом, как она? Можно сказать наверняка, ее набор одежды был равносилен униформе – юбка-трапеция, шелковая блуза и обувь на низком каблуке. Но она знала, что ей нравится и в чем она ощущала себя комфортно, и придерживалась этого.

Жизнь с семейством Шик научила меня получать удовольствие от тщательно распланированного дня. Когда я просыпалась каждое утро около семи, месье Шик и его сын уже уходили на работу. Мадам Шик просыпалась в пять, чтобы сделать им завтрак. Да, в пять утра!

Она готовила завтрак в стеганом домашнем халате под нежные звуки разговорного радио. К тому времени, как я просыпалась, она уже была одетой и готовой к новому дню. Я тихо проскальзывала на кухню, чтобы съесть обычный нехитрый завтрак, который был оставлен для меня: бутерброд или поджаренный багет с маслом и домашним джемом, творожный десерт или йогурт, а также часто это был кусок пирога, оставшийся со вчерашнего вечера. Чай подавался прямо в чайнике. По какой-то причине, которая до сих пор остается неведомой мне, французы предпочитают утренний чай в чайнике. Но я последовала их примеру и чувствовала себя настоящей парижанкой! Это был не такой ограниченный в калориях завтрак, к которому я привыкла в Калифорнии, но я и не собиралась просить мадам Шик разрешения готовить низкоуглеводную яичницу. Я решила, раз уж я в Париже, значит, буду завтракать, как парижане.

Ранними вечерами я помогала мадам Шик готовить ужин. Ей нравилось учить меня искусству домашней кулинарии. Я заметила, что она заботливо относилась не только к приготовлению еды, но также и к ее подаче. Фрукты на пироге были симметрично уложены. Фруктовый салат, с каплей «Куантро» – ее секретный ингредиент, помещался в богато украшенном гравировкой хрустальном салатнике. Тушеная рыба лежала по центру большого фарфорового блюда, изысканно подчеркнутая нежным соусом. Каждый вечер мы баловали не только свои вкусовые рецепторы, но и взор.

Когда финальные приготовления завершались, я присоединялась к месье Шику и его сыну в гостиной. Иногда у нас был аперитив, или, проще говоря, мы выпивали немного алкоголя перед тем, как нас пригласят за стол. Во время ужина мы увлеченно беседовали и наслаждались едой. После ужина я помогала мадам Шик мыть посуду, вытряхнуть из окна скатерть и убрать со стола – привести все в первозданный вид. Потом мы присоединялись к джентльменам в гостиной, пока они слушали классическую музыку на проигрывателе, потом обсуждали что-нибудь, например утренние новости, а месье Шик всегда курил трубку.

Спустя несколько недель я постепенно вошла в ритм жизни моей французской семьи. Дискомфорт, который я испытывала вначале из-за чуждых мне привычек, медленно уходил. Дни были подчинены этим двум, на первый взгляд несовместимым, понятиям: рутине и страсти. Рутина проявлялась в том, что все работало как часы. Не было никаких сюрпризов. А страсть – в том неожиданном эффекте, который оказывали заведенные здесь порядки, позволяя найти удовольствие в повседневных вещах.

Страсть в повседневности присуща всему Парижу, не только дому Шиков. Обратите внимание на работников кондитерских, которые расставляют свои великолепные сладости за стеклом, надеясь заманить клиентов. Они гордятся своей работой. То же можно сказать и про владельцев магазинов, которые с особым стилем оформляют витрины с модной одеждой, а также очень гордятся своим внешним видом. Посмотрите на парижан, которые черпают вдохновение для повседневной работы в красоте своего города. Пока вы здесь, так легко наслаждаться перерывом на обед, долгими пешими прогулками домой, красотой цветов в витринах магазинов. Это то, что останется в Париже неизменным. Чувствуется любовь в хорошо знакомых вещах, рутине и повседневных заботах. Все можно делать со страстью, но можно и без нее. Всем нам приходится в этой жизни заниматься каждодневными делами, так есть ли какой-нибудь смысл в том, чтобы просто существовать? Для парижан относиться к жизни со страстью – единственно верный путь.

С тех пор как я вернулась из Парижа, я переняла опыт ведения домашнего хозяйства мадам Шик. Все, начиная от приготовления завтрака и заканчивая подачей последнего блюда за ужином, является частью этой восхитительной рутины. Наша жизнь не столь официальна, как у Шиков, но мы стараемся внести часть официоза в нашу повседневную жизнь, чтобы сделать каждый день немного особенным. Мы пользуемся изящным бабушкиным фарфором и тканевыми салфетками за обедом. Мы готовим особое меню в будние дни без всякой на то причины. Слушаем классическую музыку. Я всегда стараюсь выглядеть прилично не без помощи моего гардероба из десяти вещей, стараюсь находить удовольствие во всем – от принятия ванны каждый до быстрого макияжа «без макияжа». Моя жизнь может быть хаотичной время от времени, потому что я работаю, а также у меня есть муж и трое маленьких детей. Но я никогда не забуду тот опыт, который я получила в Париже. Я знаю, что жизнь в доме может быть не только рациональной и организованной, но в то же время и страстной. А страсть – это чего нам, поистине, не хватает в стенах своего дома.