Мрачный взгляд. А потом он ушел.

* * *

Ноги несли меня через ночной Тихий Ручей. Небо мрачно взирало на меня; полуночные синие чернила заливали улицы. Я избегал порта, пробирался переулками и использовал короткие пути. Я был начеку от каждого звука, каким бы незначительным он ни был.

Прохладный воздух вызвал мурашки на ногах Джейме. Мне следовало подумать о том, чтобы закутать ее в одеяло. Лунный свет освещал пересохшие от крика губы, потрескавшиеся уголки рта и темные тени, которые спрятались под линией густых ресниц. Я подключил свой внутренний источник к ее опорно-двигательному аппарату. Пульс Джейме был слишком медленным.

– Останься со мной, Джейме, – умолял я. Бесшумно я покинул переулок. Мы оказались на рыночной площади. Своим человеческим глазом статуя богини мертвых Морриган смотрела на меня сверху вниз. Я мрачно ответил на ее взгляд.

– Это не моя вина. – Я прошел мимо нее и крепче прижал Джейме к себе. – И если ты заберешь ее в Тир-на-Ног, я никогда тебе этого не прощу.

Навстречу мне дул сильный сквозняк. Непривычно для этого времени, когда обычно здесь гуляет слабый ночной ветерок. Казалось, будто что-то царапает кожу головы, но я понимал, что это был просто песок. Потребовалось всего мгновение, чтобы это прекратилось.

Ансгары жили на окраине города. За их поселком, состоящим из коттеджей и остроконечных башен, – сосны Мертвых лесов. Между ними протекала Тихая река в форме змеи, разделяющая территории. Через нее вел каменный арочный мост. Асфальт под моими ногами сменился плотно утрамбованной землей, а затем превратился во влажный мох. Меня встретили свежие ноты земляного аромата и смягчили мои шаги.

Еще до того, как я добрался до коттеджа с волнистой крышей и глинобитными стенами, выкрашенными в спокойные терракотовые тона, дверь распахнулась. Ко мне поспешила длинноногая женщина в розовом спортивном костюме, который не одобрили бы все боги. Ветер сдул с ее лба темную челку, которая обычно падала на глаза. Серебряное кольцо в носу женщины отражало лунный свет.

Жислен Бернетт Ансгар олицетворяла собой радикальную противоположность всему, чем являлось наше семейство.

– Ти. – Взгляд моей двоюродной сестры устремился к Джейме. – Что случилось?

– Где Рейвен?

– Она спит. Тео сегодня дежурит в ночь. Я приведу его и…

– Нет. – Мой резкий тон заставил ее вздрогнуть. Я приложил усилия, чтобы обуздать свои эмоции и добавил более спокойным тоном: – Рейвен. Мне нужна Рейвен.

– Мой муж достаточно умелый, чтобы позаботиться о ней, Тираэль.

– Я ему не доверяю. – Я повернулся спиной к кузине и подошел к первому дому перед мостом. Три его каменные башни поднимались в небо в шахматном порядке.

– О боги! Почему ты никогда не следуешь правилам?

Я сухо рассмеялся.

– И это ты меня спрашиваешь, Жи?

– Полк порицает меня в чем-то, это правда. Тем не менее я делаю то, чего от нас ожидают.

– Я тоже.

Широким жестом она указала на дом-башню, до которого мы только что добрались.

– Совершенно очевидно, что нет, Ти.

Я крепче прижал к себе Джейме, когда ухватился за железную дверную ручку и сильно ударил по дереву.

– Совершенно очевидно, что это не твое дело, Жи.

Она безрадостно рассмеялась.

– О, я прошу тебя. Твои ошибки – дело каждого из нас.

Я снова взялся за железную ручку и ударил по двери. Так сильно, что Жислен вздрогнула.

– В таком случае вам следует пересмотреть свои приоритеты. – Я услышал шаги за дверью и опустил руку. – Мне кажется, у вас слишком много свободного времени и скуки.

– А мне кажется, – прошипела она, скрестив руки на груди, – что ты упрямый, эгоистичный, холодный…

Дверь открылась, прервав Жислен. Тусклый свет плафона падал на высокую худощавую женщину. Свет отражался в серебряных прядях, которые пробивались сквозь ее черные волосы и обрамляли впалые щеки. Фиолетовые глаза женщины остановились на мне.

– Мне так жаль, Соррел, – сказала Жислен, прежде чем я успел вымолвить хоть слово. – Тираэль знает, что Тео дежурит сегодня, но он отказывается…

– Мне нужно к Рейвен, – перебил я ее. Соррел не двинулась с места.

– Моя дочь спит.

– Разбуди ее. – Увидев, как кожа в уголках ее глаз покрылась морщинами, я добавил: – Пожалуйста.

У Соррел было такое выражение лица, как будто она собиралась захлопнуть дверь перед моим носом, не сказав больше ни слова. Но затем ее взгляд метнулся к Джейме, повисшей в моих объятиях. Джейме, которая тем временем уже покраснела. Джейме, которая собиралась испустить последний вздох на пороге третьего дома-башни Тихого Ручья.

Соррел отошла в сторону.

– Входите. Положи ее в процедурный кабинет. Рейвен скоро подойдет к вам.

Даже под ее легким весом ступеньки лестницы скрипели. Жислен последовала за мной по узкому коридору. Было трудно протащить сквозь него Джейме, не задев девушку. Процедурный кабинет располагался над гостиной. Длинный книжный шкаф соответствовал высоте винтовой лестницы. Круглая арка и конструкция мебели овальной огранки плотно прилегали к куполообразной стене башни. Заморские сундуки заполняли комнату. Они были гнилыми и деревенскими. Небольшое пространство в центре башни было заполнено сиденьями, состоящими из лоскутного дивана и мягких кресел, обитых розовой тканью.

Жислен протиснулась мимо меня и пошла вперед. Я последовал за ней вверх по винтовой лестнице. Прошло совсем немного времени, прежде чем приблизились еще чьи-то шаги. Не прошло и секунды, как перед нами появилась спутанная копна волос Рейвен. Ее пижама была помята.

– Что случилось?

Она быстро подбежала к широкому дубовому шкафу. Рейвен достала из ящика шерстяное одеяло и положила его на железный процедурный стол.

– Проклятие некроза, – ответил я, опуская Джейме на стол. Цвет ее лица напоминал белую ткань ночной рубашки. – Воин тьмы проник в ее сердце, чтобы исцелить сердце своего сына.

Глаза Рейвен расширились.

– Nemi pa nemi, – прошептала она.

Я кивнул.

– Да. – Жизнь за жизнь.

Жислен прижала руку ко рту. Когда она посмотрела на девушку сверху вниз, я увидел слезы в ее глазах.

– О, Джейме.

Рейвен осторожно обхватила пальцами разрез ночной рубашки Джейме. Она разорвала ткань. Это прозвучало, словно гроза глубокой ночью. Рейвен наклонилась и провела указательным пальцем по самой толстой и самой пурпурной вене на ее груди. Она задержала дыхание, прислушиваясь к шуму вен. Ни Жислен, ни я не осмелились пошевелиться. Гнетущая тишина разлилась по круглой комнате, нависла над нами и пробудила во мне внутреннее беспокойство.

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Рейвен оторвала руки от нежного тела Джейме и посмотрела на меня. Ее глаза обладали той же пурпурной глубиной, что и глаза ее матери. Я распознал в них бесконечную грусть.

– Будет сложно, Ти.

Ледяной холод пронзил меня насквозь.

– Но ты