– Нет. – Ее лицо уже не выглядело таким открытым, девушка начала замыкаться. – Только не снова, – прошептала она, – не поступай так со мной опять.

– Натали, прости. Я не собирался заходить так далеко. Просто мне слишком легко потеряться в тебе. То, как ты на меня смотрела, я…

– Так это – что бы ты там ни делал – моя вина? Я не понимаю. Что происходит? Почему опять?

– Твоей вины здесь нет. Нет… пожалуйста, не плачь. – Джулиан потянулся дотронуться до ее лица, но Натали отстранилась. – Я ничего так не хочу на этой земле, как провести ночь с тобой. Более того, я хочу проводить с тобой каждое мгновение. Хочу делить с тобой жизнь и теперь, когда книга закончена, я готов. Готов поведать тебе обо всем, и мне безумно жаль, что я затянул тебя в эти странные, бесплодные ухаживания. – Он сделал осторожный шаг ближе и нежно взял ее за плечи. – Но, если мы займемся любовью, прежде чем ты узнаешь правду, ты будешь чувствовать себя преданной. Я испорчу все еще больше.

Натали кивнула и тяжело сглотнула.

– Ты женат, да? – слабым и дрожащим голосом спросила она.

Джулиана насмешила абсурдность предположения, но он не осмелился показать это.

– Нет, не женат.

На ее красивом лице отразилось облегчение, но вскоре исчезло.

– Ты гей? Ты умираешь? Я просто не… что такое?

– Не сейчас. Не здесь. Завтра вечером. У меня дома, где я покажу тебе…

– Что? Нет, говори сейчас.

– Не могу, Натали.

– Почему нет?

– Потому что, любовь моя, ты мне не поверишь, – произнес он со всей искренностью, на которую был способен. Девушка, очевидно, осознала важность его слов. – Ты не поверишь мне. Я могу процитировать тысячи стихотворений, могу показать, что в этих тетрадях… – Он указал на черно-белую тетрадь на столе, ставшую заключительной частью романа. – Но этого будет недостаточно. Ты решишь, что все это какой-то ужасный заговор, манипуляция. Нужно сделать все правильно. Мне тоже трудно, клянусь.

Натали часто заморгала, пытаясь смахнуть блестевшие на глазах слезы.

– Я не понимаю. Почему так сложно мне рассказать? Почему ты так долго ничего не говорил?

Джулиан приблизился к девушке и взял ее лицо в руки. Желание поцеловать ее накатило с новой силой, однако он считал непростительным снова поддаться слабости.

– Иногда разум уклоняется от того, чего желает сердце, ведь оно настолько прекрасно, настолько невероятно, что сохранить это навсегда подобно чуду. Разум способен представить, что теряет все, в то время как сердце – нет. Оно способно лишь желать.

Джулиан чувствовал, как она тает в его объятиях.

– Я… столько значу? Для тебя?

– Даже больше. – Он погладил Натали по щеке. – Приходи ко мне завтра вечером. Я приготовлю ужин и все расскажу. Пожалуйста.

Натали кивнула.

– Ладно, – прошептала она, – приду.

Он едва не расплакался от облегчения.

Джулиан благодарил небеса за бурю. Было нечто романтичное в холодных стеклянных шариках, которые кусали его за щеки, и ледяном ветре, который гасил бушующий внутри пожар. Молодой человек заслонял от него Натали своим пальто, когда она запирала кофейню и открывала ворота. Ведущая в ее квартиру бетонная лестница выглядела пустой и грязной. А еще темной. Джулиану не нравилось смотреть, как она снова поднимается одна, как и не нравилось возвращаться в свою пустую квартиру. «Последний раз, – сказал он себе, когда Натали прошла за кованые железные ворота. – Последний раз, и потом мы будем свободны».

– Уверена, что справишься со всей этой таинственностью и интригой? – поинтересовалась Либерти.

Натали слышала на фоне тихую музыку, значит, подруга находилась на работе.

– Нет, – призналась она. – Или да. Не знаю. – Натали вытащила выбившуюся ниточку из диванной подушки. – Я просто подумала, что нужно позвонить и рассказать тебе…

– На тот случай, если он серийный убийца? Хотя я вряд ли смогу тебе помочь, учитывая, что ты не знаешь, где он живет.

– В Финансовом районе.

– О, сразу стало понятнее.

– Слушай, я ему верю. По крайней мере, точно знаю, что он меня не убьет. – Натали ухмыльнулась абсурдности этих слов. – Я ему верю, – повторила она. «Джулиан назвал меня своей любовью». От одной только мысли об этом ее щеки загорелись.

– Так почему ты тогда звонишь мне?

– Вероятно, потому что все это кажется безумием, если никому не рассказывать.

– Ммм, – задумалась Либерти, – интересно, что он собирается тебе рассказать? Ты не жаждешь узнать?

– Не совсем. Если честно, я просто хочу, чтобы это объяснило все его метания. И пусть будет чем-то нормальным.

– У мужчин нормального не бывает. – Либерти резко вздохнула. – О боже, я поняла. У него есть ребенок. То есть от предыдущего брака или интрижки. И он не хочет приводить другую женщину, пока не поймет, что все серьезно.

– Либерти, ты гений!

– Правда? Это все объясняет. Эти долгие периоды отсутствия? Просто приходит его черед присматривать за ребенком.

– Такое объяснение выглядит логичнее всего. Так и знала, что ничего страшного не может быть.

– А теперь вопрос. Ты не против этого? Готова стать мачехой для незнакомого ребенка? Ведь от первого свидания ты перейдешь сразу к семье.

– Нет, меня все еще волнует другое. Даже если причина в этом, прошло много месяцев. Не понимаю, разумно ли я поступаю или меня…

– Используют?

– Вроде того.

Наступила пауза, а потом Либерти снова заговорила, в этот раз мягче, чем когда-либо раньше.

– Милая, он тебе действительно нравится. Возможно, ты даже влюблена. И мне почему-то кажется, что ты звонишь узнать, нет ли в этом ничего страшного.

– Мне не нужно разрешение…

– Не разрешение. Проверка. Ты вроде как новичок в области отношений, поэтому хочешь убедиться, что не ведешь себя слишком доверчиво из-за его необычайной привлекательности. Я права?

Натали улыбнулась и сжала подушку в объятиях.

– Возможно.

– Возможно, ага, – рассмеялась Либерти. – Скажу тебе так: окажись я на твоем месте, села бы к нему в машину, поужинала у него и услышала, что там за безумный секрет. Только вот, Натали…

– Да?

– Если этого мало, значит мало, отпусти его. Договорились?

– Договорились.

– Мне нужно идти, пришел очередной клиент.

– Люблю тебя, Либ.

– Я тоже люблю тебя. О, и счастливого Дня святого Валентина.