– Внимательнее? – Она уставилась ему в глаза. – Кто-нибудь проезжающий мимо, увидев нас тут, решит, что мы сошли с ума!

Эдриан ухмыльнулся, притянув Эбби ближе к себе.

– Тебе нужно попрактиковаться. Расслабься и следи за ритмом.

Выразив свое отношение к происходящему рассерженным хмыканьем, Эбби так и сделала. Раньше Эдриан никогда с ней не танцевал – у него не было такой возможности. Пока они кружили в вальсе по заснеженному газону, виконт думал о том, каким же недальновидным дураком он был. Было так чудесно обнимать Эбби, она была как будто создана для него. Сосредоточившись и поймав ритм, Эбигейл расслабилась, и магия танца околдовала их обоих.

Благодаря вальсу Эдриан соблазнил немало женщин, но сейчас, когда в его объятиях была Эбби, он не думал о соблазнении – не планировал каждый ход в этой игре, не искал способа победить. Он думал лишь об Эбби. О том, как ее тело движется в такт с его телом, о ее гибком стане, о манящих бедрах. Виконт смотрел на нее до тех пор, пока окружающий мир не перестал для него существовать. Их взгляды встретились.

Эдриан перестал напевать – их тела двигались под собственную музыку.

Они вальсировали, медленно кружась, на белом газоне под покрытыми изморозью ветвями. Было холодно и очень тихо, и, казалось, ничто не могло разрушить эти чары. Глядя друг другу в глаза, они вели диалог – вернее, их тела говорили за них. О желаниях, о нуждах и простых удовольствиях. О прошедших годах. О прошлом и о возможном будущем. О надеждах.

Эбби и Эдриан стали двигаться медленнее, но не заметили этого. И лишь спустя какое-то время остановились.

Их дыхание превращалось в пар. Оба замерли, не желая разрушать очарование момента. Медленно, нерешительно Эдриан склонил голову. Эбби смотрела ему в глаза, потом чуть прикрыла веки, опустив взгляд на его губы. Она потянулась навстречу Эдриану, коснувшись его губ своими, и приоткрыла рот, сливаясь с ним в поцелуе.

Будто какое-то колдовство не давало им отстраниться друг от друга. Произошло чудо озарения – старый друг вдруг обернулся возлюбленным. Эдриан и Эбигейл находились под властью чар, их губы сливались, языки переплетались. Трудно было сказать, кто из них первым подался вперед, заключая другого в объятия, – возможно, они сделали это одновременно. Руки Эдриана обвили стан Эбби, она обхватила его шею.

Это неожиданное проявление чувств потрясло виконта. Чуть не застонав, он попытался высвободиться, но Эбби крепко сжимала его в объятиях. Проклятье! Он был словно одержим ею. Эдриан не мог отказаться от того, что она ему предлагала, не мог прервать этот миг восторга.

Когда он наконец оторвался от губ Эбигейл, у него кружилась голова. Ему было больно. По-настоящему больно.

Такая податливая в его руках, Эбби посмотрела на Эдриана, ловя его взгляд. Он увидел в ее глазах растерянность, сменившуюся пониманием и нескрываемым женским триумфом.

Она улыбнулась.

Эдриан сдержал стон.

Эбби выпрямилась и огляделась вокруг.

– До дома далеко…

– Неподалеку есть хорошая гостиница.

Ее улыбка не исчезла, но стала мягче.

– Думаю, нам пора.

Эбби попыталась высвободиться из его объятий, но Эдриан удержал ее. Прижимаясь к нему, девушка прекрасно понимала его состояние. Глаза Эбигейл расширились в немом вопросе.

– У меня есть предложение, – произнес Эдриан.

Эбби вопросительно приподняла бровь.

– Я не буду пытаться соблазнить тебя, а ты не будешь заманивать меня в ловушку.

Эбби не стала сделать вид, будто не понимает, о чем он. Обдумав предложение, она спросила:

– А если ты все же попытаешься это сделать?

– Тогда в следующий раз можешь менять правила, как тебе будет угодно. – Он знал, что она все равно будет соблазнять его, пусть и невольно. – Я буду признателен, если ты пощадишь мое эго.

Эдриан выпустил Эбигейл из объятий, взял ее под руку и направился к экипажу.

– Твое эго? – Она взглянула ему в лицо.

– Неправильно, когда ловеласа соблазняет его жертва.

Эбби взглянула на дорогу. Уголки ее губ поползли вверх, превращая слабую улыбку в широкую усмешку.

– Ты действительно больше не играешь в азартные игры?

Эбби задала этот вопрос, устроившись на своем обычном месте – у окна в библиотеке. Сидя за столом, Эдриан поднял голову, посмотрел на нее и вернулся к письмам.

– Ты имеешь в виду карты, скачки и прочее?

– Да. И прочее.

Этот вопрос уже несколько дней не давал ей покоя, и она попыталась получить на него ответ.

– За семь лет я не сделал ни одной ставки.

– С тех пор, как умер отец? – поколебавшись, уточнила Эбигейл.

Эдриан покачал головой.

– Нет, я перестал играть раньше. Когда отец умер, мы с ним все еще были в ссоре, но он знал, что я прекратил проматывать состояние. – Бросив взгляд на Эбби, Эдриан увидел вопрос в ее глазах и, поколебавшись, добавил: – Умер мой друг. Нас было пятеро, мы дружили с Итона – самые отчаянные шалопаи. Мы ставили на все и на всех, больше, чем наши сверстники. И однажды Фредди – Фредерик Рэмси – за одну игру в фараон потерял все: свое родовое имение, земли, обеспечение сестры. Никто из нас не мог ему помочь – мы сами были по уши в долгах. – Виконт помолчал, глядя в глаза Эбигейл. – Фредди застрелился. Это стало потрясением для нас четверых. В ту ночь, когда я услышал об этом, я зарекся играть на деньги. – Эдриан снова выдержал паузу, а затем опустил взгляд на кучу писем на столе и поморщился. – Впрочем, кто-то может сказать, что бизнес – это тоже азартная игра. И, конечно, я играю прямо сейчас. С тобой.

– Сомной?

Подняв голову, Эдриан поймал ее взгляд.

– Я поставил все, что у меня есть, себя, свое будущее, на то, что завоюю тебя.

Эбби выдержала его взгляд, прямой и искренний, без следа чувственности. Часть ее сознания рассмеялась над этим утверждением, но в глубине души она понимала: Эдриан говорит искренне.

Она в смятении смотрела на человека, известного в лондонском обществе как «скандальный лорд Деа». Для него соблазнение было игрой, в которой он преуспел. Но в данный момент он не играл. Эбби верила, что с ней Эдриан искренен. Она или никто. Только ее он хотел видеть своей супругой, только с ней хотел связать свое будущее.

В данный момент.

В этом-то и было все дело. Эбигейл хотела быть уверена в том, что это навсегда.

Девушка взяла карандаш и вернулась к рисованию.

* * *

Разглядывая свое отражение, Эбби печально вздохнула.

– Платье чудесное! – сказала Агнесс. – Разве тебе не нравится?

Эбби вымученно улыбнулась.