Задохлик уже уменьшился до человеческих размеров, стоял на своих двоих, пугая окружающих мохнатым телом и звериной мордой. Я вручила магу одежду и виновато посмотрела на белого лицом возницу.

– Простите, мы спешим.

– П-п-понял я, – просипел он и вскочил на козлы. Вцепился в вожжи дрожащими руками и с отчаянием посмотрел вперед.

Захотелось утешить.

– Но вы не переживайте, на обратную дорогу мы вас не наймем, – заверила я и вдруг услышала от пассажиров:

– Так, может, карету мы вам всецело уступим?

– Зачем?

– Чтоб пройтись пешком, – предложил выглянувший из окна мужичок.

Разило от него как из бочки, при этом сам он был абсолютно трезв.

– Нет-нет, сидите. Мы же не звери… почти. – Я покосилась на уже одетого Реггена и в очередной раз чуть в нос ему не дала: – Слушайте, когда ж эта морда с вас слезет?

– Обор-рот, Ося, – поправил он, распахнул предо мною дверцу кареты, рыкнул: – С р-рассветом пр-ройдет.

Предположив, что подобное пропустить никак нельзя, я первые полчаса поездки просидела как на иголках, то и дело поглядывая на мохнатого задохлика. В итоге была грубо прижата к его худосочному боку и придавлена его рукой.

– Ося, пр-рекр-рати. Ты нер-рвир-руешь людей.

– Это не я, это ваш животный образ.

– Но из-за тебя они от этого обр-раза ждут подвоха. Успокойся.

– Ладно. Но тогда разбудите меня за минуту до смены обличья. Хочу посмотреть на этот феномен!

– В нем нет ничего интер-ресного, – маг сморщил нос и потер переносицу, – но, так и быть, р-разбужу.

Он был прав: с наступлением рассвета шерсть просто растаяла на его лице, показав небритые впалые щеки, серые круги под желтыми глазами, небольшую ссадину на скуле. И вот странность: пассажиры втрое больше испугались не мага-монстра, а графа-задохлика, едва рассмотрели его истинное лицо.

– Это же оружейник! – прохрипел паренек лет шестнадцати.

– Покусанный альфой, – добавил его сосед, тяжелый кряжистый дядька.

– Регген! – завопил седовласый старичок, сидевший в углу у стенки.

От его полузадушенного крика мне самой захотелось сбежать, но кто позволит.

– А, мастер Морукус, – усмехнулся маг, прижимая меня крепче, видимо, чтоб я не дала деру, – простите, не признал вас сразу. Как поживаете? Все еще работаете в академии?

– Свет мой, свет, – выдохнул этот самый Морукус, упираясь взглядом то в пол, то в окно. – Служу? Да, все еще там и служу… я. – И снова вопль: – Я вижу город! Возничий, стой!

– Так далеко еще, – хмыкнул Регген.

– Пройдусь!

Его паника, как лихорадка, передалась всем остальным. Подхватив саквояжи и сумки, пассажиры повыскакивали из кареты, оставив в нашей компании бабульку, тихо посапывающую в уголке. Дверь закрылась, возница крикнул, экипаж резво покатился дальше. В первое мгновение я расстроилась, что смена обличья у Реггена прошла как пшик, во второе – что люди сбежали, а в третье поняла – у нас теперь вся скамья свободна. Недолго думая я вытянулась на ней, устроив голову на маговском колене, под шипение этого самого мага.

– Ося, ты что вздумала?

– Собираюсь наверстать упущенное, – ответила с зевком и завернулась в плащ. – Вы в саркофаге отоспаться успели, а я намерена сейчас.

– На мне? – несказанно удивился он.

– Ага. В случае резкой остановки придержите, в конце пути разбудите.

Вот только разбудил меня не задохлик, а бабуся. Узнав Реггена, она не попыталась выпрыгнуть из окна или остановить карету раньше срока. Наоборот, встала со своего места и пошла на мага, распахнув объятия и повторяя:

– Регген… Вардо, Вардолик, Вардюша! Какая радость!

– Госпожа Морукус, не стоит вставать… Упадете, – прошептал он.

– Стоит, еще как стоит, – заверила она. Быстро дошагала до графа и крепко его обняла. – Вардюша, дорогой! Если бы не ты, мой супруг до сих пор бы пил, не жалея собственную печень. Я тебе так благодарна! Так благодарна за то озверение, что даже не знаю, чем оплатить. Разве что с дочерью племянницы познакомить…

– Не надо. Я уже занят. У меня есть Злося.

– Кто-кто? – удивилась бабуся, а вместе с ней и я.

– Судьба моя ретивая, – радостно заявил задохлик и не менее радостно добавил: – А вот и наша остановка! Ося, просыпайся, нам пора.

– Да я уже… от такой-то новости.

– Замечательно!

Попрощавшись с мадам Морукус, Регген потащил меня из кареты. На руках потащил, тяжести не замечая.

– Расплатись, а то у меня руки заняты, – буркнул, едва оказался на тротуаре.

Еще не отошедшая от сна, я безропотно подчинилась. И граф-задохлик дальше меня понес. Или даже понесся, не разбирая дороги.

– Регген, а вы куда?..

– Куда подальше от потомственной сватьи. И не спорь, так быстрее, – ответил он, завернул в ближайшую подворотню и по темному проулку устремился вперед.

Шли «мы» добрых двадцать минут, петляя и теряя след, затем сели в наемную карету, а выбрались из нее уже в центре, у прекрасного каменного домика с желтой крышей, красными ставнями и кованой оградой.

– Я впереди, ты позади, – проинструктировал маг и постучал в дверной молоток.

На громкий стук нам открыл не кто иной, как сам капитан Доссан Маррет. Заспанный, всклокоченный и не совсем одетый, он спокойно выслушал просьбу Реггена о предоставлении новой трости, широко зевнул и вместо того, чтоб укорить за раннюю побудку, удивил:

– Хорошо, что пришли, сегодня в восемь утра меня снимут с поста вашего куратора.

– Не может быть! – воскликнул задохлик. – Наконец-то после десятка докладных и трех прошений об увольнении над вами сжалились… не прошло и полгода.

– Не ерничайте, прошу вас. И входите. – Капитан поежился от холода и прямо-таки вздрогнул, когда граф за локоток выудил меня из-за спины и повел прямиком в гостиную к двухместному диванчику. – Ося из Ллося?! Вы еще не сбежали?..

И столько пораженного удивления было в голосе стража, что трудно не ответить.

– Да как бы возможности не дали, – указала я на Реггена, – ну и повода, конечно, – добавила, едва маг зло прищурился. Улыбнулась, осматриваясь и принюхиваясь. – Капитан, у вас очень красивый дом и так вкусно пахнет. Гросские булочки, я права?