Когда человек достигает такой черты, то дороги назад уже нет. Он подписался на дело. Девять дней назад в Ли-он-Соленте еще можно было найти какую-нибудь отговорку и отказаться от задания, но сейчас было уже поздно. На этой стадии требуется больше смелости, чтобы уйти, чем для того, чтобы остаться. Кроме того, когда за дело берется такой командир, как Эсмонд, то просто нельзя его подвести.

Экипажи уже собирались покинуть оперативную комнату, когда Эсмонда вызвал инспектор.

– Вы можете немножко подождать? Некоторые истребители запаздывают.

Единственное, чего боялся Эсмонд, так это того, что корабли успеют пройти через пролив до того, как они смогут их перехватить, и «сордфишам» придется их преследовать. Если самолеты поднимутся сейчас, они пойдут в юго-восточном направлении, чтобы отрезать противника от Кале. Но корабли двигались со скоростью 30 узлов, и, если взлет отложить хотя бы на полчаса, корабли достигнут широты Менстона еще до того, как «сордфиши» успеют преградить им путь. Еще какая-нибудь задержка, несколько минут на поиск конвоя – и им придется начать преследование. Когда перед вами корабль, движущийся со скоростью 30 узлов, а ваша «этажерка» дает только 90, и встречный ветер дует со скоростью 30 узлов, как сегодня, и необходимо лететь на северо-запад, пройдет слишком много времени, пока вы поравняетесь с целью. Однажды на Средиземном море он преследовал один корабль примерно час, практически не сократив расстояние до него. Радиус действия самолета «сордфиш» составлял только 200 миль, а в конце пути летчикам придется повернуть назад. В такой день, как сегодня, пока вы будете гнаться за целью, немцы могут разделаться с вами один за одним еще до того, как вы сможете выйти на дистанцию торпедной атаки.

Учитывая прекрасную маневренность «сордфиша», можно рискнуть и забыть об истребителях для того, чтобы сократить путь.

Инспектор ждал ответа, прижав телефонную трубку к груди и зажав ее ладонью. Человек на другом конце провода также ждал ответа.

– Мы вылетаем.

Эсмонд и его экипажи поспешили на аэродром.

Шесть «сордфишей» поднялись в воздух в 12.20 и выстроились над аэродромом. Хотя тяжелая облачность покрывала всю Юго-Восточную Англию, небо над Менстоном было чистым. Эскадрилья стала разворачиваться над Рамсгейтом, ожидая появления первых «спитфайров». В 12.28 к ним присоединилась одна из эскадрилий Биггин-Хилла, состоявшая из одиннадцати «спитфайров». Теперь Эсмонду предстояло принять судьбоносное решение. Если они будут ждать появления других истребителей, смогут ли тогда «сордфиши» нанести свой удар? Погода стояла плохая, запас горючего ограничен, а впереди угроза длительного преследования. Если же им удастся поразить один из больших кораблей и тем самым замедлить скорость движения конвоя, они дадут «бьюфортам» шанс нанести сконцентрированный удар.

По последним сообщениям, конвой находился на расстоянии 23 миль от Рамсгейта на пеленге 140 градусов. Эсмонд лег на курс в 12.30 под прикрытием одиннадцати «спитфайров» – одной эскадрильи истребителей вместо пяти. (Фактически же две другие эскадрильи из Биггин-Хилла направились к цели самостоятельно и отвлекли по крайней мере несколько вражеских истребителей, сбив два и потеряв один «спитфайр», косвенно обеспечив таким образом помощь «сордфишам». Однако требовалось гораздо большее.)

Первые три «сордфиша», ведомые Эсмондом, выстроились в линию, вторая тройка шла клином – длинная тонкая шея заканчивалась компактным телом по модели полета гусей. «Спитфайры» кружили на высоте 1000 футов, непосредственно под облаками, потом возвращались назад, с большим трудом стараясь не упустить из виду медленные «сордфиши». Облака начинали опускаться. Видимость стала частичной, от четырех миль до нескольких сотен ярдов.

Самолеты следовали своим курсом всего лишь десять минут, когда заметили истребителей противника, тупорылых и угловатых, с квадратными окончаниями крыльев. Должно быть, это был новый немецкий самолет, о котором они слышали в Менстоне, – смертоносный «Фокке-Вульф-190». Среди них были также и «Мессершмиты-109» – в общем и целом от пятнадцати до двадцати машин.

Во втором «сордфише», летевшем примерно в 200 ярдах от Эсмонда и пилотируемом младшим лейтенантом Брайаном Роузом, находился наблюдатель, самый молодой из восемнадцати летчиков, младший лейтенант Эдгар Ли. Ему было двадцать. Весь экипаж «сордфиша» находился в открытой кабине, первый пилот под защитой козырька, затем наблюдатель на расстоянии вытянутой руки от пилота, потом стрелок, чей действующий отводом газов пулемет на поворотной установке имел сектор обстрела примерно 180 градусов за лонжероном. На всех членах экипажа были летные шлемы и защитные очки. Ли, молодой, светловолосый, среднего роста и щуплого телосложения, стоял в своей кабине, привязанный к полу «сордфиша» проводом, чтобы не вывалиться наружу. Во время боя наблюдатель должен был следить за атакой и сообщать пилоту необходимые действия, чтобы уклониться от атаки противника.

Вражеский самолет, казалось, вынырнул из облаков, заходя в хвост первым трем «сордфишам». Три пилота – Эсмонд, Роуз и Кингсмилл – поднялись на 100 футов, чтобы иметь место для маневра. В свою очередь «спитфайры» навалились на немецкие истребители, но при этом быстро утратили контакт с «сордфишами», увлекшись привычными для них «собачьими» гонками. Несмотря на яростную атаку «спитфайров», у неприятеля оказалось достаточное количество «Фокке-Вульфов-190», чтобы уделить внимание также и «сордфишам».

Метод атаки «фокке-вульфов» заключался в следующем: они заходили с тыла один за другим, ведя при этом огонь.

– Резко принять влево!

Ли, стоявший в кабине и смотревший назад, ожидал появления атакующего истребителя и затем кричал пилоту, какие уклонные действия нужно предпринять. Вильямс в машине Эсмонда и Семплс у Кингсмилла делали то же самое. К атаке присоединились несколько «Мессершмитов-109».

– Резкий поворот влево!

Ли заметил еще один «Фокке-Вульф-190» почти на собственном хвосте. Резкий поворот направо, и немецкий истребитель пролетел мимо. Ли старался разнообразить свои уклонные маневры, чтобы самолет оставался приблизительно на том же курсе.

Маневренность «сордфиша» даже с торпедой на борту была потрясающей, его необычно малая скорость явно приводила немецких пилотов в замешательство. Они продолжали заходить с тыла, но каждый раз промахивались и пролетали мимо, когда «сордфиш» отворачивал. В течение нескольких минут экипажам «сордфишей» удавалось избежать основного огня. В это время три стрелка продолжали палить из своих одноствольных пулеметов, как только представлялась возможность. Это была стрельба горохом из трубочки против двух четырехствольных автоматических пушек «Фокке-Вульфа-190».

В конце концов немецкие пилоты изменили свою тактику. Одни продолжали заходить с хвоста, другие атаковали с фланга, координируя атаку с двух направлений. Когда мы уходили от атаки с тыла, то подставляли хвост для атаки с фланга.

– Резко направо! – кричал Роузу Ли для разворота навстречу атаки с фланга.

Огонь с тыла прошел мимо, а опешивший пилот истребителя, заходившего с фланга, едва успел увернуть и избежать лобового столкновения. Каждый раз, когда немецкие истребители одновременно заходили и с тыла и с фланга, Ли повторял эту тактику, рискуя столкнуться с неприятелем, но всякий раз немецкие пилоты вовремя отворачивали в сторону.