— Ага… — неуверенно сказала Пима. Хотела сказать что-то еще, но ее прервало появление Везучей Девочки из зарослей.

— Принесла! — сказала она, тяжело дыша и улыбаясь.

— Отлично, — сказал Гвоздарь и ухмыльнулся, глядя на Пиму. — Когда начнется работа, она хорошо справится в нашей команде, а?

Пима не улыбнулась в ответ.

— У гулящих она тоже неплохо справится, — сказала она и отвернулась.

— Что с ней такое? — нахмурившись, спросила Везучая Девочка.

— Ничего, — ответил Гвоздарь. — У нее всегда плохое настроение, когда она не поела.

Взяв бутыль с водой, которую принесла Везучая Девочка, Гвоздарь судорожно вдохнул. Плечо горело от боли. Он едва не уронил бутыль.

— Что там с тобой? — спросила Пима, подняв взгляд.

— Спина, — сквозь зубы ответил Гвоздарь. — Болит, будто змея укусила.

— Значит, заражение, — сказала Пима, поспешно вставая.

— Нет. Мы же все прочистили, — покачав головой, сказал Гвоздарь.

— Дай-ка глянуть.

Сняв повязку, Пима резко вдохнула. Везучая Девочка тоже посмотрела и ахнула.

— Какого черта ты натворил?

Гвоздарь повернул голову, но не смог разглядеть рану.

— Совсем плохо?

— Заражение, точно, — ответила Везучая Девочка. — Все гноится.

Подвинулась ближе, с серьезным выражением лица.

— Дай поглядеть получше. Меня учили первой помощи. В школе.

— Какая роскошь, — пробормотал Гвоздарь, но Везучая Девочка не ответила. Ощупала пальцами рану, нажала. Гвоздарь вздрогнул от жгучей боли.

— Тебе нужны антибиотики, — сказала она. — Запах ужасный.

— У нас здесь такого нет, — покачав головой, сказала Пима.

— Что же вы делаете, когда болеете?

— Оставляем все на волю Норн, — слабо улыбнувшись, ответил Гвоздарь.

— Безумцы.

Везучая Девочка снова поглядела на рану.

— Должно быть что-нибудь на «Перекати-поле», — сказала она. — Там был целый шкаф с лекарствами. Наверняка есть какой-нибудь «циллин».

— Давай сначала поедим, — отмахнулся Гвоздарь.

— С ума сошел? — сказала Везучая Девочка, переводя взгляд с него на Пиму и обратно. — С такими штуками медлить нельзя. Надо заняться раной сейчас же.

— Сейчас или попозже, какая разница? — пожав плечами, спросил Гвоздарь.

— Чем позже, тем хуже, — ответила она, и ее лицо стало жестким. — А потом ты от нее умрешь. Похоже, у тебя суперинфекция. Надо что-то делать, очень быстро, иначе ты не выживешь.

Безо всякого предупреждения Везучая Девочка сунула большой палец в самую середину раны. Гвоздарь вскрикнул от боли и попытался отодвинуться. Схватился за плечо, судорожно дыша. Боль была такая, что он едва не вырубился.

— На кой черт ты это сделала?! — закричал он, когда немного пришел в себя.

— Мы команда, Гвоздарь, — скорчив мину, ответила Везучая Девочка. — Ты не сможешь получить награду за мое спасение, если умрешь. Тащи свой зад на мой корабль, будем приводить тебя в порядок.

— Команда, — со смехом повторила Пима, с силой хлопнув Везучую Девочку по плечу. — Богачка начала говорить на нашем языке.

Ухмыльнулась, а потом поглядела на Гвоздаря совершенно серьезно.

— Она права. Твоя мама очень порадовалась бы, будь у нее деньги на какой-нибудь «циллин». Хочешь умереть, как она?

Обливаясь потом, плача. С кожей, горящей огнем. С опухшей от заражения шеей. С красными глазами, в уголках которых был гной.

Гвоздарь вздрогнул.

— О'кей, хочешь поиграть в доктора — валяй, — сказал он. Достал из мешка апельсин и начал спускаться к берегу. — Я не собираюсь умирать так, как она. Такого не будет.

Но храбрые слова не помогли ему спускаться по склону. Это его тревожило. Плечо, рука и спина горели огнем. Везучая Девочка и Пима вели его за руки, медленно, как старушку, готовую рассыпаться.

Продолжая спускаться, он думал над словами Везучей Девочки. Неприятно, но факт. Если он умрет, что ему толку с вознаграждения? Гвоздарь постарался сдержать охватывающий его страх, но тот остался где-то в укромном уголке его головы.

Он не раз видел, как гноились и гнили раны у других. Как начиналась гангрена. Как в обрубках, оставшихся после ампутации, копошились опарыши. Под показной бравадой прочно угнездился страх. Мама молилась Кали-Марии Всемилостивой, но умерла в бреду, окруженная тучей мух. Гвоздарь отчасти верил в сверхъестественное, и задумался, не уравновесил ли Бог-Мусорщик на своих весах удачу болезнью, которая убьет его прежде, чем он получит награду. Садна была права. Надо было сделать хорошее подношение Богу-Мусорщику и Норнам после того, как он выбрался из нефти. А он вместо этого чихнул на свалившуюся удачу.

Они спустились к океану. За ночь корабль подняло приливом, он стоял почти ровно, так что забраться будет труднее. Пима с нескольких попыток втащила Гвоздаря наверх, со стоном. Мышцы играли на ее теле, когда она тащила его, как свиную тушу. Положила на углепластиковую палубу корабля, а затем вместе с Везучей Девочкой отправилась в трюм.

Когда они наконец вернулись, то лишь покачали головами.

— Шкаф разбит оказался, — сказала Везучая Девочка. — Все унесло в океан.

Она оглядела разбитый корабль.

— В воде нигде не видно.

Снова покачала головой.

— Все пропало.

Гвоздарь пожал плечами с деланым безразличием.

— Когда твои люди сюда прибудут, то дадут мне лекарство, — сказал он. Но про себя подумал, сколько у него времени на самом деле. Он уже немного дрожал, и его знобило, несмотря на то что солнце уже хорошо согревало их.

— Со всеми вашими спутниками это не займет много времени, так?

— Ага. Точно, — ответила Везучая Девочка, но без особой уверенности.

Пима кивнула на украшения.

— Имея твое золото, мы можем купить лекарство у Лаки Страйка, без проблем, — сказала она.

Везучая Девочка оторвала взгляд от раны Гвоздаря.

— У этого Лаки Страйка есть лекарства?

— Конечно, — ответила Пима. — Он водится с большими боссами. Заказывает у них всякие штуки, которые они привозят на поезде.

— Нет, — сказал Гвоздарь, качая головой. — Нам нельзя, чтобы кто-то узнал про корабль. Они заберут всю добычу.

Он вздрогнул.

— Надо не высовываться, пока не прибудут ее люди. А тогда сможем делать все, что захотим. Как только люди узнают, они прибегут за нашей добычей и заберут все.

— Это не ваша добыча, — возмущенно сказала Везучая Девочка. — Это «Перекати-поле», мой корабль.