Прежде чем я поняла, что он так близко, он схватил меня сзади за талию и поднял. Я почувствовала себя куклой Поллианны, которую дергают.

— Отпусти меня, Аллистер. Я не сплю с федералами.

— Если бы я решил, что хочу тебя, сон не то слово, которое я бы употребил.

Он посадил меня на стойку в ванной, и по какой-то причине меня пронзила волна нервов.

— Почему ты не хочешь меня? — спросила я. — Это потому, что твоя красота бледнеет рядом с моей?

Его глаза были ленивыми и невеселыми, когда он потянулся и открыл шкафчик. Его рука обожгла, коснувшись моей. Жар его тела ошеломил меня. И от его глубокого мужского запаха у меня закружилась голова. Мои конечности стали тяжелыми и легкими одновременно, кожа гудела, как провод под напряжением.

Запыхавшись, я наблюдала, как он поставил рядом со мной пузырек с перекисью, ватный диск и пластырь.

Он приподнял мою ногу и начал осторожно очищать порез. Я сглотнула, ошеломленная тишиной. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то делал для меня что-то подобное. Со времен мамы. Как может человек быть таким холодным и одновременно таким теплым?

Мое сердце остановилось на следующем ударе.

Мне было больно. С человеческим контактом. Неожиданно, с ним.

Я всегда была импульсивной, никогда не продумывала все до конца. Жила ради этого момента, ради кайфа и чувства, и прямо сейчас я сделала бы все, чтобы руки этого мужчины были на мне.

С дрожащим пульсом я сняла топ и бросила его рядом с его ногами. Он замер так неподвижно, что даже воздух затих, но он не торопился накладывать пластырь, прежде чем позволил себе поднять глаза. Бездонные. Гипнотизирующие. И горячее огня. Пока он смотрел, я расстегнула лифчик, позволив ему упасть на пол. Мои груди были тугими и тяжелыми, и удовлетворение от того, что он просто смотрел на мое тело, было почти ошеломляющим.

Мой голос вырвался на выдохе.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, офицер.

Ты целуешься? Безмолвные слова повисли в воздухе между нами. Он встал между моих ног, и его глаза на моей груди были такими горячими, что у меня вспыхнула шея. Он провел большим пальцем по пуговице моих шорт, и мои соски напряглись.

— Кого я целую?

Мое сердце забилось так быстро, что я не могла отдышаться.

Он сунул пуговицу в отверстие.

— Одну из твоих девушек, — выдохнула я.

Я откинулась на руки, чтобы поднять бедра, когда он стянул мои шорты и стринги вниз по ногам. Он отбросил их в сторону и сосредоточил свой взгляд между моих раздвинутых бедер. Его глаза потемнели, и он провел рукой по губам.

Не могу сказать, что я была очень скромной девушкой, но никогда не думала, что буду голой, распростертой для этого мужчины, которого я ненавидела, на его раковине, в туалете. Меня пробрала дрожь, и он провел пальцем по мурашкам на моей руке.

— Что ты думаешь? — сказал он.

Он не целовался. И по какой-то причине, я не знаю, должна ли я чувствовать удовлетворение или разочарование. Что я знала, так это то, что мне хотелось прижиматься губами к губам этого человека часами, пока я не перестану понимать, где заканчиваются я и начинается он.

Его большой палец провел по моей ухоженной посадочной полосе. Мой желудок сжался. Кровь находилась в огне. Он никогда не смотрел на меня так, с таким мягким, всепоглощающим желанием в глазах, будто никогда раньше не видел девушку. Словно я была всем.

Это пугало меня.

Я задохнулась, когда он потянул мою голову назад за волосы, прижался губами к моей шее и издал дикий, грубый звук гнева, будто его только что заставили сдаться в тяжелом бою.

— Играй с огнем, милая, — прохрипел он, — Ты обожжешься.

Он поднял меня, и я обвила ногами его талию. Ведя меня по коридору, он крепко держал меня, словно я была драгоценностью, или словно он не мог понять, как сделать мне больно в первую очередь.

Он бросил меня на кровать. Моя грудь подпрыгнула от удара, и его тяжелый взгляд приласкал меня там. Скользнув рукой вверх по моему животу, он обхватил одну грудь и сжал. Потер большим пальцем мой сосок.

Я выдохнула, удовольствие проложило путь к моей сердцевине.

— Я должен был догадаться, что ты будешь такой идеальной, — пробормотал он.

Мое сердце согрелось, но это чувство было прервано, когда он перевернул меня на живот. Его руки стали ласкать мою задницу, сжав ее.

— Подожди... — выдохнула я. — Мы возвращаемся к доске? До того, как ты сказал все эти странные вещи?

Дрожь пробежала по моей спине, когда он прикусил мою ягодицу.

— К чертежной доске, — поправил он, прежде чем поцеловать и слегка пососать внутреннюю сторону моего бедра.

— Да, это... — простонала я, впиваясь пальцами в простыни, когда влажный жар его языка скользнул между моих ног. — О Боже....

Он низко застонал, а затем перевернул меня на спину, его тело накрыло мое, его стояк устроился между моих ног. Положив руки по обе стороны от меня, он наклонился и прикусил мою грудь, прежде чем пососать сосок. Жар вспыхнул внутри меня, расплавляясь в венах. Я схватила его за мышцы, сумев обхватить руками только четверть. Антонио был высоким и сильным, но не таким мощным. Волна нервозности нахлынула на меня. Я предпочитала мужчин нормального роста, потому что они были на моем уровне; я не боялась, что они могут раздавить мое горло одним сжатием.

Возможно, я просто перестаралась.

Но потом он переключился на другую грудь, пощипывая один сосок и посасывая другой.

Ну ладно.

— Сними рубашку, — попросила я.

Я хотела почувствовать его — мускулы под кожей, тепло его тела, тяжелое биение сердца рядом с моим.

Я замерла в ожидании, когда он поднял голову, потому что думала, что он собирается поцеловать меня, но он только прижался губами к моему уху.

— Я дам тебе знать, когда начну принимать заказы от маленьких итальянских девочек.

Это было грубое и высокомерное заявление, но его голос был настолько полон похоти, что только сводил меня с ума. Я двигала бедрами, верх и вниз по его эрекции, пока он оставлял горячую, влажную дорожку из поцелуев вниз по моей шее.

Я застонала, царапая ногтями его руки, пытаясь впиться в его кожу.